Эсккар никогда не видел раньше, чтобы кому-то оказывались такие почести. Хотя он сам мало что сделал, солдаты отдавали ему должное за победу. Они верили в него. Более того, они верили, что он сделает все возможное для того, чтобы они остались в живых. Трелла была права. Ему больше не требуется сражаться лично, доказывать свою доблесть, чтобы его уважали. Они приняли его как командира и верят, что он поведет их к будущим победам. Он завоевал их верность и преданность. Теперь нужно этим пользоваться.

— Солдаты Орака, — заговорил он. — Клан Ястреба ждет самых смелых. Назовите мне их имена!

Еще один крик поднялся в ночи. И снова они выкрикивали имена, пока не встал Гат и не восстановил порядок. Теперь еще восемнадцать человек получат право носить символ клана. Они все дали клятву, что последуют за Эсккаром в преисподнюю, если он поведет их туда.

Эсккар наконец выскользнул из их круга и направился к Субутаю и его воинам. Они молча горевали из-за потери вождя и наблюдали за тем, как солдаты празднуют победу.

— Субутай, — заговорил Эсккар. — Я пришел поблагодарить тебя и твоих воинов. Без вашей помощи мы не добились бы этой победы. Я также выражаю соболезнования в связи с гибелью Месилима. Он был великим воином, смелым человеком, который хорошо руководил племенем.

— Ты отдаешь почести моему отцу, и это хорошо. Он умер так, как хотел, — в битве, — Субутай говорил сильным и громким голосом, чтобы его слышали все. Это был голос вождя. — Но ты также великий вождь, и ты привел нас к великой победе. Поэтому я объявлю, что Шан Кар моего отца выполнен. Он помог нам добиться этой победы, но теперь нет ни отца, ни Шан Кара. Мы вернемся на север, откуда приехали.

Как только Субутай объявил, что с Шан Каром покончено, Эсккар понял, что ур намму не будут больше сражаться. О борьбе вместе с Эсккаром договаривался Месилим, не Субутай, и сын не был связан клятвой или чувством долга, чтобы продолжать борьбу. В душе Эсккар не мог спорить с этим решением. Ур намму осталось слишком мало, они не могли нанести противнику много вреда, и им повезет, если они вообще останутся в живых.

— Я рад, что ваш Шан Кар закончился. Но дружба между нашими народами не кончается. Мы очень многим вам обязаны, и мы не забудем про наш долг.

Эсккар рассказал о своих планах. Он собирался тронуться в обратный путь в Орак с утра. Оба отряда похоронят мертвых, как только рассветет. Субутай вернется вместе с Эсккаром, чтобы забрать женщин и детей.

Прошло несколько часов, прежде чем все устроились на ночлег. Эсккар устал как собака, скорее от беспокойства, чем борьбы. Наконец выставили дозорных на ночь. Эсккар уже собирался завернуться в одеяло, как вдруг услышал свое имя, повернулся и увидел, что к нему направляется Субутай. Эсккар уже собрался встать, но Субутай уселся рядом с ним. Их лица оказались рядом.

— Эсккар, я хочу с тобой поговорить, — Субутай говорил тихо и на родном языке, хотя ближайший человек находился в десяти шагах от них. — Я знаю, что тебе обещал мой отец, и я помогу, если смогу. Мои воины устали, им нужно время на отдых, и мы должны вернуться на свои земли, пока их кто-то не занял. Но я не хочу, чтобы мы расстались утром друзьями, а к вечеру оказались врагами.

Эсккар понял, что тревожит Субутая.

— В твоих действиях нет бесчестья. Ты должен делать то, что лучше для твоего народа. Переправляйся через реку на севере, та земля ваша. Никто из Орака никогда на нее не претендовал, и лишь очень немногие видели ее. Там не растет ни пшеница, ни овощи, поэтому нам от нее мало пользы. Если только вы не пойдете войной через реку, мы не будем врагами.

— Пройдет много времени, прежде чем мы станем достаточно сильны, чтобы выезжать за реку.

— Но даже тогда в этом не будет необходимости. Когда эта война закончится, нам потребуется помощь, чтобы сторожить наши границы и предупреждать нас о новых атаках и новых врагах. Мы начнем торговлю, вы сможете приобретать то, что вам требуется. Обустроим торговый лагерь. Вы выиграете от этого.

— Может, все и получится так, как ты говоришь, — ответил Субутай. — Торговля вместо войны. Но вначале я должен собрать своих людей и вернуться в горы. Однако часть моих воинов высказываются за набеги на алур мерики, как хотели вы с моим отцом. Мы посмотрим, что принесут следующие несколько недель. — Он протянул руку и сжал плечо Эсккара. — Мы расстаемся друзьями, как сделал бы мой отец.

Эсккар также сжал плечо Субутая.

— Мы расстаемся друзьями. Но я еще могу кое-что для тебя сделать до вашего отъезда. Я подумаю об этом и отправлю сообщение Трелле.

Когда вождь ур намму ушел, Эсккар опустился на траву и задумался о словах Субутая про “следующие несколько недель”. Новый вождь ур намму только что сказал, что Эсккару и деревне придется по крайней мере несколько недель противостоять атакам алур мерики. Эсккар сморщился и завернулся в одеяло.

Трелла поняла, как эти люди могут помочь Ораку теперь и в будущем. А что еще более важно — она отнеслась к ним по-доброму, не обращая внимания на воинские атрибуты; точно так же она не видела варвара в мужчине, которому ее подарили.

* * *

Баррак выполз на вершину горного хребта, не обращая внимания на насекомых, которые с готовностью окружили его и нещадно кусали. Он выглядывал сквозь заросли высокой травы и наблюдал за подходом к долине. Ему было видно немногое. Вход в долину находился более чем в трехстах шагах, но увиденное заставило его еще плотнее прижаться к земле.

У входа в долину на лошадях сидели два всадника. У обоих были копья с желтыми флажками и луки, перекинутые за спину. При виде их расслабленных поз Баррак в ярости скрипнул зубами. Его братья по клану заехали в это ущелье всего несколько часов назад. Он все еще видел широкий след, оставленный копытами лошадей, который тянулся под ним вплоть до входа в долину и скрывался в ней. Вероятно, это ущелье приличного размера.

Появился еще один всадник, который приехал по стене, окружавшей долину. Этот помахал луком всадникам внизу. Они помахали в ответ, но не тронулись с места. Третий наездник осмотрел землю внизу, развернулся и исчез из виду.

Баррак выругался на мух и блох, которые его кусали, затем отругал своих братьев по клану за то, что оставили его в арьергарде, хотя теперь начал думать, что боги спасли ему жизнь. Его конь ступил в яму и сломал ногу, сбросив наездника на землю. Баррак был оглушен, у него кружилась голова, и он не мог сесть за спину другому всаднику и удерживаться на лошади. Поэтому его оставили ждать возвращения других, так им хотелось догнать ур намму. Он потерял сознание, а очнувшись, понял, что остался совсем один.

Баррак разозлился на товарищей за то, что бросили его, и пошел пешком. Раньше он ходил пешком только от шатра до коня. Ему потребовалось почти два часа, чтобы добраться до этого места, следуя по оставленным лошадьми отпечаткам копыт. К счастью, всадники не заметили его приближения.

Прошел еще один час, он все время наблюдал, но ничего не происходило. За это время всадник, который приезжал по верху стены, появлялся еще два раза. Судя по этому, можно было сказать, что ур намму охраняют и окружающие долину возвышенности, и вход. Братья из алур мерики не вернулись тем путем, которым въехали в долину, поэтому они или покинули ее через другой выход в дальнем конце, если он там вообще есть, или их всех убили. Как это можно сделать, Баррак не представлял, но слышал рассказ про то, как несколько недель назад ур намму поймали воинов в ловушку и убили. Даже в самом страшном сне Баррак не мог представить, что такое можно сделать с его братьями по клану.