— Совсем скоро.

Она представила себя облаком светлой энергии, и почти уже увидела это самое облако, внутри которого и скрывалась искомая сила, когда кто-то дернул за рукав.

— Ма-ам. А можно я погуляю?

— Гуляй, — раздражение удалось сдержать, как и злость, которая почти разрушила облако. Надо было оставить детей с мужем, но тогда это казалось неправильным.

…облако.

Мягко пушистое облако, которое не имеет ничего общего с тяжестью материального мира. Которое существует вовне. Наставник говорил, что вместе с истинным просвещением приходит осознание и принятие полного одиночества, ведь по натуре своей любой человек самодостаточен. Он и творец, и мир…

Она почти слышала мягкий вкрадчивый голос, который помогал раскрыться истинной сути.

…ему не нужны те, кого общество навязывает, говоря, что именно эти люди и есть главное. Нет, главное внутри…

Облако переливалось всеми оттенками жемчуга. И внутри, в нем, она видела темно-зеленый шар, к которому потянулась, но…

Взвыла сирена и корабль содрогнулся, заставив выпасть из блаженной нирваны. Женщина не удержалась и выругалась. С самого начала эта затея с путешествием представлялась ей глупостью, но наставник жил на Ишрайе, а добраться туда, не вызвав подозрений бывшего, можно было лишь так.

И вот теперь…

Она раздраженно поскребла руку, на которой проступил ряд мелких гнойничков. Надо будет взять энергетическую мазь и помедитировать. Внутреннее беспокойство, ее неуверенность, отрицательно сказывались на физическом вместилище духа. Она огляделась, убеждаясь, что каюта пуста и вновь вернулась на коврик для медитаций. Поправила ароматические палочки.

Сделала вдох.

Она очистит себя.

Станет достойна, чтобы перейти на новый уровень. Путь к совершенству нелегок, но она пройдет его и достигнет просветления. А достигнув, возродится в новом образе одной из Истинных…

…именно так.

…думаешь, надо? — девочка оглянулась. Коридор был пуст и это пугало.

— Если хочешь, можешь вернуться, — ответил брат, которому тоже было не по себе, но он бы не признался в этом и за миллион кредитов.

Или за миллион признался бы?

Миллиона хватило бы, чтобы нанять хорошего адвоката, который опротестовал бы решение суда и вернул бы их с малой отцу.

Нет, мать была неплохой.

Странной.

Местами даже долбанутой, хорошо, что малая еще не понимала, насколько долбанутой, но… проблема даже не в том. Просто матери не было никакого дела до них с малой. И даже не понятно, чего она в суды лезла, и вообще.

— Идем, — он взял малую за руку, и та вздохнула с облегчением. Верила. И хорошо. Он позаботится. Что-то вокруг происходит, пусть взрослые и врут, будто все в порядке, но он не тупой.

А мамашка планшет не паролит.

Вот и…

В чатах вообще всякого понаписали. Правда, верить всему дураков нет, но все равно беспокойно.

— А куда мы вообще?

— На мостик.

— Зачем? — осмелев, малая стала вопросы задавать. Не столько потому, что ответы нужны, сколько, чтобы не молчать. Устала. Мамке то медитация, то прозревание, то еще чего… мешать нельзя. А больше поговорить особо не с кем.

— Затем, что там точно безопасно.

А на мамашку особой надежды нет. Она вообще не заметит, если корабль развалится.

— А… мама как?

— Никак.

— Но… — малая вдруг уперлась. — Если опасно, то надо ей сказать.

Он остановился, смерил сестрицу — вот как чуял, не надо было с ней связываться, но и бросить как-то не моглось — взглядом и сказал:

— А она поверит?

Малая прикусила губенку и покачала головой.

— Вот…

Она насупилась.

— Мы ж просто узнаем, чего там, — он присел на корточки, как всегда делал отец, когда хотел сказать что-то важное. И в глаза еще смотрел.

И тогда, после суда, обещал, что не бросит, что будет бороться…

…вот только миллиона у него не было. А у мамаши был. У нее свой канал. И поклонники. И вообще она из семьи, у которой всегда имелись деньги, а отец…

Мальчишка шмыгнул носом.

— Узнаем и тогда решим, что делать.

Малая кивнула и сказала:

— Идем?

Как ни странно, до мостика они добрались почти без помех. Разве что один раз пришлось прятаться, у самых лифтов, но потом мальчишка прикинул, что по лифтам точно не подняться, их однозначно контролируют, или система, или люди. А вот лестницы — другое дело.

Конечно, корабль был незнакомого класса, но сходного с типовым «Таллиана», а отец говорил, что изменения вносятся лишь локальные, не затрагивающие базовую конструкцию. А служебные лестницы — часть ее. И надо лишь отыскать вход.

Получилось без труда.

— Тут, — он посмотрел вниз. Лестница была узкой и сделанной из укрепленного пластика. Точнее он знал, что пластик укрепленный и способен выдержать куда больший вес, чем его собственный, но… было жутковато. Лестница уходила вниз и вверх, и…

— Мне страшно, — пожаловалась малая.

— И мне, — все-таки признался мальчик. — Хочешь, отведу тебя назад?

— Неа, — подумав, сказала она. — Я с тобой. Пошли?

И первой бесстрашно шагнула на узкую ступеньку. Молодец… и отец говорил, что малая храбрая. И он тоже. И нужно держаться рядом, ждать… ждать он тоже научится.

Потом.

— Быстрее, быстрее… — нервный голос мастера Були перекрывал сирену. Он заполнял все немалое пространство кухни, заставляя поваров двигаться еще быстрее, хотя недавно казалось, что подобное невозможно.

Эрра отступила к стене, едва не споткнувшись о робота-полотера.

— Да что вы шевелитесь, словно дохлые боты! — мастер Були добавил пару слов покрепче.

— Так… тревога же, — робко заметила девушка в мятом комбезе, на котором явно читалась история сегодняшнего ужина.

— И что с того? — лохматые брови сошлись над переносицей. — Тревога тревогой, а ужин должен быть подан по расписанию!

Мастер Були сложил руки за спиной и хмурым взглядом обвел цех.

— И еда должна быть, заметьте, съедобной! Более того, желательно, чтобы она была и вкусной. Ничто не успокаивает людей так, как горячая, вкусная и вовремя поданная еда, так что, не отвлекаемся… и вас, милочка, это тоже касается!

И Эрра вздохнула.

Нет, она могла бы уйти, никто не сказал бы ни слова. В лицо. А что говорят за спиной, так ли важно? Она ведь не повар, у нее и сертификата нет, а что готовить любит, так одно дело для себя или подруг, и совсем другое — на тысячи пассажиров.