Начальник охраны мудро промолчал. Тогда отец обернулся к Ваське.

— Ты, значит?..

Его взгляд был жутким, будто отец её ненавидел. Или, наконец, просто перестал это скрывать.

— Я?

— Ты завела интрижку за моей спиной?

Василиса сглотнула. Она знала, что рано или поздно отец раскопает, слухи дойдут, увидит кто… вечно скрываться невозможно.

— Отвечай!

— Я… у меня появился молодой человек. Мы встречаемся.

Отец сухо и коротко рассмеялся.

— А ты чем старше становишься, тем меньше соображаешь!

Васька прикусила губу и промолчала. Неважно, что она скажет, отец в любом случае будет недоволен и вывалил на неё тонны грязи.

— Ты его сюда привела? Говори!

— Кого?

— Вора!

Васька растерялась.

— Ты о чём? Я… я встречаюсь с молодым человеком, мы друг друга любим. У нас всё серьёзно. Я думала, ты узнал и поэтому…

— Да плевать мне, с кем ты там кувыркаешься! Сегодня утром со счетов компании сняли столько денег, что мы будем затягивать эти дыры годами! Вор в нашем доме! Он поставил на сеть заглушки, подобрал коды к моим счетам! И кто-то запустил эту змею в дом.

Отец замолчал, эта тишина звучала жутко. Васька сглотнула, с трудом, горло словно перекрыли.

Он что… на что он намекает?

— Я не понимаю…

— О, да! Куда тебе. Скажи ей. — Обратился отец к начальнику охраны.

Тот с готовностью заговорил:

— После факта кражи мы подняли и проанализировали данные. Судя по всему, в дом проник человек, который вскрыл сеть и наставил по всей её длине глушилки. Так как проникновение происходило изнутри, система безопасности не отреагировала. Мы подняли дни и часы установки новых узлов сети. График полностью совпадает с днями дежурства одного их охранников. Данилы Тапиенко. Кроме того, по «счастливому» обстоятельству отчего-то в эти ночные часы в доме не работало видеонаблюдение.

Похолодело — это слово очень отдаленно передавало ту стужу, которая сковала Ваську. Она не хотела слушать, не хотела знать.

— Поэтому я спрошу только один раз и я советую тебе говорить правду. Ты сговаривалась с охранником? Ты его провела в дома?

— Нет. — Еле выговорила Васька. Руки дрожали. — Я ничего не знаю. Ничего не понимаю… Что происходит?

Отец с отвращением помотал головой.

— То и происходит, что происходит со всеми пустоголовыми девицами, помешанными на романтике. Ими пользуются, а потом выбрасывают. Иди к себе. Позже расскажешь детали вашего «романа».

В его устах это слово прозвучало с отвращением и больно ударило. Васька невольно сжалась. И ушла. В коридорах и гостиной царил ещё больший бардак.

В спальне она забралась на кровать и долго думала. Данила — вор. Да? Или остался вариант, что это неправда? Так хотелось обмануться. Он ведь недавно звонил, хотел предупредить о чём-то, но не успел. Зачем звонить если он встречался с ней только чтобы вынудить выключать видеонаблюдение… вот что мучило больше всего. А может, всё было иначе? Ведь какой толк от наблюдения, когда его личность всем и без того известна? Может, отец узнал про их связь и решил, что его такой зять не устраивает? И подставил Данилу. Как бы хотелось в это верить! Но отец не стал бы грабить собственные счета и громить свой дом, только чтобы уничтожить одного человека. Есть другие, более тихие и не менее действенные методы. Голова кружится…

Васька и так прикидывала, и эдак. Оправданий Даниле не было. Всё правда. Он проник в их дом, прикидывался овечкой, а сам оказался преступником. Вся сказка, которую себе придумала Васька — лишь фантазия.

Это разочарование было какими-то мутным, словно ненастоящим. И боль засела в сердце тупой занозой. Васька не рыдала, не истерила, не отказывалась от еды. Она просто пыталась найти внутри себя хоть каплю тепла и света — и не находила.

Когда её пришли расспрашивать представители закона, она ничего не сказала. Отец кричал, грозил всеми доступными ему карами, а Васька просто сидела, сгорбившись, сжав руки коленками, и молчала.

Один из особистов, пожилой такой, с темными глазами и круглым лицом, попросил всех, включая её отца, выйти. И сказал:

— Я не раз видел женщин, которых обдирали мошенники и альфонсы. Некоторые из них не верят. Выслушивают все доказательства, даже могут посмотреть видео, где он выгребает ювелирку из сейфа, а потом говорят — всё равно не верю. Наверное, его заставили. Обычно это значит, что они, эти женщины, любили не человека. Они любили свою мечту о большой и светлой любви. Свои бесхитростные женские грёзы. Но если разделить эти две линии — женскую мечту и ублюдка, который использует эту мечту, чтобы на ней наживаться, посередине останется месть. Этот человек должен ответить за то, что сделал. Не позволяй ему провернуть подобное с кем-то ещё. Сделать так же больно кому-то ещё.

Ваське было тяжело его слушать. Вроде искренне говорит, но все равно кажется, все эти слова предназначены только чтобы любым способом её разговорить.

Но он так точно подметил!.. Самообманываются. Если бы речь шла о ком-то другом, а не о Ваське.

Наверное, этот мужчина заслужил ответа, в конце концов, это просто его работа. Да и мысль кое-какая появилась, для воплощения которой ей требовалась возможность свободно перемещаться по городу.

— Я ничего не знаю. — Ответила Васька и честно посмотрела в глаза особиста. У него, как и у других людей похожих профессий был острый взгляд, который будто насквозь пронзал. — Всё, что он делал, он делал за моей спиной. Я ничего не подозревала. Мне жаль.

— Что насчёт видеонаблюдения?

— Тоже не знаю.

— Его могут отключить всего несколько человек.

— Код от видеонаблюдения, вероятно, украсть проще, чем деньги со счетов.

— Тоже верно. — Особист улыбнулся, оценивающе прищурился и замолчал.

Он ещё некоторое время просто смотрел, а после кивнул.

— Я вам верю. Детали вашего с ним знакомства можете рассказать позже, сейчас нужно успеть его задержать. Вы оправитесь. Просто забудьте его как дурной сон.

— Спасибо. Я постараюсь.

Особист ушёл, а Васька ещё немного подождала, прокручивая в голове слова дядьки. Ну, детали знакомства она никому раскрывать не собиралась, это не их ума дело. У отца очередная грызня за деньги? Почему это должно её волновать? Она ненавидела его… А Данила… Всё, что было, касается только их двоих. Если у Василисы и появятся к нему счета, то свои собственные.

На слова о том, что им нужно успеть его поймать она даже внимания не обратила. Если Данила сумел увести деньги отца, уж о собственной безопасности всяко подумал.

Чуть позже её снова пришли допросить. Двое мужчин среднего возраста с затвердевшим лицами. Эти чётко занимались делом и хотели выяснить, не давали ли Василиса злоумышленнику каких-либо кодов доступа, или не замечала ли странного поведения — что он расспрашивает о системе безопасности. Не замечала ли, чтобы злоумышленник встречался с кем-то вне дома и обсуждал какие-то деловые вопросы, на которые не допускал Ваську. Они уже знали, что Васька с ним часто ездила в клуб и расспрашивали о клубе, о его друзьях, о работниках.