– Мне известно об этом вашем Монахе. К сожалению, у нас пока нет информации, где он скрывается. Сегодня я узнал, что в городе практически отсутствует агентурная сеть. Она была, но ее специально развалили, а агентов выдали братве. Сами понимаете, никто в живых не остался. Это еще одно выявленное нами преступление Клочкова.

– Я понимаю, но Монаха надо найти в самое ближайшее время. Он готовит какое-то страшное преступление. Он мне прямо говорит об этом.

– Я немедленно распоряжусь, чтобы организовали поиски. Но, как мне доложили, он умеет хорошо скрываться.

Я раздраженно бросил трубку на рычажки и подошел к окну. Город спал, луна была занавешена тучами, фонарей из-за необходимости экономить деньги на всем, в том числе и на освещение горело, крайне мало; только на главном проспекте светилась редкая цепочка огней, а потому все было покрыто сплошным мраком. Просто идеальные условия для совершения любого злодеяния. Что же он замыслил на этот раз? Существуют же люди, которые умеют читать чужие мысли на расстоянии, почему я не принадлежу к их числу? Я вдруг подумал о том, что при следующей нашей встрече одному из нас ее не пережить. Уж слишком близко мы подошли с ним к последней черте. Для кого же она окажется на этот раз роковой?

День был самый обычный, даже спокойнее многих, почему-то в мой кабинет заходило меньше посетителей, чем всегда. Но внутренне я был постоянно на взводе, каждую минуту ожидал какого-нибудь страшного сообщения. Но пока все было тихо. Несколько раз я связывался с Климовым, тот сообщал, что ведутся поиски, усиленны наряды и патрули, но пока никаких следов Монаха отыскать не удалось. Может, он блефует или сбивает со следа. И пока мы тут сбились с ног, пытаясь отыскать его следы в городе, он спокойно направляется в машине или на поезде в какое-нибудь отдаленное от нас место, где его никто не знает и где можно начать свою преступную карьеру заново. Если это так, то это был бы не самый плохой вариант Конечно, никому не пожелаешь такого прибавления в жителях – и все же я был бы рад подобному исходу нашего поединка. Пусть будет ничейный счет. Но в глубине души я не верил в такой поворот событий, шестое чувство подсказывало мне: он что-то готовит.

Ко мне пожаловал Шаповалов; мы закрылись в моем кабинете, и проговорили два часа. Это был разговор о взрыве возле моего магазина, унесшего жизнь моего младшего брата. А также об очень многих других вещах. Оказалось, что мои знания о преступном мире этого города не идут ни в какое сравнение с той информацией, что накопило тайное общество следователей. Но я остался очень доволен нашей беседой, кажется, наконец, я могу опираться в своей борьбе не только на охранное бюро Олега, но и на родную милицию. Шаповалов помимо множества самых разнообразных фактов принес мне любопытную весть – исчез Клочков. Его нет ни в одном из тех мест, где он может находиться. И пока никто не знает, побег или это или его кто-то убрал, как ненужного и опасного свидетеля.

Вечером я приехал домой. Мы стали ужинать. Мальчик был явно рад моему появлению. Я понимал, что в его возрасте целый день просидеть безвылазно дома можно сравнить с самой жестокой пыткой.

– Сегодня я разговаривал с директором школы. Тебя записали в четвертый класс. У тебя есть портфель, тетради, учебники?

– Дома, мама все приготовила. – Голос Павла дрогнул, а в глазах появились слезы. Я вытер их платком.

Их дом был опечатан, но я не стал ему сообщать эту новость. Позвоню, завтра Климову и объясню ситуацию; он пойдет мне навстречу, и мы возьмем из дома все необходимое. Павлу в ближайшее время понадобится много вещей, не только тетради и учебники.

Раздавшаяся трель звонка заставила меня вздрогнуть. Когда я поднимал трубку, то заметил, что у меня слегка дрожат пальцы.

– Ждешь, кореш, звонка? Знаю, что ждешь. Весь город перетряхнул, ища меня. А я тут, поблизости. Про сюрприз не забыл. – Монах хихикнул.

– Мне про тебя все известно. Вот я тебе хочу помочь организовать свиданице.

– Говори ясней, о чем идет речь? – не выдержал я.

– Ксению, свою полюбовницу еще не забыл. Могу тебя обрадовать, гостит она у меня.

Мой лоб мгновенно покрылся холодной испариной.

– Врешь!

– Некрасиво говоришь, знаешь же, что я никогда не вру. Впрочем, я так и думал. Звякни к ней на дом, там мой человек сидит, задержался немного, ждет твоего звоночка. Ну а я, уж прости, еще разочек тебя через минуту побеспокою.

Дрожащими пальцами я набрал телефон телефона Ксении.

– Алло, – отозвался мужской голос. – Это ты, мэр? Мне мой приятель говорил, что ты можешь позвонить. Нет тут твоей подружки, была недавно, да сплыла.

В изобретательности и предусмотрительности этому подонку не откажешь, уже не первый раз подумал я.

Снова раздался звонок, я схватил трубку.

– Отпусти, Ксению! – заорал я.

– Не кричи, стены потрескаются, знаешь же как у нас в городе строят. А теперь слушай меня внимательно. Если хочешь еще раз увидеть свою подружку живой, делай точно, как я тебе скажу. Иначе мы перережем ее замечательное горлышко. Но, конечно, не сразу, не пропадать же такому красивому телу.

– Что ты хочешь?

– Я хочу получить тебя. Твоя баба меня абсолютно не волнует. Меняю тебя на нее.

– И что я для этого должен сделать?

– Ты сейчас выйдешь из дома и пойдешь к площади Победы, к обелиску. Туда подъедет машина, и ты в нее сядешь. Предупреждаю: если ты сообщишь об этом в милицию, мы тут же ее прирежем. В этом, кореш, можешь не сомневаться. Ты знаешь, у нас там свои люди, которые держат все под контролем. Так что мы узнаем об этом сразу же.

– А где гарантии, что ты отпустишь Ксению?

Я услышал его смех.

– Гарантии в страховом обществе. Я просто тебе говорю: придешь ты, отпущу ее. Не придешь, завтра около твоего дома окажется машина. Я советую тебе заглянуть в багажник, там ты найдешь ее свежий труп.

– Ты не посмеешь?

– Ты думаешь. Что ж, подожди до утра, а утром перед тем, как идти в свою засранную мэрию, открой багажничек у машины.

– Я согласен на твои условия, – сказал я.

– Тогда выходи. Ровно через десять минут ты должен быть на площади. И без штучек. Опоздаешь, значит не судьба ей дожить до глубокой и почтенной старости.

– Я буду.

Я положил трубку и тут же стал лихорадочно набирать номер. Я боялся, что там все спят и не услышат звонка. Но Толя отозвался почти сразу, он словно понимал, что у меня дорога каждая секунда.

– Толя, – закричал я, – Ксению похитил Монах, теперь он заставляет меня занять ее место. У меня нет выбора. В милицию звонить нельзя, иначе ее убьют. Больше говорить не могу, нет времени.

– Влад, – услышал я в ответ, но я уже разъединился; на то, чтобы слушать его время у меня действительно не было. До площади надо было бежать почти десять минут.