чему пролог на небесах был повторен на земле. Нетрудно угадать скрытую причину того, что Яхве берет негодного Каина под особую защиту: ведь Каин — точное уменьшенное подобие Сатаны. При этом ничего не сказано о каком-либо праобразе рано угасшего Авеля, любимого Богом сильнее Каина, передового (и потому, верно, получившего наставления от какого-нибудь ангела Сатаны) земледельца. Возможно, его прообразом был какой-то другой сын Божий, от природы более консервативный, нежели Сатана, не прохвост, исправно лелеявший черные замыслы, а некто, привязанный к отцу детской любовью, не имевший иных мыслей, кроме внушенных отцом, и пребывавший во внутреннем круге небесного хозяйства. Потому-то, наверное, его земное повторение Авель и должен был так скоро вновь «поспешно удалиться от мира зла», вторя словам книги Премудрости Соломона, и вернуться к Отцу, а Каину сполна пришлось изведать проклятие развития, с одной стороны, и моральной неполноценности — с другой, в земной юдоли.

619 Если праотец Адам является отражением Творца, то его сын Каин определенно воспроизводит образ сына божества (Сатаны), вот почему обоснованно предполагать, что и у любимца бога Авеля имелся свой прототип ἐν ὑπερουρανίῳ τόπῳ (в занебесном месте). Уже первые тревожные события в якобы удавшемся и одобренном тварном мире — грехопадение и братоубийство — заставляют насторожиться, и невольно приходит на ум, что исходная ситуация, когда Дух Божий носился над водами бездны, вряд ли позволяла надеяться на безусловно удачный результат. Творец, который находил хорошим каждый день своих трудов, даже не пытался подвергнуть основательной цензуре события понедельника. Он попросту ничего не сказал, и это обстоятельство соответствует argumentum ex silentio (доводу по умолчанию)! В тот день произошло окончательное разделение верхних и нижних вод твердью между ними. Ясно, что такой неизбежный дуализм и тогда, и позже не вмещался в понятийные рамки монотеизма, поскольку указывал на метафизическую разъединенность. Эта трещина, как мы знаем из истории, на протяжении столетий заделывалась вновь и вновь, замалчивалась или вовсе отрицалась. Тем не менее уже с самого начала, в раю, она раскрылась сама собой, поскольку выявилась странная непоследовательность Творца (или была ему подсунута): в противоположность его намерению в последний день творения создать человека как наиболее разумное среди всех созданий и господина над всем сотворенным случилось сотворение змия, который оказался намного толковее и сознательнее Адама — и появился раньше. Вряд ли Яхве сыграл такую злую шутку с самим собой; гораздо правдоподобнее, что тут приложил руку его сын Сатана. Это плут и трикстер[695], обожающий подстраивать досадные случайности. До Адама Яхве сотворил и рептилий, но это были обыкновенные, совсем неразумные змеи, из числа которых Сатана и выбрал древесную змею, чтобы незаметно прошмыгнуть под ее личиной. С того мгновения и стали распространяться слухи, будто змея — τὸ πνευµατικώτατον ζῶον (самое одухотворенное из животных)[696]. Впоследствии она сделалась излюбленным символом νοῦς (ума, мышления), удостоилась почестей и даже стала притязать на то, чтобы символизировать второго Сына Божьего, в котором видели мироспасающий Логос (часто отождествлявшийся с Нусом). Более поздняя легенда утверждает, будто в раю змея была первой женой Адама, Лилит, с которой Адам произвел на свет целое полчище демонов. Эта легенда тоже предполагает обман, едва ли преднамеренный, со стороны Творца. Священное Писание, напомню, знает в качестве законной супруги Адама только Еву. Но все же характерно, что первочеловек, божественное подобие, имел согласно традиции двух жен — точно так же, как его небесный прототип. Яхве сочетался законными узами с женой-Израилем, но при этом у него от века была доверенная наперсница — женственная Пневма; Адам же сначала взял в жены Лилит (дочь или эманацию Сатаны) в качестве сатанинского соответствия Софии. Ева тогда соответствует народу Израиля. Конечно, мы не знаем, почему столь поздно было признано, что Ruach Elochim («Дух Божий»), не просто имеет женскую природу, но и существует рядом с богом относительно самостоятельно, и что задолго до брака с Израилем у Яхве были отношения с Софией. Мы не знаем также, отчего знание об этом первом союзе в более поздней традиции было утрачено. Впрочем, столь же поздно стало известно об опасной связи Адама с Лилит. Была ли Ева для Адама супругой, в той же мере неудобной, в какой для Яхве — народ, постоянно, так сказать, впадавший в неверность, нам тоже неизвестно. Во всяком случае, семейная жизнь прародителей человечества не была безоблачной: оба их первенца — типичная пара враждующих братьев, ибо тогда, по-видимому, еще существовал обычай проживать наяву мифологические мотивы. (Ныне это воспринимается как нечто возмутительное, а когда встречается в действительности, то отвергается.) Прародители могли бы возложить друг на друга вину за бремя греховности: Адаму следовало бы помнить о своей демонической супруге, а Ева не должна была забывать, что именно она первой клюнула на приманку змия. Подобно грехопадению, история Каина и Авеля вряд ли может считаться превосходным результатом творения. Такой вывод можно сделать потому, что сам Яхве, видимо, не был заранее осведомлен об упомянутых событиях. Тогда и позже имелись основания подозревать, что из всеведения не воспоследовало никаких выводов: Яхве не пришло на ум обратиться к своему всеведению, а потому он был поражен ходом развития ситуации. Это случается и с людьми, когда они не в состоянии отказаться от наслаждения собственными эмоциями. Надо признать, что припадки ярости или скорби обладают некоей причудливой притягательностью. В противном случае многие простецы давно бы обрели толику мудрости.

620 Исходя из этого, нам, пожалуй, будет легче понять, что же случилось с Иовом. В плероматическом состоянии (или в состоянии бардо, как говорят тибетцы[697]) наблюдается совершенная игра мировых сил, но с началом творения, то есть с разделением мироздания на последовательности пространственных и временных событий, все принимается как бы тереть и толкать друг друга. Укрытый пологом отцовской мантии, Сатана немедленно начинает вносить поправки, то к лучшему, то к худшему, тем самым порождая осложнения, которые, по всей видимости, отсутствовали в исходном плане Создателя, а потому вызывают изумление. Бессознательные твари, будь то животные, растения или кристаллы, функционируют, насколько нам известно, удовлетворительно, однако выясняется, что с человеком постоянно что-то не так. Поначалу его сознание почти не превосходит уровня животного, а потому и его свобода воли проявляется в крайне ограниченной степени. Но Сатана им интересуется и на свой лад экспериментирует с ним, подбивая на неуместные проступки, а его ангелы учат человека наукам и искусствам, прежде относившимся к исключительному ведению совершенной плеромы. (Уже в ту пору Сатана заслуженно носил имя Люцифера!) Странные, неожиданные выходки людей