в котором жили наши советники и переводчики.

Мы ехали по разбитой асфальтовой дороге, вдоль которой через каждые сто метров стояла наша боевая техника: танки, БМП или БТРы. Каждое утро начиналось с того, что с восьми часов начиналось движение нашей военной колонны в сторону города Кандагара. Впереди шли сапёрные машины для разминирования участков дороги, которые моджахеды умудрялись за ночь утыкать минами. Колонна, которую называли «ленточка», шла вперёд, оставляя после себя заставы, контролирующие подходы к дорожному полотну и пресекающие попытки душманов напасть на машины из засады. Такие заслоны стояли от советского военного гарнизона и аэропорта и до Чёрной площади в самом городе.

Вечером, с заходом солнца, «ленточка» начинала сматываться в обратную сторону, собирая за собой заставы и направляясь в сторону ППД.

Так называемый «ООНовский городок» представлял из себя комплекс зданий, построенный американцами когда-то давно, ещё до введения советских войск в Афганистан. В то время на этой базе проживали инженеры, строившие дороги и другие объекты под контролем ООН. С тех пор это название здесь и закрепилось.

Меня высадили у шлагбаума с аккуратными, выложенными большим квадратом камнями, возле которого стояли часовые в бронежилетах и с автоматами. По периметру шла глинобитная стена, усиленная пулемётными точками и несколькими стоящими БТРами. На крыше одного из зданий лежала башня с пушкой от советского среднего танка Т-62.

На другой стороне дороги, напротив городка, начинался заброшенный сад с полуразрушенными дувалами и такими же глинобитными домиками без крыш.

После того, как я представился, меня спокойно пропустили на территорию, не спросив каких-либо документов, и, махнув рукой в сторону зданий, предложили идти туда.

Пройдя в сторону зданий, напоминающих старые виллы, увидел огромный пустой бассейн, по периметру которого были выложены мешки с песком, а в центре городка располагался корт для игры в большой теннис.

Здесь мне показалось достаточно уютно, особенно после нашего казарменного быта. Единственное, что меня смущало, это отсутствие людей на улице, но когда я уже решился зайти в одно из зданий, окно в ближайшей вилле открылось и из него по пояс высунулся мой однокурсник Илья Левин:

— Колёк!!! Привет! Ты здесь откуда?

— От верблюда, — засмеялся я, вспомнив анекдот про корову, которая весело шагала по тропинке и также ответила быку, идущему ей навстречу.

— С облётом сегодня из Шахджоя прилетел. Отпросился у командира на пару дней, чтобы с вами встретиться.

— Класс! Молодчина! Сегодня ещё наши двое переводяг с боевых возвращаются, Юрка Пирогов и Андрюха Чижов. Давай, заходи ко мне, нечего на солнце жариться.

Меня накормили сытным обедом и напоили хорошим чаем. Загорелый, с облезлым носом и улыбкой до ушей, Илья был такой же жизнерадостный, как я его помнил.

Вечером, уставшие, все в пыли и грязной афганской форме, приехали Юра и Андрей. Приняли душ и притащив откуда-то большой кусок барашка, зажарили на открытом огне. Нашлась водка, и скоро мы уже пьяно делились секретами службы переводчиков в разных родах войск.

Ночь прошла спокойно. Кто-то где-то постреливал, но на территорию «ООНовского городка» никто не лез. Вся территория вокруг него была окружена минными полями, причём, как мне рассказали ребята, кроме противопехотных мин устанавливались и сигнальные: как только кто-нибудь задевал «сигналку», так в небо со свистом устремлялись яркие ракеты.

Зато утро началось с оживлённой стрельбы из пулемёта, разбудившего меня. Схватив автомат и «лифчик», я выскочил на улицу. Мне хватило пары минут, чтобы разобраться, как я считал, в ситуации. Солдат, лежавший на крыше здания за мешками с песком, стрелял из ПК по двум моджахедам на другой стороне дороги. Духи не торопясь шли от одного разрушенного дома к другому, неся на плечах безоткатное орудие, а стрелявший боец никак не мог по ним попасть. Быстро сориентировавшись, я дослал патрон в патронник и дал прицельную очередь, которая едва не задела одного из духов. Я уже был уверен, что вторая очередь достигнет цели, когда мой автомат подбили вверх, и Илюха заорал мне прямо в ухо:

— Юра, стой! Не стреляй!

Я от такого напора опешил.

— Юра, мы этот концерт каждое утро наблюдаем. Понимаешь, духам скучно, вот они и таскают по утрам эту безоткатку по саду.

И действительно, дойдя почти до края сада, душманы развернулись и также не спеша пронесли орудие в обратную сторону, скрывшись за развалинами.

— Ты нам чуть харакири не устроил, — выдохнул Илья, и стоящие рядом с ним Брка и Андрей закивали головами, — если бы кого-то ранил или, не дай бог, убил, хана нам была бы. У нас с моджахедами негласная договорённость: мы их здесь не трогаем, они нас здесь не трогают. Так и живём.

Чёрная площадь Кандагара

Советские переводчики с афганцами.

Отдохнув у ребят и проехавшись с ними по одному из древнейших городов востока Кандагару (проводившиеся раскопки рассказали археологам, что его история восходит к 5 тысячелетию до н.э.), мы посетили знаменитую Чёрную площадь, прошлись по дуканам, и на следующий день я уже к обеду сидел в кандагарском аэропорту, ожидая вылета в Шахджой.

Глава 5

Аэропорт «Ариана» был построен в конце пятидесятых годов американцами, и хотя официально он являлся гражданским по сути его построили, как военный аэродром со всей требуемой инфраструктурой, с возможностью размещения крупной американской базы в случае военного конфликта СССР — США.

После ввода советских войск, Генеральный штаб СССР по достоинству оценил важное стратегическое значение Кандагара, который, являясь крупнейшим городом юга Афганистана, располагался недалеко от границы с Пакистаном и позволял тому, кто его занимал, контролировать всю южную часть Афганистана. Именно поэтому аэропорт «Ариана» стал крупной военной базой.

В ожидании прилёта вертолётов из Шахджоя я, вытащив флягу с водой и бросив свой РД в тени аэропорта, присел на землю, спиной прижавшись к его стене.

Перед отъездом из «ООНовского городка» друзья накрыли хороший стол, и теперь после еды меня слегка разморило и потянуло в сон.

Борясь с навалившейся дремотой, я даже дёрнулся от неожиданности, когда практически над моим ухом раздался голос:

— Юрка, братишка, привет! Ты чего здесь развалился? — глядя на меня, счастливо засмеялся мой друг Костя.

— Костя! Привет! — подскочив к нему, я в радостном возбуждении от встречи дружески обнял его. — Ты как здесь оказался?

Прилетев в августе из Кабула в Кандагар, мы с Костей расстались как раз в аэропорту