— Не надо мне рассказывать, — ответила Синтия, продолжаяпуть.

Ее маленькие, но, без всякого сомнения, вызывающепривлекательные ягодицы раскачивались при ходьбе, как маятник часов. Данапосмотрела ей вслед с усмешкой, затем снова вернулась к фотографии. Изучаяснимок, она рассеянно поглаживала длинные седые волосы, собранные в пучок намакушке.

— Ты его знаешь? — спросила Герт. Дана медленно покачалаголовой, но Герт показалось, что этот жест выражает скорее сомнение, чемотрицательный ответ. — Представь его бритым наголо.

Дана сделала еще лучше; она просто прикрыла верхнюю частьфотографии от линии волос, вгляделась в снимок еще внимательнее, шевеля губами,словно читала, а не рассматривала его. Когда она снова подняла взгляд на Герт,та увидела в нем озадаченность и тревогу.

— Сегодня утром я угостила его йогуртом, — начала онамедленно. — На нем были темные очки, но…

— Он сидел в инвалидной коляске, — произнесла Герт и, хотянастоящая работа только-только начиналась, ощутила огромное облегчение, словнос ее плеч свалился тяжелый камень. Всегда лучше знать, чем подозревать исомневаться. Всегда лучше быть уверенным.

— Да. Он опасен? Опасен, да? Я пришла сюда с двумяженщинами, которым за последнее время пришлось пережить немало трудных минут.Их сознание еще не очень устойчиво. Могут ли возникнуть неприятности, Герт? Ябоюсь за них, не за себя.

Герт задумалась, тщательно подбирая слова для ответа.

— Думаю, все будет в порядке. Думаю, самая страшная частьпочти закончилась.

13

Норман рванул за ворот майки-безрукавки Синтии, обнажая еекрохотные, размером с чайную чашечку, груди. Одной рукой он зажал ей рот,одновременно прижимая девушку к стене и не давая возможности позвать на помощь.Потерся пахом об нее. Почувствовал, что она пытается отстраниться, норазумеется, ей не удалось, и это возбудило его еще сильнее; она в его руках,она в ловушке, из которой не выбраться, но возбуждение охватило лишь его тело.Рассудок покачивался в воздухе примерно в трех футах над головой и бесстрастнонаблюдал за тем, как физическая оболочка Нормана склонилась над голым плечоммисс Панки-Роки и впилась в него зубами. Он бросился на нее, как вампир, ипринялся сосать кровь, сочащуюся сквозь прокушенную тонкую кожу. Кровьоказалась горячей и соленой, и он не заметил семяизвержения, точно так же, какне чувствовал ее криков, заглушаемых жесткой ладонью.

14

— Возвращайся к своим подопечным и присмотри за ними, пока яне дам сигнал, что все в порядке, — сказала Герт Дане. — И сделай мне одолжение— не говори об этом никому, ради Бога. Твои пациентки — не единственныепсихологически неустойчивые женщины из присутствующих здесь сегодня.

— Знаю. Герт сжала ее руку. — Все будет в порядке, я обещаю.

— Хорошо. Тебе лучше знать.

— Все, топай. Во всяком случае, я точно знаю, что найти егоне трудно, если он до сих пор разъезжает в своем кресле на колесах. Еслиувидишь его, держись подальше. Ты меня поняла? Держись от него подальше!

Дана посмотрела на нее с откровенным страхом.

— Что ты намерена предпринять? — В первую очередь сходить втуалет, иначе я умру от разрыва мочевого пузыря. А потом отправлюсь в службубезопасности и сообщу, что мужчина в инвалидной коляске пытался выхватить уменя сумочку. Дальше посмотрим, но главное — не подпускать его к нашемупикнику. — Рози до сих пор не появилась, наверное, у нее свидание или деловаявстреча, и Герт никогда в жизни не испытывала такой благодарности кнеизвестному ей человеку, из-за которого та не пришла на пикник. Все упирается вРози; Рози — детонатор, и пока ее нет, у Герт сохраняется шанс нейтрализоватьее мужа прежде, чем он успел натворить всяких бед.

— Может быть, мне стоит подождать здесь, пока ты вернешьсяиз туалета? — нервно спросила Дана.

— За меня не переживай.

Дана, нахмурившись, взглянула на тропинку, извивающуюсямежду густыми елями.

— Знаешь, я все-таки подожду.

Герт улыбнулась.

— Ладно. Я быстро, можешь мне поверить.

Она почти вошла в кирпичное строение, когда какой-то звукпроник в ее занятый тревожными мыслями мозг: шум дыхания, притом довольнотяжелого. Нет — дыхание двух человек. Уголки большого рта Герт дернулись вусмешке. Кто-то получает за стеной туалета маленькие полуденные радости, судяпо звуку. Всего лишь…

— Отвечай, когда я тебя спрашиваю, стерва!

От голоса, настолько низкого, что он смахивал на рычаниекрупного пса, улыбка застыла на губах Герт. — Говори, где она, и говори сейчасже.

15

Герт с такой скоростью выскочила из-за угла приземистогокирпичного строения, что едва не натолкнулась на брошенную инвалидную коляску,после чего наверняка перевернулась бы вверх тормашками. Бритый наголо мужчина вчерной мотоциклетной кожаной куртке — Норман Дэниеле — стоял спиной к ней,сжимая плечи Синтии с такой яростной силой, что его большие пальцы буквальнопогружались в тощую плоть девушки. Он почти вплотную прижимался лицом к еелицу, но Герт заметила странный угол переносицы Синтии. Такое ей приходилосьвидеть и раньше — на собственной физиономии в зеркале. Он сломал Синтии нос.

— Говори, где она, иначе тебе никогда больше не понадобитсягубная помада, потому что я откушу твой целовальник прямо…

В этот момент Герт перестала размышлять, перестала слышать.Она переключилась на автопилот. Через два шага оказалась рядом с Дэниелсом.Делая эти два шага, она соединила руки, переплетя пальцы и превратив их вдубину. Затем занесла руки над правым плечом как можно дальше — ей нужна всясила, которая есть, плюс инерция замаха. За мгновение до того, как она нанеслаудар, затравленный взгляд Синтии метнулся в ее сторону, и муж Рози заметилдвижение глаз девушки. Герт вынуждена была признать, что реакция у негозавидная. Просто потрясающая реакция. Она все-таки нанесла удар, и оченьсильный, но не в основание шеи, куда намеревалась попасть. Он уже началповорачиваться, и удар пришелся в боковую часть лица, в то место, гдесоединяются верхняя и нижняя челюсти. Единственный шанс покончить со всем деломбез шума и гама она упустила.

Когда бритоголовый повернулся к ней лицом, первой мысльюГерт было, что тот ел клубнику. Он улыбнулся ей, обнажая зубы, с которых всееще капала кровь. Его улыбка ошеломила Герт и наполнила уверенностью в том, чтоединственное, чего она добилась, — это неминуемой смерти двух женщин, а неодной. Перед ней стоял совсем не человек. Перед ней стоял дьявол в кожаноймотоциклетной куртке.

— А-а, вот и Герти к нам пожаловала! — воскликнул Норман. —Желаешь померяться силами, Герти? Ты этого хочешь? Побороться со мной? Задавитьменя своими буферами в три обхвата, ты это собираешься сделать? — Онрассмеялся, похлопывая себя ладонью по груди, подчеркивая этим жестом,насколько смешными кажутся ему ее намерения. Движения сопровождались слабым позвякиваниемзастежек на куртке.