отстреливал одного боевика за другим. Противная сторона время от времени открывала ответный огонь, но не особо усердствовала, ведь орденским боевикам ещё предстояло штурмовать хорошо укреплённый проход в ущелье, и нужно было сохранить достаточно сил для атаки.

Обе враждующие стороны относились к этим пятнашкам со смертью скорее как к игре, нежели как к серьёзной битве, поскольку знали, что настоящее сражение начнётся позже, когда орденские боевики таки прорвутся сквозь заградительный огонь охотников и доберутся до защитников Алата. В задачу охотников вовсе не входил полный разгром врага, это было невозможно чисто технически, так как отряд состоял всего лишь из двух десятков бойцов. Им требовалось лишь немного развлечь суровых парней из Ордена имитацией войнушки на полчасика, не дольше, а потом благополучно раствориться в лесной чаще.

На самом деле приоритетной задачей охотников было уцелеть самим, поскольку человеческие ресурсы города были жёстко ограничены, и потеря каждого бойца воспринималась как трагедия. Так что они старались особо не лезть на рожон. Что касается боевиков, то те по своему прошлому опыту уже успели убедиться, что прорваться сквозь охотничьи ловушки с наскоку не удастся, а потому осторожничали, стараясь пройти этот смертоносный квест с наименьшими потерями.

Рис взглянул на часы и удовлетворённо кивнул, полчаса должно было хватить алатцам за глаза, пора было давать сигнал к отходу. Он мечтательно улыбнулся, вспомнив, что Кира обещала привезти детей домой как раз к его возвращению с дежурства, а значит, его ждал ещё один замечательный вечер в кругу семьи. К ужину хозяюшка обязательно приготовит что-нибудь вкусненькое, а после семейной трапезы Тиночка с Мартином залезут к папе на коленки и будут требовать рассказа о прошедшем бое. Что ж, поднаторевшему в роли сказочника бравому охотнику было не в первой заливаться соловьём, расписывая яркими красками очередную славную победу светлых сил.

Рис так ярко представил себе, как всё это будет, что совершенно выпал из реальности, напрочь позабыв о том, что сигнала к отходу он пока так и не дал. Внезапно висок обожгло холодом, и пуля со смачным чавканьем вошла в ствол дерева за его спиной. Это лёгкое дуновение смерти моментально отрезвило размечтавшегося командира охотников и напомнило ему о том, что пистолет может быть смертельно опасен даже в руках ребёнка, а уж в руках орденских боевиков и подавно, даже того молодняка, которого с каждым днём в рядах нападавших становилось всё больше. Рис невольно поёжился, осознав, как близко он сейчас был к бесславному концу своей охотничьей карьеры. И всё только из-за того, что размечтался не вовремя о Кире и детях.

— А ведь я до сих пор жив только благодаря этому самому молодняку, — с запоздалым раскаянием подумал он, — ещё год назад они такого шанса пристрелить командира точно бы не упустили. Если бы на месте этих желторотиков были прежние орденские боевики, то я был бы уже трупом.

Такого прокола Рис не допускал уже очень давно. Обычно он был полностью сосредоточен на выполнении задания вплоть до завершения миссии, когда отряд собирался в условленном месте, чтобы окольными путями вернуться в Алат. Только после этого командир охотников позволял себе расслабиться и превратиться в мужа и отца. Отчего же сейчас давно отработанный алгоритм не сработал? Может быть, пора в отставку? Долго искать причину сей странной дисквалификации не было нужды, поскольку она и так была понятна. Это чёртов призрак заморочил голову охотнику своими дурацкими намёками, внушив ему мысль, что опасность теперь грозит не только самому Рису, но и его семье.

Если это правда, то придётся настоять на том, чтобы Кира какое-то время держалась подальше от Алата, и тогда сегодняшний вечер в кругу семьи можно было с полной определённостью считать прощальным. Рис вроде бы пока совсем не думал о предстоящем расставании, но подсознательно уже начал к нему готовиться, настраиваясь на долгую разлуку с любимой женщиной. Не мудрено, что его накрыло прямо во время боя, мысленно он уже был не в лесу, а с теми, по кому заранее начал скучать.

— Всё, на сегодня приключений достаточно, — Рис решительно выудил из кармана свисток, однако подать сигнал своим бойцам не успел.

Внезапно огонь со стороны нападавших прекратился, причём так резко, как будто кто-то опустил рубильник. Ответный огонь охотников тоже начал быстро стихать, тратить пули впустую не было никакого смысла. Вскоре над местом недавнего боя повисла непривычная тишина, и в этой тишине раздался низкий хриплый голос.

— Я хочу говорить с командиром охотников, — в интонации парламентёра не было даже намёка на просьбу, это был, скорее, приказ господина своим слугам.

— Надо же, до чего опустились, недоумки, — Рис мысленно восхитился наглостью орденских братков. — Неужели они действительно считают, что я сразу отзовусь на предложение о переговорах? Знаем мы ваши трюки — сосредоточить весь огонь на одном человеке и оставить отряд без командира. Довольно топорно, но могло и прокатить с кем-то более амбициозным. Это ж целый начальник орденского отряда предлагает договориться. Фигушки, хочешь говорить, выходи без оружия.

— Я выхожу без оружия, не стреляйте, — словно подслушав мысли Риса, деловито распорядился боевик и, не дожидаясь подтверждения, действительно вышел из-за дерева.

— Рис, ты же не станешь говорить с боевиком? — заместитель командира по имени Брин криво ухмыльнулся, его вопрос прозвучал как чисто риторический и не подразумевал обсуждения. — Ему ведь свернуть тебе шею голыми руками, как два пальца…

Рис недовольно поморщился, но спорить не стал. Меряться силой с орденским боевиком ему бы даже в голову не пришло, он слишком хорошо знал, чего стоят эти парни в ближнем бою, даже молодёжь. И кстати, тот конкретный парень, который сейчас безмятежно шагал под прицелом двух десятков стволов, совсем не выглядел молокососом, он был явно из старой гвардии. Рис принялся лихорадочно прикидывать, что делать в столь пикантной ситуации. Конечно, проще всего было бы пристрелить этого отморозка, сейчас это можно было сделать проще простого.

— Но как отреагируют охотники, — засомневался он, — не сочтут ли такое решение трусостью? Командир, потерявший уважение своих бойцов, представляет из себя жалкое зрелище и долго не проживёт. А если переговоры — это просто ловушка? — мелькнула в голове Риса новая мысль. — Да нет, это точно ловушка, только непонятно, в чём она конкретно заключается.

Пока он рефлексировал, орденский отморозок уже вышел на поляну и остановился прямо в середине открытого пространства. На его губах появилась презрительная усмешка, откровенно демонстрировавшая, что он думает о храбрости охотников.

— Можете меня связать, коли совсем зассали, — глумливо подсказал боевик. С этими словами он опустился на