Это к лучшему, что Оливер оставляет ее одну. Она ведь прибыла сюда в поисках тишины и покоя, не так ли? А рядом с этим мужчиной Рене определенно чересчур волнуется.

Он окликнул ее.

Она подняла голову и посмотрела ему в лицо.

– Да?

Оливер отступил к письменному столу.

– Я не уеду, пока ты тут не освоишься.

Рене еле сдержала горький смех при мысли, что, возможно, уже нигде не будет чувствовать себя уютно.

– Я признательна тебе за это.

– Затем я смогу вернуться на ранчо только через несколько дней, – продолжал он, уже совсем не напоминая того человека, который обнимал Рене несколько минут назад. – Но если тебе что-то понадобится – одежда, лекарства, продукты, – просто дай мне знать. Выходные я постараюсь провести здесь.

«Чтобы повидаться со мной или побыть моей нянькой?» – подумала Рене и ответила:

– Хорошо.

Оливер посмотрел на монитор компьютера, а затем положил свой мобильник в карман.

– И кстати, – добавил он, снова подойдя к Рене, – дома меня никто не ждет. Но завтра мне нужно работать. Ведь сейчас…

– …Сезон родео, – закончила она.

Какое ей дело до того, что Оливера, оказывается, не ждет дома другая женщина? И все же Рене еле сдержала радостную улыбку.

– Поужинаем? – предложил Оливер, улыбнувшись в ответ, и Рене пришлось напомнить себе, что они всего лишь друзья.

– Поужинаем, – согласилась она.

По крайней мере, неплохо иметь друга. Пусть даже он – Оливер Лоуренс.

Всю обратную дорогу до Далласа Оливер пытался решить проблему по имени Рене Престон-Уиллоуби, но никак не мог собраться с мыслями. Вместо того чтобы придумать, как обеспечить Рене безопасность до родов, Оливер вспоминал о том, как она выглядела, когда вошла сегодня в его кабинет, – это была совсем другая женщина. Но она абсолютно изменилась после того, как сменила траурное платье, черные туфли-лодочки и черные чулки на легинсы.

Оливер плохо разбирался в женской моде, но такую же одежду любила носить Хлоя – легинсы и свободные футболки. Вот только на Рене в таком наряде он отреагировал совсем иначе, чем на сестру.

Туника доставала Рене до бедер, оставляя открытыми ноги, обтянутые эластичной тканью. Оливер с трудом заставил себя не думать о том, как эти ноги обхватывают его во время любовного поединка. Сейчас, когда Рене требуется утешение и поддержка друга, такие фантазии неуместны.

И не имеет значения, насколько сильно тело Оливера отреагировало на эту женщину, как пропустило удар сердце, стоило ей улыбнуться, или как оно сжалось, когда глаза Рене наполнились слезами. Не важно, чего хочет он. Он твердил это себе на все лады, внушал, втолковывал.

Оливер не был ангелом. Время от времени и ему нужна была женщина. Романы его были бурными, исполненными страсти, но выдыхались спустя несколько месяцев, а то и недель. Он расставался с очередной подругой без ссор, с улыбкой, сердечно прощаясь. Поэтому Оливер понимал, что влечение, которое он чувствует к Рене, – не только плотское желание.

Неужели он всерьез заявил ей, что не вернется до выходных? Это неправильно. Рене осталась одна в чужом, незнакомом доме. Да, Оливер показал ей, как обращаться с плитой и где находится кладовая, вручил пульты от телевизоров и даже оставил ключи от своего пикапа, если Рене понадобится добраться до Минеолы, ближайшего городка. Но вдруг что-то пойдет не так? А если Рене потребуется медицинская помощь? Или, например, кто-то из людей, ненавидящих Престонов, выяснит, где она скрывается?

Оливер чуть не развернул свой «порше», чтобы провести ночь на ранчо. Но в таком случае придется вставать в четыре, чтобы успеть на работу. И какой тогда толк от возвращения в Ред-Оук-Хилл? Рене, в конце концов, взрослая женщина. Не ребенок, не инвалид. С ней все будет в порядке. По крайней мере, этой ночью. А завтра вечером после работы можно будет съездить на ранчо, чтобы убедиться, что у Рене все хорошо.

Так Оливер и решил поступить.

Рене собралась испечь шоколадное печенье. Вообще-то, стряпать она не умела – как и все в ее семье. Обычно еда либо заказывалась на дом, либо ее готовила нанятая в служанки Роза – нелегалка из Гватемалы, которой мать Рене то и дело угрожала депортацией. Престоны редко собирались за столом, да и ничего хорошего в этих семейных ужинах не было. Гораздо чаще родители ели в ресторанах – разумеется, порознь.

По утрам, перед школой, Рене и Клинт торопливо завтракали хлопьями с молоком, а затем старались побыстрее и потише выйти из дома, чтобы не разбудить мать, которая всегда была не в духе, если просыпалась ранее полудня.

Зато об обедах и ужинах в доме Лоуренсов у Рене остались только счастливые воспоминания. В этой семье за столом все шутили, смеялись, болтали. Иногда Хлоя и Рене из озорства насыпали в солонку сахар или бросали горох Клинту и Оливеру в стаканы с молоком. А когда эти проделки обнаруживались, никто не ругал проказниц всерьез.

После похода в кино или по магазинам миссис Лоуренс поила Хлою и Рене чаем, а затем учила их печь торты и печенье. После они вместе садились перед телевизором, смотрели мультики и съедали все приготовленное, запивая молоком. Какие были замечательные времена! А все благодаря миссис Лоуренс, ее душевности. Рядом с ней Рене чувствовала себя любимой. До чего же ей не хотелось возвращаться из гостей! Сколько раз Рене молилась о том, чтобы миссис Лоуренс была ее матерью, а семья Лоуренс – ее семьей? Тогда бы они с Клинтом были счастливы.

После того как Рене вышла за Чета и переехала вместе с ним жить в отдельную квартиру, супруги тоже редко ужинали вместе, потому что Чет либо допоздна работал, либо ходил на свидания с другими женщинами. Рене считала, что нет смысла готовить на одну персону, а потому отправлялась в какой-нибудь ресторан с друзьями или заказывала еду по телефону.

Та, прежняя, Рене Престон-Уиллоуби не стала бы возиться на кухне. Но пора меняться, становиться другой. Кроме того, ужасно хотелось шоколадного печенья – такого, какое она готовила много лет назад вместе с Хлоей и миссис Лоуренс. Да и чем еще заняться? Не сидеть ведь сиднем, жалея себя?

Рене нашла в Интернете рецепт, отыскала в холодильнике и кладовке необходимые продукты. Вот бы Оливер сейчас был рядом! В этом загородном особняке стояла такая мирная тишина, но Рене с удовольствием разделила бы ее с хозяином дома.

Сегодня утром она гуляла по берегу пруда, наблюдая за Фредом и Уилмой, изящно плывущими по глади воды вместе со своими двумя птенцами. На противоположной стороне пруда находились деревянные мостки. Рене скинула шлепанцы, села на краю и, опустив ноги в воду, смотрела, как ветерок играет листьями огромных дубов. А после обеда она устроилась на крыльце с большим стаканом чая со льдом и долго сидела там, вдыхая аромат роз и наблюдая, как постепенно опускаются сумерки. Затем Рене посмотрела несколько серий своего любимого сериала и после с удовольствием вздремнула. Никто на нее не кричал, не обвинял в ужасных вещах, не издевался над ее внешностью. В общем, это был почти идеальный день. Вот только бы еще Оливер был здесь! Но он занят – ему нужно работать. Он приедет в выходные, и к тому моменту Рене надеялась выяснить, как испечь идеальное шоколадное печенье.