– Когда после совещания заедешь в магазин, не забудь купить мне лезвия для бритья, ты знаешь какие, – напомнил Том, становясь под душ. – И кофе у нас заканчивается.

Странно, но Эбби захотелось заплакать. И не потому, что ее муж не замечал, что у них в доме никогда не кончаются лезвия для бритья и кофе и что именно это обеспечивало комфорт в их доме. А потому, что Эбби наконец осознала, что превратилась…

в его мать. Единственное отличие заключалось в том, что изредка – очень редко, надо это признать, – они занимались любовью. Эбби даже не утруждала себя воспоминаниями о том, когда это было в последний раз. А если не принимать во внимание секс, то она была двойником покойной миссис Берли Бартон, которая внимательно следила за тем, чтобы у сына не заканчивались лезвия для бритья и чтобы у него всегда были чистые рубашки. А стоило ее хоть чуть-чуть похвалить, как у нее появлялся новый заряд энергии.

«Хорошо. Ты выглядишь хорошо».

Сдерживая злость, Эбби принялась умело наносить на лицо макияж. Она научилась этому у гримерши, которая всегда работала над ее лицом перед съемками передачи «Наводим порядок». Конечно, она не сможет превратиться в двадцатилетнюю блондинку с длинными ногами, но тем не менее она все еще может выглядеть гораздо лучше, чем просто «хорошо».

Во всяком случае, секретарша в офисе компании «Бич» встретила ее с радостью.

– Привет, Эбби! – с улыбкой поприветствовала ее Ливия. – Тебя ждут в зале заседаний. Позвонить, чтобы тебя встретили, или сама пройдешь?

– Не надо никаких встреч, – возразила Эбби, – терпеть не могу ажиотажа.

– Я знаю. – Всем в компании очень нравилось работать с Эбби, что в общем-то было редкостью в их бизнесе. Эбби никогда ничего не требовала, в отличие от других телезвезд, которые, никого не замечая, врывались в офис, а потом стремительно выскакивали из него, требуя немедленно вызвать такси. А к Ливии они относились как к служанке, главной заботой которой было выслушивать их приказы.

Если Эбби требовалось вызвать такси, она вежливо просила об этом Ливию. И всегда благодарила. Никогда не забывала поинтересоваться здоровьем матери Ливии, которая обожала передачу «Наводим порядок».

Эбби направилась в зал заседаний. Она не смотрела по сторонам, а лишь прислушивалась к шелесту своей длинной кожаной юбки. Похоже, она выбрала удачный наряд – стиль одновременно и классический, и современный; юбку дополняли блестящие высокие сапоги и шикарная белая блузка с большими манжетами – вот только Эбби забыла о том, как громко шуршит ее юбка.

В зале заседаний находились четверо: Стэн – исполнительный продюсер, Флора – режиссер, Брайан – главный менеджер, Рокси – новый исполнительный продюсер. С первыми тремя Эбби прекрасно ладила, однако ощутила тревогу при виде незнакомой женщины. Рокси, одетая в элегантный костюм от Гуччи, оказалась стройной женщиной с узким умным лицом, и она отнюдь не выглядела случайной фигурой в мире бизнеса.

Эбби смутно представляла себе, какова будет роль Рокси в компании «Бич» и что та намерена делать с передачей «Наводим порядок».

Что ж, скоро она узнает об этом.

После десяти минут взаимных похвал по поводу того, какими хорошими получились последние серии передачи, ход совещания в свои руки взяла Рокси. Быстро закрыв жалюзи, она нажала кнопку на пульте, и засветился экран большого телевизора.

– Это американское шоу, очень похожее на шоу «Наводим порядок», – пояснила Рокси, пока шли титры. – Думаю, вы поймете, зачем я вам это показываю.

«Да, интересно, зачем?» – подумала Эбби, испытывая легкое волнение.

Шоу определенно было сделано в том же формате, что и ее передача, – люди предоставляли свои дома специалистам из команды передачи «Выброси это отсюда». Только в роли специалистов здесь выступали три красивые женщины в униформе – при первом взгляде их можно было бы принять за бывших лидеров групп поддержки, – и вели они себя иначе. Вместо того чтобы ненавязчиво избавлять клиента от старой одежды или других вещей, которые принадлежали давно умершим родителям, девушки буквально заставляли клиента выбрасывать хлам и рухлядь, и при этом вели себя как озорные старшеклассницы, которые обступают какую-то неряху, стоящую возле своего шкафчика, и дразнят ее за беспорядок.

– Ну зачем, например, нужно хранить это? – недоумевала одна из девушек, демонстрирую старую потрепанную игрушку, которую заплаканная клиентка хранила с тех времен, когда ее ныне тридцатилетний сын был еще младенцем.

«Да потому, что эта игрушка много значит для нее», – мысленно ответила ей Эбби.

– Ну, что мы скажем на это? – спросила другая девица, размахивая игрушкой.

– Выброси это отсюда! – хором ответили ей двое коллег.

– Шоу длится долго, – сказала Рокси, перематывая кусок пленки с рекламой. – Да, оно довольно цинично, но рейтинги большие, потому что всем нравится смотреть, как других избавляют от наследия прошлого. Это перспективное направление.

Глядя на маленькое, какое-то лисье лицо Рокси, Эбби почувствовала, что начинает испытывать к ней неприязнь. Она не могла представить себе, чтобы Рокси когда-либо хранила стопку старых писем или сломанную сережку, потому что это был подарок любимого человека, с которым она давно рассталась. Нельзя наводить порядок в чужой жизни, не имея ни малейшего представления о том, что может быть дорого людям. Памятные вещи бесценны, и смеяться над тем, что не имеет цены для человека, просто жестоко. Да, это жестокость, которая сродни лечению хирургическим скальпелем.

Но Рокси еще не закончила. Она нажала на пульте кнопку «Воспроизведение», и шоу продолжилось. Эбби начала записывать в блокнот то, что ей не нравилось в этой передаче.

«Передача слишком мучительна для тех, кто в ней участвует».

«Полное отсутствие сочувствия».

«Трудно находить новых участников после того, как люди видят, что передача травмирует героев».

Эбби посмотрела на Стэна, Брайана и Флору, надеясь, что они согласны с ней. Но все трое с увлечением смотрели шоу, а Флора восторженно теребила свою длинную черную косу.

– Вот путь для повышения рейтингов, – сказала Рокси. – Я не хочу критиковать то, что вы выпускаете сейчас, но нам следует переходить на другой уровень. Семьдесят процентов телешоу проживают всего два сезона, ну, если не считать действительно успешных телевикторин. Нам нужно оказаться среди тех тридцати процентов шоу, которые долго живут на экране. Поэтому мы должны освежить нашу передачу.

Эбби оцепенела в своем кресле, она ждала, что кто-нибудь сейчас возразит Рокси, сказав, что к передаче «Наводим порядок» все это не имеет никакого отношения.

Однако все только согласно кивали.

Эбби почувствовала, как кровь прилила к лицу. Она никогда не выходила из себя на работе, но сейчас она была на грани срыва. Они что же, хотят, чтобы она стала вот такой телевизионной стервой? Она не может этого сделать… и не станет делать.