5. На следующий день после Эгмонтского сражения генерал Брюн поступил сообразно с правилами войны, очистив свою позицию и заняв Бевервейкскую позицию.

6. После Бергенского, Эгмонтского и Кастрикумского сражений, с подходом к батавской армии новых подкреплений, которые уже прибыли или находились еще на марше, наконец, после цюрихской победы Алькмаарская конвенция должна рассматриваться как ошибка. Она была подписана в середине октября. Море в этих местах было уже очень бурным. Герцог Йоркский имел в строю только 25 000 солдат; 16 000 человек вышло из строя в сражениях и от болезней.

Зейпе – хорошая позиция, но она не такова, чтобы предохранить разбитую и уступающую в численности армию от хорошо продуманных, неоднократных и поддержанных многочисленной артиллерией атак. Брюн имел в своем распоряжении в гельдерском арсенале 300–400 двенадцатифунтовых пушек, гаубиц и мортир Кегорна. В Амстердаме и посредством реквизиции можно было достать упряжки; впрочем, для подвоза боевого снаряжения хватало бы и каналов.

Кроме полевого артиллерийского вооружения армии имелось в крепостях 40 голландских канонирских рот и 100–150 орудий всех калибров. При этих средствах Зейпе был бы для англо-русской армии слабой защитой. Она была бы опрокинута и в беспорядке отброшена на Гельдер. Когда среди отступающих войск начинает распространяться замешательство, последствия его бывают неисчислимы – для английской армии еще больше, чем для всякой другой.

Брюн предпочел последовать поговорке: «Стройте противнику золотой мост». Он провел кампанию умно. Его армия постоянно была слабейшей и по численности, и по качеству, кроме как в сражении у Кастрикума. У англичан и русских были отборные войска. Голландские войска, наоборот, были в большинстве плохие. Много немцев дезертировало.

Пятое замечание. Италия; Жубер.

1. Генерал Жубер усугубил недостатки плана кампании, перейдя в наступление Итальянской армией на шесть-семь дней раньше, чем Шампионе начал свои действия и произвел диверсию, вынудившую Суворова выделить против него отряд из своего лагеря в Поццоло.

2. Желая дать сражение перед Нови, Жубер должен был предварительно вновь захватить небольшой форт Серравале, сдавшийся 7 августа. Этот пункт принадлежал к системе его обороны; противника нельзя было туда допускать. Заняв форт, неприятель пересек одну из дорог от Нови к Генуе, выдвинул сторожевую заставу на тылы французов и захватил точку опоры их правого фланга, который вследствие этого оказался открытым.

3. Левый фланг французской армии не должен был выходить через Бормиду и соединяться со своим правым флангом у Нови, на равнине, перед лицом противника. Он должен был бы сделать это за Ла-Бокеттой, а соединившись с правым флангом, выйти к Нови. Это основывается на не допускающем исключений принципе, что всякое соединение частей армии должно производиться в тылу и вдали от противника.

Правый и левый фланги могли быть атакованы и разбиты поодиночке, когда они находились еще далеко один от другого. Было важно скрыть от противника наступательное движение армии. Если бы левый фланг вышел через Ла-Бокетту, он прибыл бы 14-го вечером в Нови. Атакованный 15-го, Суворов был бы застигнут врасплох, и у него не хватило бы времени сосредоточить свои силы. Французская армия заняла бы позицию, имея Нови в центре и став перпендикулярно пути отступления из Нови в Геную.

Фронт в 1 лье был бы для нее достаточен, а именно: 1200 туазов между Нови и Скривией для ее правого фланга и 1200 туазов для левого фланга. Тогда ее боевой порядок расположился бы в три линии. По своим силам армия могла занять пространство 5000 туазов; значит, первая линия могла иметь 2200 туазов, вторая – 1800 туазов и третья – 1000 туазов.

4. Армия, построенная таким образом, была бы в состоянии вести наступление и оборону, и ее главнокомандующий, занимая такую сильную позицию, ни в коем случае не оказался бы вынужден принимать сражение. Движение влево через Акви вынудило его защищать в качестве операционной линии шоссе из Каприаты в Пастурану и оставить 3000 человек на различных пунктах для обеспечения этой линии.

Между тем занятие селения Пастурана, удаленного на 4500 туазов от Нови, слишком растягивало линию, которая достигала 5700–6000 туазов, то есть почти вдвое больше чем следовало, судя по числу войск на крайнем левом фланге. Шоссе из Нови в Геную оказалось под ударом, так как 1200 туазов от Нови до Скривии оборонялись только дивизией Ватрена, способной прикрывать лишь 1000 туазов.

5. Движение Ватрена, когда он бросил свою позицию, чтобы, спустившись на равнину, ударить во фланг русских, атакующих Нови, было бы очень хорошим, если бы он произвел его с первой линией и оставил вторую линию с резервом на позиции. Оно было неблагоразумно при существовавшем боевом порядке армии.

6. Выдвижение Меласа между Скривией и Нови не должно было вынудить к отступлению. Было всего 5 часов вечера, и французский главнокомандующий мог атаковать Меласа. Впрочем, вино было откупорено; нужно было выждать ночи. Отступление армии на Пастурану явилось для нее гибельным, – оно и не могло быть иным.

Следовательно, нужно было оставаться у Нови и здесь драться. Было сделано самое худшее из того, что можно было сделать. Если бы Жубер остался жив, он не отдал бы приказа об отступлении и поле сражения осталось бы за французами. На войне никогда не нужно делать добровольно того, что является наихудшим из могущего произойти.

Шестое замечание. Альпийская армия; Шампионе.

1. Чтобы произвести условленную диверсию, Шампионе разделил свои 25 000 человек на четыре дивизии. Первая вступила в долину Аосты, вторая перешла через Мон-Сенис и прибыла в Сузу, третья перевалила через гору Женевр, четвертая – через Аржентьерский перевал и овладела Баррикадами. Столь слабыми атаками нельзя было произвести впечатление на противника. Но если бы эти четыре дивизии были собраны на Мон-Сенисе комбинированными движениями позади гор, затем спустились в Новалезе, направляясь на Турин, то 25 000 человек легко сошли бы за 40 000, и в этой столице поднялась бы сильная тревога.

Шампионе должен был бы тогда стать на позицию у Риволи, опираясь на предгорья, и заняться тотчас же укреплением своего расположения, объединив две другие позиции между Риволи и Сузой, более узкие и более сильные. Спустившись с Мон-Сениса 8 августа, он прибыл бы к Риволи 10-го. Австрийская дивизия, назначенная для обороны Турина, внесла бы тревогу в главную квартиру Суворова, который в ночь с 11 на 12-е, самое позднее 13-го, отдал бы распоряжение остановить продвижение армии, несущей с собой такую угрозу. Можно пренебречь действиями 5000–6000 человек, но нельзя оставаться безразличным к операциям 30 000—40 000 человек, появившихся в ваших тылах. 14-го вечером, во время выхода Жубера к Нови, отряд Суворова, посланный к Турину, был бы уже на марше.