не хочу, чтобы меня растоптал слон. Я, знаешь ли, до смешного дорожу своей жизнью, пусть и не раз смотрел смерти в лицо.

– Тогда давай сразимся! Чего ты боишься? У тебя тут толпа помощников.

Вид у раджпута был до того жутким, что командир отшатнулся, а его воины бросились врассыпную, будто им на голову вот-вот должен был обрушиться потолок.

– Назад, заячьи душонки! – взревел командир.

Однако его подчиненные бежали наверх, не желая иметь дело с разъяренным противником, больше похожим на дикого зверя, чем на человека. На месте остался лишь совсем юный офицерик.

– Ко мне! – гаркнул ему командир. – Если не послушаешь, я попрошу раджу сорвать с тебя нашивки.

– Лучше смерть, чем такой позор.

– Тогда помогай!

– Но как? Все разбежались!

– Проклятые трусы!

Глаза раджпута, стоявшего у саркофага, налились кровью, как у бешеного быка.

– Ну же, идите сюда! – кричал он.

Между тем несколько человек опомнились и вернулись в подвал. Они направили на раджпута карабины и уже собирались нажать на спусковой крючок, когда снаружи послышались звуки горнов.

…Раджпут поднял свои пистоли и, прежде чем раджа успел хлопнуть в ладоши, разрядил их в потолок.

– Раджа! Это раджа! – закричали все, опуская оружие.

Раджпут на миг окаменел, потом, точно мешок, рухнул на край саркофага.

– Ну и чего ты добился? – спросил изнутри Каммамури. – Говорил же тебе, не рыпайся.

– Ты был прав, друг. Но оружие я им не отдам.

– Лучшее, что ты сейчас можешь сделать, – это сдаться.

– Нет! – упрямо буркнул раджпут.

Он не желал склонить голову, даже оказавшись перед десятком вооруженных врагов.

– Сперва я хочу взглянуть в глаза Синдхии, а сдаться всегда успею.

В этот миг в подвал спустился бывший раджа с эскортом бенгальских сипаев весьма внушительного вида. У каждого за кушаком имелся целый арсенал пистолетов и сабель.

– Брось оружие! – повелительно произнес Синдхия, выходя вперед.

– Мне пришлось потрудиться, чтобы заполучить эти пистоли.

– Кто ты такой, что осмеливаешься в одиночку бросать вызов радже?

– Человек, готовый бороться за жизнь.

– Бросай оружие, перед тобой раджа!

– Знаю. Не в первый раз тебя вижу.

– Если по третьему хлопку в ладоши не бросишь пистоли, я велю своим людям открыть огонь.

– Сдавайся, упрямец! – зашипел из саркофага Каммамури. – Я тебе приказываю.

Тогда раджпут поднял свои пистоли и, прежде чем раджа успел хлопнуть в ладоши, разрядил их в потолок.

Глава 12

Гнев раджи

Когда стихло эхо выстрелов, раджа рискнул спуститься в подземелье в окружении нескольких десятков вооруженных до зубов солдат с факелами. Сверженный пьянчуга вырядился в зеленый шелковый плащ с роскошными галунами и массивными золотыми пуговицами. На ногах алели бабуши, а на голове громоздился гигантский тюрбан с тремя огромными павлиньими перьями, усыпанными мелкими бриллиантами.

Синдхия был мрачнее тучи. Угольно-черные глаза злобно горели на потемневшем лице, ни дать ни взять очковая кобра. Он решительно направился к раджпуту. Тот уже отбросил разряженные пистоли и теперь стоял, скрестив руки на груди, будто бросая вызов узурпатору. Последний смерил великана долгим взглядом и, не скрывая восхищения, произнес:

– Будь у меня пятьсот таких отважных и сильных солдат, как ты, Ассам был бы уже мой. Ты настоящий воин.

– Так точно, ваше величество, – хрипло ответил раджпут.

– Ты мне нравишься. Хочешь встать под мои знамена?

– Я поклялся в верности рани и махарадже.

Обезьянье личико раджи перекосилось, глаза вспыхнули еще ярче.

– Рани! Махараджа! – Он расхохотался. – И где они теперь? В Ассаме всем заправляю я!

– Сомневаюсь, – бесстрашно возразил раджпут.

– Они оба мертвы!

– Для вас – возможно, но не для меня. Махараджа сражается вместе с Малайскими Тигрятами, а рани укрылась в родных горах.

– Значит, девчонка удрала в Садию?

– Не знаю, я так думаю.

– Ты должен знать наверняка.

– Когда махараджа услал жену из города, меня при нем не было.

– Ты расскажешь мне и про рани, и про многое другое. Кстати, где мой незадачливый соперник спрятал свои сокровища?

– Никогда не служил казначеем, ваше величество. Я простой солдат. Спрашивать меня о государственном имуществе – напрасный труд.

– Ничего, здесь найдется тот, кто знает ответы на мои вопросы.

– Кто же?

– Некий маратха, советник треклятого белого принца. Уж он-то все знает.

– Маратха? Вы ошибаетесь, господин. Он тоже всего-навсего воин.

– Посмотрим. – Синдхия осклабился и перевел взгляд на командира всадников. – Где они?

– Вот в этом саркофаге.

Раджа вытащил из складок шелкового кушака золотой свисток и поднес к губам. Почти сразу же в подземелье появился человек, больше похожий на факира, чем на парию. В руках он держал две корзины и длинный посох.

– Сколько у тебя змей? – спросил раджа, резко оборачиваясь к вошедшему.

– Три десятка, господин.

– Надеюсь, ядовитые?

– Кобры, змеи-минутки и прочие. Даже бис-кобра есть.

– Думаю, этого хватит, – кивнул раджа. – Сейчас мы выкурим всех из могилы, не потратив ни щепотки пороха.

– Они же погибнут! – в ужасе вскричал раджпут.

– Что поделаешь? – пожал плечами Синдхия. – От пленных одна докука.

– Иногда они представляют ценность.

– Мне необходимо как можно скорее отвоевать свое царство, поэтому я должен давить друзей моего соперника как тараканов. Сколько вас здесь?

– Четверо. И мы бесстрашны, будто тигры, отведавшие человечины. Спросите у своего командира.

– Да, мой господин, – склонился тот. – Не хотелось бы мне второй раз столкнуться с этими демонами.

– У вас всех в жилах не кровь, а водица. Да-а, отличных солдат я нанял, нечего сказать.

Он с раздражением сдвинул тюрбан едва ли не на нос и велел раджпуту:

– Пусть твои товарищи вылезают из саркофага.

– Они связаны.

– Сейчас развяжем. Оружие у них есть?

– Нет, мы все забрали, – встрял командир всадников.

– Мне любопытно взглянуть на знаменитого маратху. Уверен, он-то осведомлен о делах больше раджпута.

– Ошибаетесь, ваше величество. – Раджпут изо всех сил сохранял невозмутимость. – Маратха обыкновенный воин.

– Тем не менее я желаю на него посмотреть. Пусть вылезает, иначе внутрь бросят самых ядовитых змей.

– Ваше величество, – раздался голос Каммамури, – вы сможете увидеть меня, не прибегая к насилию. Прикажите только развязать веревки.

– А ты не вооружен?

– Нет.

– Ты стал знаменит по всей Индии после истории с тугами.

– Я стою куда меньше раджпута.

– Не важно. Я – раджа, мое слово – закон.

– Найдется ли в вашем войске храбрец, который отважится меня развязать?

– Хоть сотня!

– Позвольте мне, ваше величество, и мы обойдемся без карабинов и змей, – подал голос раджпут.

Он взял у командира нож, проворно спрыгнул в гробницу и перерезал путы Каммамури. Едва ощутив себя свободным, маратха выскочил из саркофага и предстал перед Синдхией со словами: