— Ну обо всем договорились? Давай: маршрут поиска, коды — промежуточные и конечный, возможные варианты — все на свете. А уж при нашей технике…

— Будь по-твоему. Открой свой мик: сбрасываю. Несколько секунд прошло в молчании, пока он бегло просмотрел полученную от меня информацию. Потом усмехнулся. Кажется, Повидж поверил в то, что одержал окончательную победу.

— Вот и молодец. Понимаешь правила игры. Теперь можем приступить к делу. — Он глянул на часы. — Как раз успеешь добраться до Рынка к открытию. Будешь ходить, смотреть, слушать — привыкать, одним словом. Но не влезай ни в какие дела, разговоры, не пробуй что-то прихватить для личного пользования. Как понимаешь, я имею в виду информацию. Иначе сгоришь сразу же, и я тебе помочь ничем не смогу. Никто не сможет.

Я немного подумал: не обидеться ли на это предупреждение. И решил, что не стоит: оно было сделано вроде бы из лучших побуждений.

— Можешь быть уверен, — пообещал я почти искренне. — С чего мне там начать?

— Я всегда приступаю к обходу с базара, — сказал Повидж. — Туда и направляйся — он, кстати, ближе всего. Ну а дальше — сам решишь, что смотреть. Хотя вернее всего — я тебя где-нибудь там найду, чтобы сообщить, согласно ли начальство на твою просьбу.

Оказавшись на базаре, я впервые за все последнее время поверил в то, что Рынок не напрасно носит такое название.

Базар оказался громадным — чуть ли не с футбольное поле величиной — залом, в котором маленькие ларьки и киоски составляли длиннейшие ряды. Проходя мимо, я убедился в том, что ларьки эти были хорошо оборудованы средствами связи — линейными и сетевыми, хотя коробочки ВВ-связи имелись далеко не в каждом. На прилавках виднелись таблички с именами продавцов (наверняка условными) и названиями миров, я не понял только — тех, чьими подданными торговцы являлись и откуда прибыли, или же названия эти говорили лишь о том, чьими секретами в этой точке торгуют. Предполагаемый покупатель мог, подойдя к любому прилавку, воспользоваться услугами настольного информатора и загрузить на монитор список предлагаемых товаров и самую суть продававшейся информации, вернее, не суть, но тему, а также запрошенную цену. Это было все, что клиент мог получить бесплатно. Остальное стоило денег. Народу вдоль рядов шаталось ни мало и ни много, лишь меньшая часть серьезно приценивалась к товарам — однако в конечном итоге продавцы, видимо, внакладе не оставались. Похоже, что именно сюда, на базар, приезжала большая часть тех людей, которые (я помнил это еще по первому моему визиту на Топси) грузились на катера на космодроме и отправлялись на Топсимар.

Меня интересовал ассортимент. Я подошел наудачу к одному из киосков, у которого в ту минуту никого не было. Продавец глянул на меня, как смотрит собака на человека, приближающегося к ней с полной миской в руках.

— Что господин желает?

— Что можете предложить? Он перегнулся ко мне через прилавок, таинственно полуприкрыл глаза, вытянул губы:

— Только для господина — именно то, что нужно: новые, никому еще не известные детали гибели графини Фуфф де Поло во время стычки с бандой похитителей. Информация из первоисточника. Гарантия истинности — пятьсот процентов. Сведения получены при посредстве серых сил. Любая информфирма заплатит втрое!..

— Спасибо, — поблагодарил я. — Желаю удачи. Он жалобно воззвал:

— Господин даже не спросил — сколько товар стоит! За такие деньги здесь больше никто и ничего не продаст! Господин теряет свой шанс…

— Меня интересует политическая информация, — бросил я, отходя.

— Что же это, по-вашему, если не политика?.. — донеслось вслед. Но я уже шел дальше.

Предлагалось самое разное. Предполагаемый расклад мандатов в Ливерский парламент на предстоящих через конвенционные полгода выборах. Степень разработки проекта сверхсовременного ВВ-терминала на Сомерсете, разработку ведет фирма «Легонк Си», Армаг: обстоятельства, вследствие которых успех проекта весьма сомнителен. Истинные причины отставки директора Службы экономической разведки мира Лорик, тайного советника Стуса Гармовица. На самом ли деле причиной отставки премьер-министра Гермионы послужили нарушения им кодекса политической морали? И так далее, в общем информационный хлам, дешевка. Позабавило меня одно предложение: продавец настойчиво советовал купить информацию о таинственном исчезновении посла Симоны на Серпе: кто и почему организовал и осуществил похищение дипломата, а также последние сведения о его нынешнем местонахождении. Будь у меня лишние деньги, я бы, пожалуй, приобрел этот материал — для коллекции анекдотов, если бы собирал такую. Но не нашлось ни денег, ни желания. Эту мою пробежку по торговым рядам можно было, пожалуй, считать развлечением; но на самом деле были у меня и другие цели, а ситуации там возникали не только веселые.

В частности, меня вовсе не обрадовало, когда кто-то сзади неожиданно положил руку мне на плечо. Такое прикосновение всегда вызывает у меня определенную реакцию. Я круто обернулся, готовый к действиям. На меня глядела ухмыляющаяся рожа, формой и цветом напоминающая здоровенный кекс с двумя изюминками, излучавшими дружелюбие.

— Салют, Сагамор! — услышал я. — Сто лет, сто зим! Какими судьбами?

Сагамор, так я назывался достаточно давно — только в одной точке пространства и очень непродолжительное время. Это помогло мне разобраться в обстановке практически мгновенно. Лор Амиш из мира Плоек, тогда он был там начальником одного из подразделений политической разведки. Время изменило его, конечно, но не до неузнаваемости. А вот то, что он так легко опознал меня, было нехорошим признаком: видимо я, незаметно для себя самого, возвращаюсь к своему основному — природному, если угодно, — облику и могу поэтому оказаться узнанным не только им… Оставалось лишь надеяться, что эта встреча — чистая случайность, от которых не застрахован никто.

— Привет, Лор. Что — ударился в коммерцию с годами?

Начало его ответа было совершенно нецензурным, в этом отношении он ничуть не изменился. Значащая часть последовала несколько позже:

— Разведка (ее мать) совершенно деградировала, Сагамор (твою мать). Не осталось ну абсолютно ничего: ни профессионалов (их мать), ни чести, ни совести (мать, мать, мать), ни даже денег (мать, мать, мать и мать!). А информацию между тем вынь да положь. Если нет — становись омаром, и тебя станут это самое в это самое. Что остается? Вот и летишь сюда, стараешься укупить подешевле какую-нибудь мелочь (мать ее) для отчетности, а еще лучше — поменять на такое же дерьмо из собственного сортира. И какой черт дернул меня идти в разведку? Умирающая специальность, этот самый Рынок (так его и туда) уже вытеснил нас отовсюду, а ведь когда мы окончательно подохнем — даже веночка не положит, так его и этак и еще раз…

Я позволил ему изливаться так еще минуту-другую, и даже искренне ему посочувствовал. За это он, кажется, был мне благодарен. Я же мысленно поблагодарил его за то, что он мне попался тут: как говорится, если бы его не оказалось — его надо было бы выдумать. Я наклонился к его уху и прошептал: