— Здесь это тайное убежище, — останавливая де Пайена, сказал Камдель.

Он провел рукой около стены, и та словно провалилась вниз.

— Да уж, никогда не найти, — восхитился глава рыцарского братства.

— И все же, когда мы войдем, вход в пещеру следует надежно завалить камнями.

— Признаюсь, Вальтарэ, мне страшно подумать, на что вы себя обрекаете. Ведь если рожденные в Аннуне будут жить вечно, то вы останетесь здесь навсегда, понимаешь? Сколько бы лет ни прошло, вы будете в этой пещере!

— Это наш долг, Гуго! Этот мир слишком юн, чтобы понять величие неоднозначности. Когда он сам придет к Знанию, ни стены, ни замки не удержат истины, время которой пришло. Мы вернемся в мир, когда настанет срок. Вы же будете жить в нем, дабы сеять незримые семена того опыта, который обошелся всем нам столь дорогой ценой, и, конечно же, оберегать тех, кто остался в Аннуне.

— Да будет так. — Де Пайен обнял уходящих.

Те ступили в освещенную неведомо откуда идущим светом комнату, и каменная стена вновь скрыла хранителей священного дара от прочего мира.

С тяжелым сердцем возвращался Гуго де Пайен, пока наконец не выбрался из пещеры к свету и теплу.

— Заваливайте, — скомандовал он. — Хорошенько заваливайте!

— Недурственная была идея установить камеру перехода в такой драконьей норе, — пытаясь отыскать хоть что-нибудь живое в окуляр перископа, констатировал Лис. — Ну что, официальные лица были достаточно грустными?

— Глупая шутка, Сергей. Ты знаешь, я чувствую себя Индианой Джонсом, похитившим реликвию тамплиеров.

— Ну, ты даешь! Это еще та реликвия! Оставлять ее здесь без присмотра точно нельзя!

— Знаю, все знаю, но чувствую… Ладно, активизируй пульт. Возвращаемся.