— Я смог бы лучше понять, что происходит, если бы провел полное обследование,— проговорил он.— Но мы уже разобрали оборудование...

— Да, я знаю. Придется подождать, пока не приедем в Москву. Транспортабельны ли сейчас дети?

— Полагаю, да.

Савина посмотрела на врача тяжелым взглядом. Ей не нравилась его уклончивость. Заметив это, он кивнул головой с большей уверенностью.

— Их состояние стабильно. Их можно перевозить.

— В таком случае организуйте перевозку.

— Есть, товарищ генерал-майор.

Оставив детали на усмотрение медперсонала, Савина отправилась в подземный бункер. Занимаясь неотложными делами здесь, она не забывала поддерживать контакт с людьми из российских разведывательных и военных кругов. Информационная блокада вокруг Чернобыля начала постепенно ослабевать. Стали расползаться противоречивые слухи, выдвигались самые невероятные версии происходившего на церемонии. Одни говорили о полном разрушении реактора, другие рассказывали о неудавшейся попытке теракта, предпринятой чеченскими боевиками. Все, однако, сходились во мнении, что там, несомненно, имела место утечка радиации, однако ее масштаб оставался неизвестным.

Но почему же молчал Николай?

Савину снедало беспокойство, грозя подвести черту под присущим

А теперь еще с детьми творится непонятно что. Невзирая на царящий вокруг хаос, она должна продолжить начатое. Что бы ни произошло в Чернобыле, операция «Сатурн» будет идти своим чередом. Даже если Николай по какой-то причине потерпел неудачу, с ней этого не случится. Ее операции было достаточно для того, чтобы свалить мировую экономику и отравить половину земного шара радиацией. Это будет сложнее, но с помощью детей-савантов, все еще находящихся под ее контролем, им все удастся.

Настроив себя на такой лад, она отбросила сомнения и преисполнилась холодной, бесстрастной решимостью.

Войдя в бункер, она увидела, что мониторы по-прежнему остаются темными. Все, кроме того, на который транслировалась картинка из ГРК-337. Она видела маленькие тела, распростертые на каменистом полу. Там, как и в комнате наверху, тоже не было никаких признаков движения.

Савина повернулась к двум техникам.

— Почему не включились остальные камеры? Главный инженер встал.

— Перезагрузка после тестирования закончилась несколько минут назад. Мы ждали вашего приказа, чтобы включить электропитание системы.

Савина вздохнула и прижала кончики пальцев к вискам. Неужели она должна всех водить за ручку?

Она кивнула на панель управления.

— Включайте.

Несмотря на то что ей хотелось рявкнуть на мужчину, она сдерживала себя и говорила спокойным тоном. Она приказала отключить подачу электричества, но действительно не давала приказа снова включить ее.

Чтобы избежать дальнейшего недопонимания, она указала на монитор с картинкой из ГРК-337.

— Вырубите питание этой подстанции. Пусть электричество подается только на эту камеру.

Она не хотела новых сюрпризов с той стороны тоннеля.

Техники принялись за работу. На панели замигали разноцветные огоньки. Темные экраны ожили, и на них появилось изображение тоннеля и центральной пещеры. На первый взгляд все было нормально. Все, кроме одного.

Поезд исчез.

Савина указала на экран.

— Выводите последовательно изображение с камер, установленных в тоннеле. Найдите поезд!

Пальцы техника застучали по клавиатуре главного компьютера, и на экране стали сменять друг друга картинки — с такой скоростью, что у нее поплыло в глазах. Наконец на мониторе появился поезд. Он стоял на рельсах без движения. Савина подошла ближе к монитору и стала рассматривать вагоны и вагонетки. Там ничто не двигалось. Возможно, кто-то прятался в поезде, но такая возможность показалась ей маловероятной.

— Продолжайте осматривать тоннель,— приказала она.

Поток сменяющих друг друга картинок возобновился. На одной из них она заметила какое-то движение.

— Стоп!

Здесь горела единственная вмонтированная в стену лампочка. Она располагалась в полукилометре от взрывостойких дверей, выходящих в Че-лябинск-88. Савина ждала, и наконец из темноты тоннеля появились две фигуры. Пальцы Савины впились в край стола.

Это был американец, и он вел за руку ребенка.

Когда они подошли ближе к свету, Савина узнала мальчика.

Петр.

Выпрямившись, Савина посмотрела на зернистое изображение с камеры, установленной в ГРК-337. Все дети, как и прежде, неподвижно лежали на полу. Почему же этот мальчик на ногах и передвигается?

— Генерал-майор? — окликнул ее техник.

Ее мозг лихорадочно работал, но не мог найти какое-либо приемлемое объяснение происходящему. Она тряхнула головой. Словно почувствовав на себе ее взгляд, пара остановилась в круге света, отбрасываемом лампой. Американец оглянулся. На его лице отразилось замешательство.

Когда включилось электричество и в тоннеле вспыхнул свет, Монк понял, что заработали и камеры. Поскольку прятаться было негде, да и незачем, он продолжал двигаться вперед, пока не дошел до очередной лампы. Только тогда он осознал, что чего-то не хватает.

Или, точнее говоря, кого-то.

Он оглянулся. Марты не было. Монк думал, что она бесшумно следует за ними, однако не тут-то было. Он смотрел в ту сторону, откуда они пришли, но обезьяны и следа не было. Может, она осталась в поезде? Монк даже посмотрел вперед, предположив, что, возможно, Марта обогнала их. Однако тоннель, упиравшийся в стальные двери в двух сотнях футов впереди, был пуст.

Марта исчезла.

Зашипели динамики, установленные по обе стороны от дверей, а затем из них раздался скрипучий голос, говоривший по-английски:

— Если хотите остаться в живых, продолжайте идти вперед! Приведите мальчика к дверям.

Монк застыл, не в силах пошевелиться и не зная, что делать дальше.

12 часов 35 минут

Кыштым, Россия

Грей трясся в деревенском грузовике, возглавлявшем целый караван таких же машин. Они выехали из ворот взлетного поля и двинулись по двухполосной дороге, уходившей в горы. По обеим сторонам дороги росли высокие ели и пихты, образуя красивый зеленый коридор.

В зеркале заднего вида он видел, как уменьшается в размерах и исчезает небольшой городок Кыштым, расположенный на восточных склонах Уральских гор. Отсюда до места их назначения, Челябинска-88, было всего девять миль. Как и весь этот регион, город не избежал трагедий, связанных с радиационным загрязнением. Он лежал с подветренной стороны от еще одного ядерного комплекса, Челябинска-40, в котором находился химический комбинат «Маяк», один из крупнейших российских центров по переработке радиоактивных материалов. Он, однако, отнюдь не мог считаться маяком в области обеспечения радиационной безопасности. В1957 году из-за сбоя системы охлаждения здесь разрушилась емкость с высокорадиоактивными отходами, в результате чего пришлось эвакуировать сотни тысяч людей. Советские власти хранили эту трагедию в секрете вплоть до 1980 года. После того как история страны сделала крутой поворот, город Челябинск-40 исчез[15], подобно значительной части истории советской ядерной энергетики.