Я хрипло рассмеялся, когда она окунула меня, набрав полный рот воды в момент погружения в воду.

Я схватил ее за голую ногу и оторвал от себя, снова оттолкнув изо всех сил, так что она шлепнулась в воду в нескольких метрах от меня.

Я поплыл к дальнему бортику, но мгновение спустя ее руки сомкнулись на моей лодыжке из-под поверхности, и она потянула меня обратно под воду.

Я засмеялся, пытаясь освободиться, но она внезапно снова вскарабкалась мне на спину, ее руки сомкнулись вокруг моей шеи, когда она удерживала меня.

Я сделал глубокий вдох и нырнул под поверхность, пока плыл к дальнему бортику, а она всю дорогу цеплялась за мою спину, как пиявка.

Я добрался до края бассейна и схватил ее за бедра, отрывая их от себя, а она смеялась, пытаясь удержаться.

Мне удалось как следует ухватить ее за ногу и дернуть достаточно сильно, чтобы она обвилась вокруг моего тела, зажав ее между своей грудью и кафельной стенкой бассейна.

— Ты собираешься умолять, принцесса? — Я поддразнил ее, используя свое положение, чтобы прижать ее бедрами к стене.

— Я не умоляю. И обычно я бы просто ударила по яйцам, но боюсь, ты бы назначил мне наказание.

Ее слова были задуманы как шутка, но при упоминании о наказании я замер.

— Это то, что учителя делают с учениками, которые плохо себя ведут, — мрачно согласился я.

Она поймала меня в ловушку своих бесконечных голубых глаз на самое долгое мгновение, когда я почувствовал, как ее кожа прижимается к моей в стольких местах, что это было ошеломляюще.

Ее лодыжки были скрещены у меня за спиной, когда она использовала меня, чтобы удержаться на ногах, и момент между нами затянулся, когда она медленно напрягла мышцы бедер. От этого движения ее промежность прижалась к моей, и каждый кусочек меня напрягся — каждый, до единого.

Ее глаза расширились, и я внезапно отпустил ее, опустив так, что она погрузилась под воду и выбралась из бассейна, прежде чем смогла снова всплыть на поверхность.

Я зашагал прочь от нее, когда она позвала меня вернуться, спрашивая, все ли со мной в порядке, и я фыркнул про себя.

Просто чертовски привлекательно, принцесса, мне просто нужно пойти и заглушить этот стояк, пока у тебя не сложилось обо мне неправильное впечатление. Или, может быть, подрочить, чтобы моему члену больше не приходили в голову подобные идеи сегодня вечером. Если я просто смогу утомить ублюдка, то, возможно, он не будет так чертовски гореть желанием заводиться рядом с тобой.

— Монро? — Снова позвала она, и я отмахнулся от нее, пообещав вернуться с припасами, которые доставили охранники.

Я понятия не имел, привезли ли они их уже, но, если нет, я просто подожду у двери, пока они не появятся. И к тому времени, так или иначе, я бы смотрел на Татум Риверс как на студентку и не более того.

* * *

Я проснулся от тяжелого запаха хлорки, царапающего мой нос, и боли в спине, которая напомнила мне, где именно я нахожусь. Где были мы.

Я заставил себя выпрямиться и, зевнув, провел рукой по лицу, чтобы прогнать сон. Все это было либо каким-то безнадежным кошмаром, либо шуткой, призванной наказать меня.

Татум все еще спала по другую сторону мата, который мы притащили, чтобы постелить рядом с бассейном и спать на чем-то мягком, используя тепло и влажность от бассейна, чтобы мы не мерзли без одеял. На ней снова было красное платье, по-видимому, без нижнего белья, поскольку оно сушилось в сауне, но я не думал об этом. Она глубоко дышала, нахмурив брови. Теперь над ней нависли тени, которых не было, когда она впервые попала в это место. Но если я имею к этому какое-то отношение, эти тени скоро снова отступят.

Я заставил себя подняться на ноги, поправляя пояс спортивных штанов, и направился в поисках ванной, чтобы отлить.

В коридорах Кипарис было невыносимо тихо, их стены жаждали, чтобы звуки студенческих голосов отражались от них. Мне всегда нравилось находиться внутри школьных зданий, когда они были пустыми. Вдали от толпы, для которой они были созданы, и полные ожидания того, что должно было произойти.

Справив нужду, я подошел к зеркалу в мужской раздевалке и стал мыть руки, изучая свое отражение. Давным мой рот не был сжат в такую жесткую линию, эта хмурая складка не залегала у меня на лбу, а темно-голубые глаза не преследовали воспоминания обо всем, что я потерял. Но в последнее время было довольно трудно вспоминать этого парня. Думать о нем было все равно что думать о ком-то другом. Его воспоминания всегда были затуманены солнечным светом и отголосками смеха. Но я не был уверен, что даже сейчас умею так смеяться. Я с трудом вспомнил, как улыбаться, а когда улыбнулся, это было не то выражение радости, которое я использовал раньше.

Теперь я был холодным, жестким и неприкасаемым. И все потому, что семья Сэйнта Мемфиса решила, что моя семья не имеет ценности. Его отец забрал у меня все, потому что боялся за свою репутацию, и я чертовски уверен, что не позволю ему и его друзьям сделать что-то подобное с той девушкой.

Я взглянул на свои светлые волосы и вздохнул, пытаясь привести их в порядок за несколько мгновений. Обычно я использовал средство, чтобы зачесать их назад, но без него мне просто приходилось заправлять их за уши. Я быстро махнул на это рукой и вздохнул, поняв, что буду весь день выгонять это из головы, что бы я ни делал.

В коробке с припасами, которую оставили для нас прошлой ночью, на самом деле было не так уж много припасов. В ней были продукты и вода в бутылках, но и только. Ни одеял, ни запасной одежды, ни чертовой зубной пасты. Я догадывался, что им пришлось работать в спешке, но все равно было неприятно сознавать, что моя квартира находилась в нескольких минутах ходьбы и в ней было все, что я мог пожелать, и даже больше для данной ситуации.

Я выдохнул и сунул руку в карман, вытаскивая пачку жвачки и засовывая одну в рот.

Мой телефон зазвонил, когда я положил жвачку обратно в карман рядом с ним и вытащила его, чтобы посмотреть, кто меня ищет.

Мои брови поползли вверх, когда я увидел список из восьми пропущенных звонков и трех сообщений от Киана Роско, и я быстро открыл их,