который Юкоуну носил, однако совсем не изящно, а так, словно эта одежда была ему незнакома и даже неудобна. Кроме того, волшебник приветствовал Кугеля весьма необычным образом:

— Так что же, любезнейший, что вам понадобилось? Вы никогда не научитесь ходить по потолку на руках. — С этими словами Юкоуну прикрыл рот рукой, чтобы скрыть глуповатый смешок.

Кугель удивленно поднял брови и с сомнением произнес:

— Я не учусь ходить на руках по потолку. Я пришел, чтобы сообщить важное известие: поручение, которое я взял на себя от вашего имени, успешно выполнено!

— Превосходно! — воскликнул Юкоуну. — Вы можете отдать мне ключи от хлебного рундука.

— От хлебного рундука? — Кугель ничего не понимал: неужели Смешливый Волшебник сошел с ума? — Меня зовут Кугель. Вы послали меня на север выполнить трудное задание. Я вернулся с магической линзой, позволяющей видеть высший свет!

— Ах да, конечно же! — всплеснул руками Юкоуну. — Бзмсззст! Боюсь, я немного не в себе — вещи меняются так быстро и так неожиданно! Все уже не так, как прежде! Но теперь я припоминаю. Кугель, конечно же! Все понятно. Вы отправились на север, вы вернулись! Как поживает дружище Фиркс? С ним все в порядке, надеюсь? Мне давно не хватало его присутствия. Незаменимый товарищ, Фиркс! Вы так не считаете?

Кугель поспешил согласиться:

— Совершенно верно! Фиркс оказался полезнейшим компаньоном, неутомимым источником стимуляции.

— Превосходно! Заходите же! Я должен вас чем-нибудь угостить! Что вы предпочитаете, сз-мзсм или сзк-зсм?

Кугель вопросительно взглянул на хозяина усадьбы — тот вел себя по меньшей мере странно.

— Мне незнакомо ни одно из предлагаемых вами блюд, в связи с чем я вынужден с благодарностью отклонить ваше приглашение. Но смотрите! Вот ваша фиолетовая линза! — Кугель продемонстрировал волшебнику стеклянную подделку, изготовленную несколько часов тому назад.

— Великолепно! — заявил Юкоуну. — Вы хорошо справились с поручением и отныне можете считать, что ваши прегрешения — да-да, теперь я все припоминаю, хотя мне мешают сосредоточиться другие соображения, — что ваши прегрешения прощены. Но давайте сюда линзу! Нужно проверить, как она работает!

— Разумеется, — отозвался Кугель, протягивая ему подделку. — Нисколько не сомневаюсь в том, что вы лучше знаете, как это делается — но для того, чтобы вы могли на самом деле оценить великолепие высшего света, порекомендовал бы взять уже имеющуюся у вас линзу и взглянуть сквозь обе линзы одновременно. Опыт показывает, что это единственно правильный метод их применения.

— Верно, совершенно верно! Моя магическая линза… хотел бы я знать, куда ее подевал этот строптивый мерзавец?

— Строптивый мерзавец? Кто-то мешает вам навести порядок в вашей драгоценной коллекции? — поинтересовался Кугель.

— Можно сказать и так. — Юкоуну нелепо хихикнул, высоко подпрыгнул, брыкнув обеими ногами в сторону, и тяжело повалился на бок. Лежа на полу, волшебник обратился к ошеломленному Кугелю: — Все это, в сущности, больше не имеет никакого значения, так как теперь последовательность событий должна подчиняться структуре «ммз»… Да, мне следует сейчас же посоветоваться с Фирксом.

— В прошлый раз, — терпеливо напомнил Кугель, — вы достали линзу из шкафа, находящегося в украшенном коврами помещении рядом с центральной экспозицией.

— Молчать! — приказал внезапно раздраженный волшебник, с трудом поднимаясь на ноги. — Сзсз! Я прекрасно знаю, где хранится линза! Все под контролем, все предусмотрено! Следуйте за мной. Мы познаем сущность высшего света сию минуту! — При этом он не сдержал приступ блеющего хохота, что опять же вызвало у Кугеля изумление.

Волоча ноги, Юкоуну направился в упомянутую комнату и вернулся с футляром, содержавшим магическую линзу. Повелительно взмахнув рукой, волшебник приказал:

— Стойте на месте и не двигайтесь, если вам дорога жизнь Фиркса!

Кугель послушно поклонился. Юкоуну вынул линзу из футляра:

— А теперь — давайте другую!

Кугель передал ему стеклянную подделку:

— Приложите обе линзы к глазам, чтобы в полной мере насладиться славным великолепием высшего света!

— Да-да! Именно так я и сделаю!

Юкоуну поднял две линзы и приложил их к глазам. Кугель, ожидавший, что волшебник тут же упадет, парализованный диссонансом восприятия, уже нащупывал веревку, которой намеревался связать потерявшего сознание чародея. Но Юкоуну не проявлял никаких признаков беспомощности. Он смотрел сквозь линзы то в одну, то в другую сторону, беспричинно посмеиваясь:

— Роскошно! Поразительно! Несравненный, роскошный вид!

Опустив линзы, Юкоуну аккуратно сложил их в футляр. Кугель угрюмо наблюдал за происходящим.

— Очень рад, очень рад! — говорил Юкоуну, делая руками волнообразные движения, приводившие Кугеля в полное недоумение. — Да, — продолжал волшебник, — вы сделали то, что от вас требовалось, в связи с чем я прощаю безрассудную злонамеренность вашей попытки меня ограбить. Теперь остается только извлечь из вас незаменимого Фиркса, с каковой целью придется разместить вас в чане, у меня в лаборатории. Я погружу вас в жидкость надлежащего состава примерно на двадцать шесть часов — этого должно быть достаточно для того, чтобы Фиркс согласился вас покинуть.

Кугель поморщился. Как можно было спорить с чародеем не только раздражительным и склонным к жестоким шуткам, но и, очевидно, помешавшимся?

— Такое погружение может нанести мне ущерб и, следовательно, неблагоприятно отразиться на состоянии Фиркса, — осторожно возразил он. — Гораздо предусмотрительнее было бы предоставить Фирксу возможность самостоятельно принять решение покинуть мой организм, хорошенько поразмыслив над этим вопросом.

Судя по всему, это рассуждение произвело на Юкоуну благоприятное впечатление — волшебник радостно исполнил сложнейший танец, сопровождавшийся прыжками, пируэтами и чечеткой, с легкостью, невероятной для человека довольно-таки корпулентного и коротконогого. Юкоуну завершил эту демонстрацию атлетических способностей, высоко подпрыгнув, кувыркнувшись в воздухе и приземлившись на шею и плечи; оставшись в таком положении, чародей шевелил руками и ногами подобно перевернутому жуку. Кугель изумленно следил за пертурбациями Смешливого Волшебника — может быть, он сломал шею, а беспорядочные движения конечностей свидетельствовали об агонии?

Но Юкоуну, несколько раз мигнув, уперся ладонями в пол и одним прыжком вернулся в нормальное положение.

— Необходимо упражняться, отрабатывая надлежащее распределение давлений и стыков, — бормотал он, явно беседуя с собой, а не с Кугелем. — В противном случае возможно защемление. В этом мире элуктанция отличается от «ссзпнтз».

Волшебник громко рассмеялся, закинув назад трясущуюся голову; заглянув в его разинутый рот, Кугель увидел не язык, а белый коготь на конце белого волокна. Странному поведению Юкоуну тут же нашлось объяснение. Каким-то образом подобное Фирксу существо проникло в тело Юкоуну и возобладало над мозгом чародея.

Кугель задумчиво поглаживал подбородок. Невероятная ситуация, предусмотреть которую было поистине невозможно! Нужно было срочно сосредоточиться и подумать! Важнее всего было узнать, сохранило ли ахернарское существо способность пользоваться магическими заклинаниями и трюками Смешливого Волшебника.

— Ваша мудрость просто поразительна! — сказал Кугель. — Я в восхищении! Удалось ли вам, за время моего отсутствия, пополнить