в голове, – седина не бросается в глаза. Не то что на моих каштановых – один волосок, и тот сразу станет заметным».

– Вы ко мне? – спросил мужчина. – По делу? Сашенька сказала…

Турусов вспомнил, что на бейджике девушки было указано имя Александра, и кивнул.

Не дожидаясь приглашения, капитан пододвинул к столу доктора свободный стул, сел на него и развернул удостоверение.

– Я не совсем понимаю, зачем я мог понадобиться вашему ведомству? – растерянно спросил ветеринар.

– Вы знакомы с Агнией Артемьевной Евстратовой? – задал вопрос Турусов.

Пушкарёв сразу же вскинул на капитана встревоженный взгляд.

– Агния? Что с Агнией? – спросил он.

– Вы давно видели её?

– Прошёл год, два месяца и семнадцать дней. Она что, пропала?

«Как точно он помнит», – подумал капитан и проговорил вслух:

– Надо ли понимать это так, что с тех пор вы не виделись даже случайно?

– Да, это именно так. В большом городе столкнуться нос к носу, даже если живёшь в одном районе, трудно, но я к тому же избегал посещать места, где мы часто бывали с Агнией вместе, где она любила, по её словам, бывать с подругой или одна.

– Зачем же понадобилась такая предосторожность?

– После нашего расставания мне было бы очень больно видеть Агнию. Но почему вы меня об этом расспрашиваете? С Агнией что-то случилось?

– Можно сказать и так, – подтвердил опасения Пушкарёва капитан. – Она находится в больнице.

– В больнице? Но она никогда не жаловалась на здоровье.

– Даже учитывая её возраст?

– На что вы намекаете? – рассердился Константин Ермолаевич.

– Только на то, что Агния Артемьевна не так юна, как вы это себе представляете.

– Я прекрасно знаю, сколько Агнии лет, – отрезал Пушкарёв, – она никогда не скрывала от меня своего возраста. – Так что же произошло с Агнией? – требовательно спросил он.

– Убит жених Агнии Артемьевны.

– Как то есть убит? – недоумённо переспросил мужчина.

– Его зарезали в собственной квартире.

– О господи! – вырвалось у Пушкарёва. – Бедная Агния.

«Он просто зациклен на Евстратовой», – подумал про себя капитан и проговорил:

– Я думаю, что уместнее было бы пожалеть Крупенникова. Всё-таки он мёртв, а ваша знакомая жива.

– Вот именно, – нетерпеливо проговорил Пушкарёв, – он мёртв, и ему моё сочувствие совершенно ни к чему, а Агния жива, и, значит, она страдает.

– Можно сказать и так, – согласился капитан. – Я бы хотел узнать у вас, где вы были с вечера. – Он назвал приблизительное время убийства Крупенникова.

Турусов ожидал услышать в ответ, что Пушкарёв был дома один и никакого алиби у него, следовательно, нет. Но неожиданно для капитана Константин Ермолаевич смутился и пролепетал:

– Меня не было дома.

– Вот как?

«Неужто он при всей своей влюблённости в Евстратову не утерпел и завёл любовницу?»

– Меня и в городе не было, – продолжил ветеринар.

– Интересно…

– Ничего интересного! – неожиданно рассердился Пушкарёв. – Да, я злоупотребил своим должностным положением!

«Неужели Константин Ермолаевич соблазнил юную Сашу? Ай да ветеринар, ай да…» Додумать капитан не успел, так как Пушкарёв, набрав полную грудь воздуха, выдал:

– Ко мне приехал мой старый друг из другого города и уговорил меня поехать на ночную рыбалку! Я не мог ему отказать!

– Простите! – вытаращил глаза Турусов. – Чего вы морочите мне голову! Где здесь должностное преступление?

– Не преступление, а нарушение, если хотите, то злоупотребление. Дело в том, что в ту ночь я должен был дежурить в клинике. Но я упросил молодого коллегу заменить меня и, кажется, сорвал ему свидание с девушкой.

«Тоже мне злоупотребление», – со смесью разочарования и насмешки подумал Турусов.

– Вы были со своим другом на рыбалке всю ночь?

– Да, уехали из города в пять вечера.

– Кто это может подтвердить, кроме вас и вашего друга?

– Мой сосед и его зять с сыном. Они тоже были с нами.

– Вам не хотелось побыть с другом наедине?

– Мой друг мужчина, а не барышня! К тому же компанией проще и веселее, – пояснил ветеринар.

Капитан ничего по этому поводу сказать не мог, так как рыбалкой он не увлекался. А если и ловил кого-то, то только бандитов и граждан, нарушающих закон.

– Когда вы вернулись в город?

– В воскресенье утром, – ответил Пушкарёв.

– То есть сегодня?

– Да, в пять утра.

– И сразу отправились на работу?

– Не сразу. А в восемь утра.

– Ваш друг остался в вашей квартире?

– Нет, он выехал вместе со мной, я подбросил его в центр.

– Чего же ему не спалось? – проворчал капитан.

Ветеринар в ответ только усмехнулся и, тотчас став серьёзным, спросил:

– В какой больнице лежит Агния Артемьевна?

– В четвёртой городской. Но вас туда не пустят.

– Это ещё почему? – обиделся мужчина.

– Евстратова в тяжёлом состоянии, – нехотя признался капитан и добавил: – Возле неё дежурит Тереза Лаврентьевна Ананьева.

– В преданности которой сомневаться не приходится, – мрачно констатировал Пушкарёв.

– Вы имеете что-то против Терезы Лаврентьевны?

– Ни в коем случае! – быстро ответил Пушкарёв и пояснил: – Просто она всегда рядом с Агнией, как тень отца Гамлета.

– Интересное сравнение заботливой подруги с призраком.

– Просто с языка сорвалось.

«Просто ничего не бывает, – подумал капитан, – видно, что Константин Ермолаевич не любит Терезу Лаврентьевну, ох как не любит. Интересно, чем могла ему насолить Ананьева».

Понимая, что на этот вопрос ответа он не получит, Турусов задал другой:

– Когда я могу застать дома вашего приятеля?

– А вы позвоните ему, – пожал плечами Пушкарёв и продиктовал номер мобильника друга. – А соседи, – сказал он, – думаю, ещё дома отсыпаются. Кроме зятя. Ему сегодня тоже на работу.

– И где он работает? Дежурит где-то?

– Нет. Он стюард, и его самолёт, – Пушкарёв посмотрел на висящие на стене часы, – вылетит через двадцать семь минут.

– Ничего, – снисходительно отозвался капитан, – для подтверждения вашего алиби вполне хватит слов вашего друга, соседа и его сына.

– А вы что же, надеялись, что это я убил жениха Агнии? – изумлённо спросил Пушкарёв.

– Боже упаси, – поднял обе руки капитан и позволил себе пошутить: – На самом деле я не такой кровожадный, каким кажусь на первый взгляд.

– Рад за вас, – пробурчал ветеринар и вздохнул облегчённо, когда Турусов покинул его кабинет.

Через минуту Пушкарёв нажал на устройство связи и спросил помощницу:

– Сашенька, у нас есть ещё кто-нибудь по записи?

– Должны подойти через полчаса. Я думаю, что вы его помните! Ураган! Со сломанной лапкой.

Константин Ермолаевич прекрасно помнил здорового пса по кличке Ураган. Пёс и впрямь стремительно носился, так что имя ему подходило. В результате сломал себе лапу. Хорошо ещё, что этот здоровяк был спокойным и доверчивым пациентом. Он смотрел на ветеринара большими коричневыми глазами с толикой грусти и необъяснимого умиротворения, как смотрит мастер