руки котелок с тёмной жидкостью, в которой плавали разбухшие от воды ягоды. Марта выпила и съела всё, что было в ёмкости. Не весть какая еда, но от неё стало немного лучше.

Они заваривали такое подобие чая ещё несколько раз, передавая котелок друг другу. До этого «турпохода» Марта и подумать не могла, что будет есть и пить с Коулом из одной тарелки. Да и то, что она будет спать с охотником в одной палатке, тоже ей в голову не приходило.

— Слушай, я вот что подумал, — начал Коул. Сидя рядом с ней, он так же кутался в свой спальник, — ты могла бы наколдовать нам еду или, скажем, сухую одежду?

— Не знаю. Никогда не пробовала, если честно. За всю свою жизнь я использовала магию не больше десяти раз, и большая их часть приходится на последние недели.

— Может попробуешь?

— Это же насколько ты отчаялся, что просишь ведьму наколдовать еды? — усмехнулась Марта, посмотрев на Коула.

В свете закатного солнца он выглядел измождённым. Под недельной щетиной резко проступили скулы, а в мешках под глазами вполне можно было хранить овощи. В уголках губ залегли морщины, да и сами губы были странного синюшного цвета. Если так выглядел Коул, то как должна была выглядеть Марта? Девушка обрадовалась, что под рукой у неё не было зеркала: ей точно не хотелось бы видеть, в каком плачевном состоянии она пребывала.

Вот только Коула к тому же ещё била мелкая дрожь, и Марта всем телом ощущала исходящую от него вибрацию.

— Тебе нужна новая доза, — поняла она.

— Пока нет, но нас ждёт не самый приятный путь назад, и я не хочу умереть с голода раньше, чем распну эту суку на дыбе.

Марта хохотнула, и котелок в её руках затрясся.

— Приятно знать, что теперь ты не меня хочешь распять на дыбе. Давно надо было переключить твоё внимание на кого-то другого.

Коул ничего не ответил, просто хмыкнув, а Марте оставалось только гадать, что именно означала эта реакция.

Некоторое время они сидели в тишине, а затем Марта внезапно почувствовала и лишь потом увидела всплеск магической энергии.

Что-то произошло с землёй; она начала ярко светиться. Всё вокруг затопило тёплым светом, словно миру подкрутили насыщенность. А затем, когда свечение понемногу развеялось, на поляне появилась фигура. Мужчина в белой шубе и железными вёдрами в руках.

Коул вскочил на ноги и схватил валявшуюся на земле ветку. Марта осталась сидеть на месте, во все глаза смотря на мужчину. Тот обернулся к ним и удивлённо уставился на парочку у костра.

А Марта обомлела. Она видела его лицо раньше. Точнее, она видела более молодую версию этого лица. А если быть совсем точной, то она знала женщину — нет, девочку-девушку, — у которой было точно такое лицо.

— Джуди, — едва слышно произнесла Марта, и её голос потонул в завывании ветра.

========== Глава 23. Память с привкусом соли и пепла ==========

Терра заклеила очередную коробку с книгами и выпрямилась. Спина нещадно болела. Ещё бы — упаковать целую огромную библиотеку в картонные гробики. Когда книги стояли на полках, ей не казалось, что их было так много. Но на деле их оказалось просто безумное количество.

Терре нравилось ходить вдоль полок, водя ногтем по корешкам, и составлять списки того, что и когда она прочитает. Однако девушка куда больше любила составлять списки, чем читать книги из них. А вот Алистер любил читать. В том, что на этих полках не осталось ни одной книги, которую он бы не прочитал, Терра была уверена. Наверное, поэтому он и не помогал ей упаковывать книги: в библиотеку он зашёл лишь раз, тоскливо осмотрев владения теперь уже другого человека, и вышел. Это было три дня назад, и за всё это время Алистер больше ни разу не появился в библиотеке.

Конечно, иногда на помощь приходил Чарли, помогая переносить коробки в коридор, так как место на полу стремительно заканчивалось. А кроме Чарли помогать было и некому — слуг не осталось. Вчера вечером уехал садовник, предварительно составив список того, что необходимо для поддержания сада. Но Терра была уверена, что это последнее лето, когда, выглянув из окна, она увидит плодоносящие деревья и цветущие бутоны. Растениями просто некому заниматься; девушка никак не могла представить Мадам Рудбриг в соломенной шляпе и с лейкой в руках.

Сад загнётся — это факт. Но стоит ли переживать о саде, если им, вероятно, придётся вскоре покинуть поместье?

Терра чувствовала, как в доме с каждым днём растёт напряжение пропорционально скорости выноса вещей за его порог.

Раритетные машины мистера Рудбрига были проданы с молотка за бесценок. Остался лишь «форд» и мотоцикл Алистера. И если относительно первого Терра была равнодушной, то вот второй с радостью продала бы сама. Удивительно, что ни у кого пока не дошли руки. Будь её воля, мотоцикл оказался бы на продаже первым делом.

Мебель из неиспользуемых гостевых спален и картины также покинули их. Было даже непривычно идти по коридорам и видеть выгоревшие пятна на стенах там, где раньше висели произведения искусства.

Терра смотрела, как рушится её привычный мир, и ощущала себя одинокой. Никто не спрашивал её мнения, никто не делился с ней своими тревогами — девушка была просто сторонним наблюдателем разразившейся катастрофы. Семья Рудбригов замкнулась в своей проблеме, а Терра оказалась за бортом. Она и раньше чувствовала себя в этом доме чужой, но именно в тот период все чувства обострились и Терре хотелось выть от беспомощности.

Даже присутствие Алистера не могло сгладить углов. Сейчас ему определённо было не до маленькой Терры и её чувств — он решал вопросы семьи, пытаясь уберечь её от краха. Терра отчётливо видела, что Алистер был единственной тонкой нитью, которая удерживала его родителей от развода.

За каждым совместным приёмом пищи Мадам Рудбриг буквально метала взглядом молнии, а мистер Рудбриг сидел, понурив голову, и отмалчивался, в то время как Алистер отчаянно пытался не дать разразиться скандалу. Они с Чарли постоянно разговаривали, заполняя гнетущую тишину за столом, иногда втягивая в эти дебаты и Терру. Но той было некомфортно, и она то и дело отмалчивалась. За столом девушка чувствовала себя, как солдат на минном поле.

— Доброе утро, Терра, — поприветствовала её Мадам Рудбриг, войдя в библиотеку. За последние дни она так редко слышала этот голос, что даже удивилась тому, что мать Алистера не разучилась говорить.

— Доброе, — неуверенно ответила девушка и принялась заполнять новую коробку. Книг оставалось уже