— Будем надеяться, что и мы не увидим. Куда дальше?

— Видишь подвесной светильник с той стороны тягача?

— Так точно. Он выключен.

— Камера на потолке, в левом углу. У нее есть датчик перемещения, но, если проползти под тягачом и вылезти с той стороны, она не сработает.

— Прямо видеоигра какая-то.

— Ага, — согласился сигом, — только «ресета» нет.

Грамотное замечание; я его учел, когда пролезал под тягачом и выкарабкивался из-под гусениц.

— Там под светильником выключатель с двумя кнопками: надо два раза подряд нажать «выкл.», тогда откроется окошечко для еще одной ключ-карты. Используй ту же, она годится и для этой, и для следующих двух дверей. Только не трогай ту, на которой белый кружок.

Как скажете. Раз, и вверх поехал настенный календарь компании — производителя тракторов, открыв за собой углубление с еще одним дверным устройством. Вот как умно. Вжик мастер-картой, и секция стены бесшумно отодвинулась в сторону, за ней обнажилась хорошо защищенная стальная дверь. Я открыл ее все тем же кодом и вступил в большой металлический тамбур с еще одной дверью. Слева здесь висели на шпеньках разного цвета рабочие халаты.

— Что-то картинка размыта, я тебя плохо вижу, — встревожился сигом. — Ты где?

— Между двумя защитными дверями.

— Там на стене куртки?

— Да. Халаты.

— Надевай оранжевый. Это для компьютерных техников. Их здесь миллион, и они могут ходить почти везде — главное, чтоб нужные ключ-карты были при них. На тебя никто и не глянет.

— Годится.

Я влез в оранжевый халат. Все хорошо, но куда девать камуфляжные штаны? Мини-камеру я прицепил к халату в надежде, что никто не обратит внимания. Если особо не приглядываться, сойдет за пуговицу; покрупнее обычной, ну и ладно.

Пройдя в обновленном виде через дверь, я оказался в длинном широком коридоре, от которого отходили помещения с табличками: «кухня», «прачечная», «бельевая» и так далее. Ни на одной из них замков не было, однако коридор с обоих концов бдительно озирали камеры. Их было никак не обогнуть, но сигом успокоил: главное — быть в халате нужного цвета. На подходе к двери я непринужденно снял фантик с еще одной «жвачки», а приладив ее исподтишка к месту, изобразил приступ чиха и стал хлопать себя по карманам: якобы ищу платок. Пока я вытирал нос рукавом, в ухе послышался голос Глюка:

— Можно проходить…

Вжикнув картой, я без проблем открыл дверь.

А вот теперь мы в «Деке».

— Изображение вернулось, — сообщил сигом. — Ты сейчас у большого коридора, во всю длину верхнего уровня. Персонал называет его «главной улицей».

Проход со ступеньками вывел в широкий магистральный коридор, наводненный людьми в халатах и комбинезонах всех цветов радуги. На меня здесь даже не смотрели. Никого не заботили ни штаны мои, ни ботинки: тут мелькали и штиблеты, и кроссовки, и туфли на каблуке. Мимо, рассеянно кивнув, прошли несколько человек в оранжевых, как у меня, халатах — единственные, кто хоть как-то на меня отреагировал, и то не словами, а кивком.

И тут мимо в двух шагах прошел… сигом.

От удивления я чуть было его не окликнул, но вовремя захлопнул пасть. Этот мальчуган был на годок-другой старше Малого, хотя походил на него как две капли воды: та же прореха между зубами, мягкий подбородок, темные глаза. Я украдкой повернул в его сторону глазок камеры, но мальчик уже успел затеряться в людской суматохе.

Потеряв его из виду, я украдкой сказал в микрофон:

— Эй, Малой… По-моему, я сейчас видел твоего брата.

— Нет у меня… — послышалось было в ответ, как вдруг коридор огласили три резких басовитых гудка сигнализации.

Все дружно замерли. Рука у меня мелькнула под халат за пистолетом. Тем временем из потолочных динамиков прозвенел усиленный аппаратурой голос:

— Внимание! «Дека» переходит в режим визитеров! Просьба всем подготовиться к встрече гостей!

Объявление шло по кругу, темп суеты неожиданно возрос до муравьиного мельтешения. Пришли в движение стенные панели, отсекая целые крылья здания; людской поток, дробясь на ручейки, просачивался через обнажившиеся дверные проходы, которые замыкались вслед за людьми, да так, что на стене не оставалось ни малейшего следа проемов, словно персонал буквально испарялся из реальности. Нервически звенящее послание все повторялось.

Тут в ухе раздался голос Черча:

— Ковбой… Поблизости от вас садится средних размеров коммерческий лайнер.

— Уже понял, — ответил я. — Готовимся к встрече гостей.

«Дека».

Понедельник, 30 августа, 18.13.

Остаток времени на Часах вымирания:

41 час 47 минут (время местное).

Из самолета Геката с Парисом вышли, лучась улыбками.

У трапа их встречали Сайрус и Отто — совсем уже старенькие, под стать своим кургузым допотопным костюмам. Чуть позади, у груженного чемоданами электрокара, стоял высокий, аскетичного вида мужчина.

— Альфа! — с чувством воскликнула Геката, а потом, протянув руки, устремилась к отцу.

Вместо поклона она порывисто его обняла и припала лицом ему к шее. Сайрус трогательно смутился, после чего нерешительно приобнял дочь.

— Альфа… Папочка, — причитала она, не то смеясь, не то плача.

Видя, как округлились у отца глаза, Парис поспешил подойти с другого бока. Из радостного его лицо сделалось озабоченным, улыбка сошла с губ.

— Альфа… Отец… С той поры как на нас напали, сестра не находит себе места. Она крайне напугана. Да и я, честно сказать, не на шутку встревожен. Если уже правительство засылает к нам черных коммандос, значит, нас наверняка вычислили. Мы…

Геката с полными слез глазами перебила брата:

— Ты нам нужен, папа. Папочка, милый… ты нам действительно нужен!

— Но я… — Сайрус был растроган и искренне растерян.

— Альфа, она права, — с горечью сказал Парис, похлопывая сестру по спине. — Мы разом можем лишиться всего. Ты понимаешь, всего! И мы… Мы просто не знаем, что делать. Боже, мы так благодарны, что ты наконец согласился наведаться к нам на фабрику. Нам надо — просто необходимо! — чтобы ты во все вник. Нам надо вместе обсудить вопросы усиления безопасности. Ну а если все-таки придется ее оставить… то ты хотя бы посоветуешь, как нам уберечь наши исследования.

Геката, слегка отстраняясь, полным отчаяния взором поглядела отцу в глаза.

— Если нам действительно… — Голос у нее дрожал. — Если и вправду там небезопасно… то ведь мы можем перенести нашу информацию сюда, к тебе? А, папа? Ведь правда? Чтоб все было в сохранности?