Это был тот самый случай, когда он не хотел принимать непосредственное участие в аресте. Даже сам Рикард признавал, что припереть Черис к стене будет ничуть не проще, чем поймать угря голыми руками.

– Комиссар Хюви, – произнесла Черис, поднимаясь с дивана. – Я не ждала вас сегодня. Позвольте представить вам лорда Элмора из национального банка Нови. Полагаю, остальных гостей вы уже знаете.

– Рада познакомиться с вами, лорд Элмор. Леди Черис, я могу начинать или вы сначала проводите своих гостей?

Черис нахмурилась и растерянно заморгала:

– Что вы хотели этим сказать?

Адамат вежливо кашлянул и скосил взгляд на полицейских возле двери, хотя прекрасно понимал, что Черис просто изображает святую невинность.

– Ах да. – Черис с трудом сглотнула. – Лорд Элмор. Друзья мои. Вы не возражаете, если мы продолжим этот разговор завтра?

Гости поднялись со своих мест, лорд Элмор пожал Черис руку, бросив хмурый взгляд на комиссара.

– О, разумеется. Сообщите нам, пожалуйста, что мы можем для вас сделать.

Они покинули гостиную, и Адамат прислушался, проверяя, действительно ли они вышли из дома. Как только гости скрылись за дверью, Черис снова уселась на диван.

– Так что все это значит, Хюви?

– Комиссар Хюви, моя леди. И потрудитесь встать. Вы арестованы за покушение на жизнь Рикарда Тумблара. Если вы пойдете с нами добровольно, мы сможем обойтись без наручников.

Черис возмущенно фыркнула:

– О чем вы говорите? Какое покушение? Я сама едва не погибла при взрыве!

– У нас есть веские основания полагать, что именно вы тайно руководили теми, кто взорвал штаб-квартиру «Благородных Воинов Труда».

«Даже более веские, чем те, что Хюви могла бы назвать», – подумал Адамат. Денин из Родигаса давал показания в присутствии того самого Одаренного, который умеет распознавать ложь на слух. И признался, что леди Черис лично наняла его для этой работы.

– Я? Да мне самой упавшая балка сломала руку! – Черис приподняла руку, все еще висевшую на перевязи. – Как вы смеете обвинять меня в подобных вещах?

– У нас достаточно доказательств, моя леди, – вздохнула Хюви.

– Доказательства? Какие еще доказательства? Я вообще не имею никакого отношения к этому преступлению! Сегодня вечером я собиралась ужинать с Рикардом. Неужели, по-вашему, я стала бы общаться с человеком, которого решила убить? А вы, сэр? Инспектор Адамат, если не ошибаюсь. Вы ведь дружите с Рикардом. Неужели он считает, что я на такое способна?

Адамат покосился на Хюви, та едва заметно кивнула:

– Считает, госпожа. И я тоже считаю.

Черис возмущенно выпрямилась:

– Я требую, чтобы вы немедленно предъявили свои доказательства.

Адамат усмехнулся. Неужели она в самом деле думает, что их нет?

– Я не обязана этого делать, моя леди, – резко ответила Хюви.

– Не обязаны? Или просто не можете? Потому что у вас ничего нет против меня. Если бы было, вы бы не стали молчать. Мне известно, в каком состоянии находится наша юридическая система. Даже с моими связями пройдет две-три недели, прежде чем я предстану перед судом. А до этого времени мне придется гнить в Вороненой башне вместе с крысами. Это погубит мою репутацию, и мои…

– Мы располагаем показаниями Денина из Родигаса о том, что вы заплатили ему за покупку взрывчатого масла у Пороховой компании Флеррина, – произнесла Хюви, презрительно скривив губы. – И за устройство взрыва в штаб-квартире «Воинов».

– Показания этого лживого мерзавца? Ха! Я ни за что не стала бы иметь с ним никаких дел. Надеюсь, у вас есть что-то более убедительное.

– Сто двадцать тысяч кран, переведенных с вашего личного счета на счет Денина из Родигаса, – вмешался в разговор Адамат. – Мы уже арестовали и допросили вашего личного банкира.

На мгновение Черис удивленно открыла рот, а затем спокойно заявила:

– Эти счета закрыты для правительственного контроля, и они не могут служить доказательствами в суде.

– Уже могут, – возразил Адамат. – Закон принят месяц назад. Удивительно, что глава союза банковских клерков не знает об этом. Комиссар?

Хюви проследила за тем, как ее помощник вывел Черис в боковую дверь и усадил в полицейский фургон без опознавательных знаков. Адамат ждал комиссара рядом с повозкой.

– Спасибо, что согласились участвовать в этом, госпожа.

– Нет, это вам спасибо, инспектор. Даже если бы тысяча моих подчиненных целыми днями рыскала по городу, они бы не справились так быстро. Возможно, они вообще не раскрыли бы это преступление. Вы действительно из лучших детективов.

– Приятно слышать это от вас, госпожа. А тот закон, о котором я упомянул…

– Он будет принят. Задним числом, разумеется. Обычно я такого себе не позволяю, но нам понадобятся другие доказательства, кроме слов моего Одаренного.

– Спасибо, госпожа.

– Вы действительно хотите поехать вместе с ней? – спросила Хюви.

– Да. Будет лучше, если я поговорю с Черис конфиденциально.

– Без протокола?

– Вот именно. Исключительно ради моего душевного спокойствия.

Адамат попрощался с комиссаром и забрался в фургон. Черис смотрела в окно. Она сбросила маску незаслуженно оскорбленной деловой женщины и теперь выглядела усталой и раздраженной. Фургон тронулся с места, и Адамат несколько минут молча смотрел на нее, прежде чем задал первый вопрос:

– Почему?

Черис с удивлением обернулась к нему, словно только сейчас заметила, что не одна.

– Потому что Рикард – идиот. Можете так ему и передать. Он мечтатель, и это дает ему некоторые преимущества. Но он глупец, и из него получится ужасный премьер-министр.

– Значит, вы признаете свою вину?

– Похоже, вы и без меня знаете правду, так почему бы и нет? – Она вздохнула. – Я перепробовала все варианты. Меня саму с души воротит оттого, что приходится полагаться на людей, подобных этому Денину. И можете не сомневаться, что мой бывший банкир больше не найдет работы нигде в Девятиземье.

– Вы полагаете, что сохраните свое влияние даже после того, как эта история станет всем известна?

– Через год все забудут, что я была в этом замешана. Денин отправится на гильотину, я заплачу крупный штраф и, вероятно, потеряю свое положение в союзе. Но скоро снова поднимусь.

– И вероятно, заставите своих врагов пожалеть о случившемся?

– Я не убийца, инспектор. Обычно я не лишаю людей жизни и не калечу, пока не исчерпаю другие возможности. Да, я заставлю их пожалеть. Я погублю их репутацию, если будет необходимо. Вы должны понимать это, если хорошо изучили меня.