Но Алекс ничего не понял из этого звонка и по-прежнему нервничал: что же теперь будет? Ведь никакой редакции у них нет и никогда не было! Келлер приедет по адресу, который дал ему Сваакер, и увидит, что никаким «Американо-канадским обозрением» там и не пахнет!

Сваакер спокойно объяснил, что у него все это предусмотрено. Недалеко от его дома находится редакция молодежного интернет-издания «Молодой Репейник», девять человек, которые готовы мгновенно, по одному его звонку, изображать сотрудников «Американо-канадского обозрения». Каждый месяц он платит им по сто долларов каждому за их готовность (он устраивает раз в месяц внезапную проверку, после этого и платит). И столько же он им платит, если действительно приехал с клиентом. Такое, хотя и очень редко, но случается. Он арендует помещение через дорогу от «Молодого Репейника». Обычно оно пустое, просто там стоят столы с компьютерами, шкафы и так далее. А когда нужно, эти девять человек перебегают через дорогу, вывешивают табличку «Американо-канадское обозрение» и рассаживаются за столы. Для парней это как игра, за которую им, тем не менее, неплохо платят. Лиззи тоже всегда туда приходит и изображает бухгалтершу. Итого вместе со Сваакером и Алексом сегодня получится двенадцать человек. Вполне приличная редакция! Раз клиент — пламенный республиканец, значит, и все они тоже пламенные республиканцы. У Фредерика, шефа этой интернетовской банды (он получает не сто, а сто пятьдесят долларов), и у Лиззи есть свои ключи от этого помещения. Два звонка Лиззи и Фредерику, и минут через пять-семь он получает от Лиззи звонок, что все в порядке. Да вот и Лиззи звонит!

Через полчаса они вслед за Робином подъехали к «редакции». Сваакер представил Робину и «бухгалтершу» Лиззи, и «ответственного секретаря» мистера Фредерика Ганна, и всю остальную «банду», попросил своих «сотрудников» не стесняться. Мистер Келлер просто посидит в сторонке, посмотрит, как работает настоящая редакция, а они с мистером Гаррисоном и мистером Ганном должны обсудить в его кабинете последнюю статью. Лиззи же Сваакер тихо сказал, что уедет с клиентом, так пусть «банде» заплатит она.

Через пятнадцать минут, когда Сваакер и Алекс вышли из кабинета, они увидели, как Келлер, держа в руке банку пива, фотографируется с «бандой» на добрую память. Когда они вернулись в офис Келлера, он сам заговорил об экземплярах журнала и, едва взглянув на ценник, объявил, что берет двадцать тысяч копий, подписал договор и сказал, что это был один из самых счастливых дней в его жизни, и у него даже нет слов, чтобы выразить, как он благодарен мистеру Сваакеру!

И не только в бизнесе, но даже в отдыхе и развлечениях у Сваакера была система: каждый вечер вторника и пятницы он играл в кегли, в четверг вечером они с женой ужинали в лучшем ресторане их престижного и богатого района. С особым удовольствием Сваакер кайфовал в свой выходной день, в воскресенье. В субботу перед ужином он подводил итоги бизнеса за эту неделю и составлял план на следующую неделю. После этого и начинался его еженедельный отдых. В воскресенье он вставал позже обычного и весь день предавался кайфу и сладкому ничегонеделанию. Никакого бега, никакой гимнастики, никакого бизнеса, никаких подвигов!

У Сваакера было два хороших друга. Они втроем дружили еще с университета. С главным редактором газеты «Чистодел» Джо Карпентером Сваакер вместе учился журналистике. Третий их друг, председатель правления Первого Национального Банка Нил Мерфи, в университете был моложе их на один курс и изучал юриспруденцию, но вместе с ними входил в сборную университета по вольной борьбе. Раз в три недели они приезжали в воскресенье к Сваакеру вместе с женами (жены их тоже дружили). Сваакер жарил шашлыки (этому он научился у одного знакомого армянина) или барбекю, они играли в покер. Но должен вам сказать, что, как это ни печально, у Сваакера принцип «Система и Расчет» превалировал даже в такой деликатной сфере, как дружба. Как вы думаете, как долго стал бы Сваакер после окончания университета поддерживать отношения со своими друзьями, если бы они не делали успешную карьеру — один в журналистике, а другой в городской администрации и в финансах? То, что они достигнут такого высокого положения, было видно сразу после университета. Скажу вам по секрету, что если бы один из них был сейчас не главным редактором крупнейшей газеты штата, а простым корреспондентом или корректором, а другой — не председателем правления одного из крупнейших банков Среднего Запада, а простым банковским клерком, то они вряд ли удостоились бы приглашения к Сваакеру на барбекю или шашлыки!

А по воскресеньям, в которые визита студенческих друзей не было, Сваакер утром после завтрака навещал еще одного хорошего друга, капитана полиции Бена Картрайта, которому подчинялись все полицейские силы этого района. Капитан развелся с женой много лет назад, жил один в небольшом уютном доме на соседней улице. Они пили кофе (капитан гордился своим умением готовить настоящий кофе по-турецки), играли в шахматы, в бильярд. Вернувшись от капитана, Сваакер читал, дремал в кресле, смотрел телевизор, спал после обеда, в общем, отдыхал душой и телом. С капитаном Сваакер познакомился двадцать с лишним лет назад, когда купил свой дом в этом богатом и престижном районе. Бен Картрайт был тогда еще лейтенантом и жил не здесь, а в районе попроще и победнее. Но Сваакер правильно рассчитал, что подружиться с перспективным лейтенантом, своим ровесником (им обоим тогда было около тридцати лет), ему будет гораздо легче, чем с тогдашним капитаном предпенсионного возраста. Прошло несколько лет. Капитан вышел в отставку, лейтенант стал капитаном. Как видите, у Сваакера все было схвачено. У него помимо множества других полезных знакомств были очень влиятельные друзья в трех важнейших для него сферах: в журналистике, финансах и полиции. А если к этому добавить, что брат Лиззи был судьей в Окружном Суде (правда, с ним Сваакер виделся только на семейных праздниках, но Лиззи регулярно созванивалась с братом), а младший брат Нила Мерфи был членом горсовета, то становится ясно, что Сваакер знал буквально обо всем, что происходит в городе, и мог рассчитывать на помощь и поддержку и всемогущих СМИ, и полиции, и городской администрации, и судебных властей.

Но Сваакер не ограничивался дружескими и родственными отношениями с этими крупными фигурами. Он не раз говорил Лиззи,