подобные хранимым жемчужинам”[1066] в золотистых одеяниях. И убедились воочию [тогда] в истинности [этих слов]: “Будут обносить круговою чашею с влагой прозрачной, — сладостью для пьющих”[1067].

Сладкозвучные нежноголосые певцы и музыканты, чарующие и ласкающие душу [своими] напевами, начали петь и играть по обычаю курдов и арабов, в манере персов и донесли до небесного кольца Сатурна голоса радости и веселия. Стихотворение:

Появилось на пиру вино цвета тюльпана,

Согнулся вдвое чанг в знак повиновения.

Расселись на том пиршестве рядами

Чтецы газелей, сказители и музыканты.

Чтецы газелей не только обладали прекрасным голосом, —

Одним лукавым взглядом они похищали сто сердец.

Разукрасились для служения красавицы,

Из каждого уголка показалось искушение.

Когда на том веселом пиршестве /405/ стан желания каждого жаждущего украсился нарядом из всякого рода намерений и устремлений и на ложе мечтаний и чаяний великих и малых к груди жениха любой надежды припала невеста свершения, сыновья эмиров повелели знатным [племени] рузаки — каждому удалиться со своей возлюбленной и оставить веселое пиршество ради ложа отдохновения. Сам [эмир Ибрахим] остался с несколькими рабынями во внутренних покоях. В это время в помещение вошел Шайх Амир билбаси с группой мятежников и стащил эмира Ибрахима с трона со словами — стихотворение:

“Нельзя обманом занять место великих

Иначе, чем имея налицо [все] атрибуты величия”.

[Потом] он взял за руку эмира Шарафа, возвел на трон а произнес такие слова — стихотворение:

“Было вполне уместным это воцарение,

Дабы каждый [отныне] занимал свое место”.

Секретари дивана [владыки, к которому обращены эти слова]: “Ты даешь царство кому хочешь”[1068] — составили на имя того счастливого грамоту на правление, и слуги дворца [властителя, о котором говорится]: “И отъемлешь царство у кого хочешь”[1069] — свернули ковер величия того обездоленного. Вершители возмездия отяготили ему руки и ноги тяжелыми цепями и оковами и заточили в глубокой яме. Стихотворение:

Лишь ему (богу) подобает гордость и высокомерие,

Ибо природа его вечна, а власть беспредельна,

Одному возлагает он на голову корону благоденствия,

Другого низвергает с престола во прах.

Еще не дошло дело до применения меча и копья, а 'Абдаррахман-ага кавалиси и группа других приверженцев эмира Ибрахима, что держались вместе, подобно кольцу Плеяд, рассеялись и рассыпались, как [звезды] Большой и Малой Медведиц. И целых семь лет [эмир Ибрахим] оставался в заточении.

Когда же в Курдистане распространился слух о заключении в тюрьму /406/ эмира Шарафа — ниже будет дано подробное описание начала и конца его обстоятельств, когда лучи [нашего] внимания будут устремлены на освещение восхода могущества и падения стяга мощи его, — эмир Ибрахим стараниями аширата рузаки вышел из заточения и взялся за дела власти. Сокровища и богатства эмира Шарафа пустил он на ветер расхищения и грабежа и вознамерился убить его сына эмира Шамсаддина, которому в то время было два года, — матерью его была дочь 'Али-бека Сасуни.

'Имад-ага Байики забрал мать и сына из рук эмира Ибрахима. “Эмир Шараф, — схитрил он, — несправедливо убил моего дядю Зайнаддин-агу, нарушая священный закон. Теперь согласно шариату передайте его мне, дабы я с ним покончил. Возложив [ответственность за] его деяние на его малолетнего наследника[1070], мы отомстим в соответствии с [уложениями] священного закона”. С помощью этой хитрости и уловки он вырвал Шамсаддина из когтей эмира Ибрахима и увез вместе с матерью и приближенными в крепость Кефандур и проявил надлежащее старание в их оберегании.

Короче говоря, когда эмира Шарафа заточили в Тебризскую тюрьму, по повелению шаха Исма'ила Сафави завоевание Бидлисского вилаейта было поручено Чапан-султану устаджлу. Он осадил [Бидлисскую] крепость и в продолжение двух лет вел войну с эмиром Ибрахимом. В конце концов, будучи не в состоянии оказывать кызылбашам сопротивление, [эмир Ибрахим] распрощался с властью[1071] и отправился в Сиирт. Там он перевез [свои] бренные пожитки в мир вечности. После него остался сын по имени Султан Мурад, который появился на свет от одной юной невольницы во время заточения [эмира Ибрахима].

Когда /407/ на престоле правителя утвердился эмир Шараф, Султан Мурад поспешил к нему на службу. Эмир Шараф его схватил и заточил в тюрьму. Так он и провел всю жизнь в Бидлисской крепости и, наконец, в назначенный судьбою срок распростился с [этим] бренным миром. После бегства эмира Ибрахима ашират рузаки [еще] шесть месяцев держал крепость. Отчаявшись [дождаться] возвращения эмира Шарафа, в 913 (1507-08) году они были вынуждены передать крепость и вилайет Чапан-султану. Тот поручил наблюдение за Бидлисской крепостью Курд-беку шарафлу-устаджлу и вернулся в Тебриз.

ПОДРАЗДЕЛ ВТОРОЙ

Как на власть в Бидлисе вместо эмира Ибрахима утвердился эмир Шараф

Пред лучезарным чудодейственным гением и отмеченной истинностью возвышенною мыслью обладателей мудрости и разумения предстает очевидным, подобно блеску ясной утренней зари, что, когда любой обладатель счастья с чистыми помыслами и открытой душой обратит чело ко дворцу создателя — покровителя несчастных, непременно, как говорится: “Бог ведет, кого хочет, на прямой путь”[1072] — под сиянием лучей божественного благорасположения древо его устремлений распространит тень над цветником преуспеяния, и бутон его упований начнет распускаться на желанном лугу под ветерком возвышения. Когда же любой великий, поддавшись обольщению величиною своей силы и великолепия, не вденет главу покорности в ярмо повиновения, за короткое время холодный ветер бедствий унесет благоухание его величия, а [райские] сады его державы обратятся в бесплодную пустыню. Стихотворение:

Голову, что вознеслась благодаря тебе,

Не снесет ничей удар,

Не возвысит ничья поддержка того,

Кого ниспроверг гнев твой.

/408/ Нога ли слона или крыло муравья —

Каждому ты даруешь слабость и силу.

Сердце одного благодаря тебе возгорается радостью, словно светильник,

На сердце другого ты выжигаешь клеймо страдания.

Целью такого рассказа и описания этих обстоятельств является изложение счастливой истории эмира Шарафа, как он малолетним сиротой остался среди аширата бохти в Арухе. Как выясняется из блеска светил старинных преданий и капель из источника плавноречивых сказаний, эмир Шах Мухаммад привез его оттуда и занялся