назвала это Нил. Это было самое мирное использование беспилотников в истории Америки: дроны спасали жизни, вместо того чтобы их уничтожать.

Пока лава поглощала жилую застройку, эвакуированные жители могли узнать, стоят ли на месте их дома: на экране компьютера пилоты с помощью дронов показывали людям правду, какой бы печальной она ни была. «Я думаю, что людям было спокойнее, ведь мы могли предоставить им эту информацию в режиме реального времени», – говорит Дифенбах. Эти кадры можно было затем использовать для получения финансовой помощи: процесс шел гораздо быстрее, ведь теперь не приходилось ждать, пока наземная команда сможет подобраться к жилью и задокументировать нанесенный ущерб.

Пока беспилотники с камерами создавали трехмерные топографические модели земли, покрытой лавой, вертолеты, оснащенные «лидарами», носились туда-сюда, стреляя лазерами и нанося на карту каждую трещину и расселину. Днем над вершиной и нижней частью Восточной рифтовой зоны пролетали самолеты, собирая данные. Ночью Хаднат и его коллеги не спали, преобразуя гигабайты данных в удивительно точные трехмерные цифровые модели вулкана по мере того, как его вершина опускалась, а восточные склоны меняли форму в результате магматического пожара. Это была карта Килауэа в режиме реального времени, которую любой желающий мог просмотреть со своего компьютера.

Не все в этой научной операции было высокотехнологичным. Чтобы некоторые приборы не промокли под дождем, их накрывали зонтиками, а для того, чтобы ученые могли взять свежие образцы расплавленной породы, в ход шли лопаты. Благодаря этим до удивления простым манипуляциям ученые смогли понять, что примерно через месяц после начала извержения лава стала более горячей – возможно, температура превысила 1200 °C – и более текучей. На ранней стадии извержения из подземного тайника были выброшены магматические остатки предыдущего извержения. В нижней части Восточной рифтовой зоны наружу выходила магма, залегавшая еще глубже, – эта горячая масса могла перемещаться по земле гораздо быстрее.

2 июня лава, двигавшаяся в сторону моря, ворвалась в крупнейший пресноводный водоем архипелага – Зеленое озеро площадью чуть менее одного гектара. Всего за несколько часов, после бурного кипения под слоем дыма, озеро исчезло, а на его месте остались лишь потоки лавы, которые, казалось, вода ничуть не охладила.

Эта лава разрушила сотни домов на побережье, а затем низверглась в Тихий океан. В море было выброшено так много расплавленной породы, что она накопилась вдоль берега, и к середине июня из застывшей лавы образовалась совершенно новая береговая линия площадью около квадратного километра.

Нам хочется верить, что, благодаря достижениям науки и техники, появившимся со времени основания Гавайской вулканической обсерватории, исследователи уже почти знают, как остановить или хотя бы отвести в сторону потоки лавы. Но история свидетельствует, что даже при всей своей научной проницательности человечество пока не в силах противостоять магме.

Можно попробовать вылить на лаву много воды, чтобы ее охладить. Именно так поступили жители исландского острова Хеймаэй в 1973 году, когда извержение вулкана Эльдфетль могло привести к закрытию их гавани [20]. Около 1,5 миллиарда галлонов морской воды оказалось достаточно, чтобы замедлить поток, но только потому, что эта лава и так была очень медленной. По сравнению с магмой исландского вулкана лава Килауэа неслась галопом, причем большая ее часть не стекала в море, а распространялась по огромной территории вглубь материка.

Вероятно, поток лавы бомбардировкой усмирить нельзя. Американцы это знают, потому что уже дважды этот метод испробовали [21]. В 1935 году лава с Мауна-Лоа текла в сторону Хило со скоростью полтора километра в день. Она двигалась не только на поверхности. Когда внешние края застывали, она образовывала собственные каналы из расплавленной породы. Верхний слой затвердевал, но она пробивалась вперед через туннели под поверхностью – они не выпускали тепло наружу, поэтому лава оставалась расплавленной на расстоянии многих километров от своего источника.

Глава ГВО, наш старый знакомый Томас Джаггар, призвал на помощь авиационный корпус армии США. Сразу после Рождества 10 бипланов-бомбардировщиков Кейстоун B-3 и B-4 сбросили на лаву 20 бомб, начиненных 160 килограммами тротила каждая, чтобы обрушить некоторые из каналов или туннелей, по которым лава текла к городу. Хило был спасен: лава перестала течь 2 января 1936 года. Джаггар объявил о своей победе, однако другие специалисты, включая пилотов, сбросивших бомбы, сочли это счастливым совпадением. В 1942 году бомбы были сброшены на враждебный поток лавы второй раз – и снова усилия оказались тщетными.

Это не значит, что бомбы, заложенные на пути движения лавы, технически не могут сработать. Во время извержения вулкана Этна в 1991–1993 годах на итальянском острове Сицилия попытки отвести лаву от города Дзафферана-Этнеа с помощью заграждений успехом не увенчались. Использование взрывчатых веществ для открытия новых отводных каналов также много раз оказывалось неэффективным, но однажды таким образом удалось спасти целый город [22].

В 2018 году на Килауэа не было никаких возможностей использовать взрывчатку. Лава растекалась слишком быстро, слишком непредсказуемо, и заставить ее изменить направление было невозможно. У инженеров не было времени на пробы и ошибки. Даже если удастся ненадолго сбить лаву с пути, неизвестно, куда она пойдет потом.

В самом начале Хаднат задался вопросом, насколько эффективными могут оказаться попытки изменить направление лавовых потоков или спрогнозировать, куда именно они двинутся. Беседы с местными гавайцами показали, насколько подобного рода размышления были наивными. Лава не течет как вода. Она образует собственные каналы, туннели, плотины и водопады. Она быстро формирует свой рельеф. Все, что оставалось ученым, – наблюдать за развитием событий, подобно зрителям в театре, следя за перипетиями увлекательной многоактной пьесы.

К середине июня, в то время как некоторые расселины выпускали пар и вредный газ, трещина № 8 стала очагом извержения в нижней части Восточной рифтовой зоны. Она подпитывала лавовый канал, который уходил в море, и создавала вокруг себя конус 50 метров высотой. Ярость и магматическая мощь этого жерла были просто потрясающими. Хаднат, один из многих ученых, находившихся рядом с этой трещиной в огнестойких костюмах и специальных дыхательных аппаратах, рассказал мне, что это было одним из самых сильных переживаний в его жизни. Затем над очагом начали формироваться грозовые облака и кислотные дожди, что, конечно же, всех обеспокоило. Природа на глазах у людей строила собор из лавы, окруженный морем сжиженных кристаллов: зрелище одновременно чарующее и грозное.

К 15 июня Халемаумау составлял почти километр в поперечнике и 350 метров в глубину – более чем достаточно, чтобы поглотить несколько небоскребов. Старое здание ГВО пустовало, а туристы, проживавшие в гостинице «Волкано-хаус», давно уехали. Зато в отель прибыл приглашенный сотрудник ГВО Дон Суонсон.

Он не