что Яхве не оставалось ничего иного, это означает не попытку ограничить его всемогущество, а, наоборот, признание того, что в нем заключены все возможности, и потому нет вообще никаких других возможностей, кроме тех, в которых он себя выражает.

631 Весь мир принадлежит богу, и бог изначально присутствует во всем мире. Но возникает вопрос, зачем же тогда потребовалось такое великое предприятие, как воплощение? Ведь бог de facto уже во всем; тем не менее чего-то очевидно недоставало, если понадобилось осуществить, так сказать, второе вхождение в творение — с большей осмотрительностью и тщанием. Творение универсально, оно объемлет отдаленнейшие звездные туманности, а органическая жизнь предусмотрена как бесконечно изменчивая и способная к развитию; откуда же могут взяться какие-либо упущения? Сатана повсюду привносит свое разлагающее влияние, и это по многим причинам прискорбно, однако в главном ничего не меняет. Ответить на такой вопрос нелегко. Можно, конечно, говорить, что Христос должен прийти, дабы избавить человечество от зла. Но если вспомнить, что зло изначально внедрено в божественный замысел Сатаной и он продолжает свои усилия, то Яхве, казалось бы, гораздо проще всего единожды настоятельно призвать этого practical joker (неуемного шутника) к порядку и прекратить его вредоносное воздействие, тем самым искоренив ростки зла. Тогда не понадобилось бы прибегать к какому-то особому воплощению со всеми непредсказуемыми последствиями, которые несет с собой вочеловечение бога. Только попробуйте вообразить, что это значит, когда бог становится человеком. Это означает не меньше, чем разрушительную для мира трансформацию божества. Еще это означает ровно то же, что в свое время означало творение, — объективацию бога. Исходно он раскрывал себя в природе, а теперь желает большего и хочет стать человеком. Правда, следует отметить, что стремление в этом направлении присутствовало всегда. Ведь когда на сцене появились люди, сотворенные, по-видимому, до Адама, а также высшие млекопитающие, Яхве особым актом творения создал на другой день человека, который был подобием бога. Тем самым состоялось предвоображение вочеловечения. Народ потомков Адама очутился в личном владении Яхве, и время от времени бог ниспосылал свой дух пророкам этого народа. Все это — лишь подготовительные события и симптомы стремления к вочеловечению, свойственного богу. Но во всеведении от века содержалось знание о человеческой природе бога и о божественной природе человека. Поэтому мы находим, задолго до составления книги Бытие, соответствующие свидетельства в древнеегипетских записях. Эти предзнаменования и предвоображения вочеловечения кому-то могут показаться совершенно невразумительными или ненужными — ведь все творение, вышедшее ex nihilo (из ничто), принадлежит богу и состоит из бога, а потому и человек, подобно всякой твари, есть обретший конкретное воплощение бог. Однако сами по себе предвоображения суть не события творения, а лишь ступени процесса осознавания. Только намного позднее выяснилось (или же начало выясняться), что бог — это сущее здесь и сейчас, то есть, не в последнюю очередь, и человек. Постижение этого факта — секулярный процесс.

6

632 Обширность задачи, обсуждать которую нам предстоит, делает вполне уместным такой вводный экскурс в область плероматических событий.

633 В чем же заключается подлинная причина вочеловечения как исторического события?

634 Чтобы ответить на этот вопрос, придется снова обратиться к минувшему. Как мы видели, Яхве как будто не склонен пользоваться своим абсолютным знанием в качестве противовеса всемогуществу. Быть может, наиболее показательным в этом ключе выглядит его отношение к Сатане; поневоле складывается впечатление, будто Яхве не осведомлен о замыслах своего сына. Но так происходит оттого, что он не обращается к своему всеведению. Единственное объяснение здесь таково: Яхве настолько увлекся последовательностью своих творческих актов, что попросту забыл о собственном всеведении. Совершенно ясно, что колдовское наделение плотью самых разных реалий, которые прежде столь наглядно и зримо еще никогда и нигде не существовали, вызывало у божества восхищение. София, похоже, вспоминает верно, когда говорит:

«…когда [он] полагал основания земли: тогда я была при нем художницею, и была радостию всякий день…»

635 Книга Иова вторит эху гордой творческой радости, когда Яхве указывает на успешно созданных огромных тварей:

«Вот бегемот, которого Я создал, как и тебя…

Это — верх путей Божиих: только Сотворивший его может приблизить к нему меч свой».

636 Даже во времена Иова Яхве по-прежнему опьяняется чудовищной силой и величиной своих творений. Что в сравнении с ними шпильки Сатаны и ламентации человеческих существ, сотворенных заодно с бегемотом, пусть и по образу бога? Яхве как будто забывает об этом, иначе он, наверное, не игнорировал бы с такой последовательностью человеческое достоинство Иова.

637 Все это, собственно, лишь тщательно осуществляемые и предусмотрительные подготовительные действия для рождения Христа, которые показывают, что всеведение начинает отчасти влиять на поступки Яхве. Становятся заметными некоторые черты благотворительности и всеобщности. «Дети Израиля» постепенно утрачивают былую значимость, пропуская вперед детей человеческих, да и о новых заветах со времен книги Иова уже ничего не слышно. В повестке дня, как кажется, теперь притчи и мудрые наставления, и можно различить подлинное novum (новшество), а именно — апокалиптические сообщения. Это указание на метафизические акты познания, то есть на собранные воедино («констеллированные») бессознательные содержания, готовые вторгнуться в сознание. Во всем этом, как уже отмечалось, просматривается деятельная помощь со стороны Софии.

638 Если рассмотреть в целом поведение Яхве вплоть до повторного появления Софии, то нельзя не заметить несомненного факта: его поступки сопровождаются неполноценной сознательностью. Все время ощущается отсутствие рефлексии и пренебрежение абсолютным знанием. Сознательность Яхве представляется ненамного более высокой, чем какое-нибудь первобытное awareness (здесь: интуитивное понимание), которому неведомы рефлексия и нравственность. Это своего рода «чисто воспринимающее сознание», в котором возможны только простые акты восприятия и слепые действия, в котором нет сознательной вовлеченности субъекта, а индивидуальное существование последнего не ставит вопросов. Сегодняшний психолог назвал бы такое состояние «бессознательностью», а юрист — «недееспособностью». Тот факт, что сознание не осуществляет актов мышления, не доказывает, впрочем, их отсутствия. Просто они протекают бессознательно и косвенно выражаются в сновидениях, озарениях, откровениях и «инстинктивных» изменениях сознания, сама природа которых дает понять, что они проистекают из «бессознательного» знания и являются плодами бессознательных умозаключений и выводов.

639 Нечто подобное можно усмотреть и в том странном изменении, которое претерпело поведение Яхве после эпизода с Иовом. Не подлежит сомнению, что он далеко не сразу осознал понесенное от рук Иова моральное унижение. В божественном всеведении, разумеется, это обстоятельство отложилось от века, и можно предположить, что соответствующее знание бессознательно побудило Яхве вести себя столь сурово с Иовом, дабы в препирательстве