Все дружно выпили. Выпила и Анастасия Георгиевна, на глазах ее были слезы. «Господи, как годы летят, — думала она в этот момент. — Давно ли это было, когда мой сын стоял перед отцом, а сейчас внук уже перед моим сыном стоит! Да, время неумолимо, но я рада видеть своих детей и внуков здоровыми и счастливыми. Жаль, что отец не видит этого...»

Владимир Михайлович предложил тост за Анастасию Георгиевну. Мать улыбнулась, отгоняя грустные мысли.

А утром снова ждала работа. Владимира Михайловича увлекало новое дело, за которое взялись тысячи работников милиции. В системе органов внутренних дел еще больше стало уделяться внимания профилактике правонарушений. Перестраивалась вся система милиции. Это требовало много времени, настойчивости и целеустремленности. В райкоме и исполкоме понимали это и полностью поддерживали Славина, но находились люди, которые не хотели видеть перспективы в новом начинании.

Вот и сейчас Славин сидел в кабинете директора крупного завода. Директор был знающим, опытным руководителем. У Владимира Михайловича давно сложились с ним хорошие, деловые отношения. Славин специально решил создать первые советы профилактики именно на этом заводе. И первый блин комом! Директор был против этой идеи. Он уверенно говорил:

— Нет, Владимир Михайлович, как бы вы меня ни убеждали, но у меня мнение о тех, кто совершает преступление, одно: поднял руку на советского человека или на его имущество, потянулся за государственным добром — садись в каталажку! Отсиди положенное, исправься, а затем мы тебя снова примем в свои ряды. Понимаете, в противном случае мы создадим у таких людей ложное представление о нашей действительности. Они будут надеяться на то, что им не придется отвечать за свои действия.

— Нет, Иван Иванович, речь идет о том, чтобы положительно воздействовать на человека задолго до того, как он может совершить преступление. И воздействовать через общественность, через товарищей, через людей, чей авторитет для него непререкаем, с чьим мнением он считается. В первую очередь имеется в виду коллектив, где он трудится.

— А что ему коллектив, если он крадет у него? Думаете, ему будет стыдно перед своими товарищами? Он же не постыдился навредить им...

Славин слушал директора и все больше убеждался, что если этого не понимает он — этот мудрый человек, то ему, Славину, надо думать, как подать эту идею, как убедить сотни людей в целесообразности создания в районе советов профилактики трудовых коллективов, опорных пунктов общественности. Не стал подполковник спорить с добросовестно заблуждающимся человеком. Славин понимал: если этот директор не согласен с новшеством, то другие руководители предприятий и организаций тем более не согласятся.

Славин сел в машину и приказал водителю ехать в райком.

Секретарь райкома выслушал Владимира Михайловича и сказал:

— Согласен с вами, Владимир Михайлович, будем готовить районное совещание...

Партийно-хозяйственный актив был посвящен одному вопросу: повышению роли трудовых коллективов и общественных организаций в деле осуществления воспитательно-профилактической работы. С докладом выступил первый секретарь райкома партии.

Славин слушал секретаря райкома, а сам вглядывался в лица находившихся в зале людей. Здесь были партийные и советские работники, директоры предприятий и активисты. Подполковник понимал: если удастся сегодня убедить их в целесообразности задуманного, значит, проблема будет решена.

Секретарь закончил доклад, после него выступили несколько человек, и слово предоставили начальнику милиции. Славин поднялся на трибуну. Он сначала волновался, и фразы получались короткими и отрывистыми, но постепенно успокоился, и речь его стала убедительной:

— Перед нами стоит задача организовать так называемую раннюю профилактику, создать такой микроклимат в трудовых коллективах, в микрорайонах, который будет способствовать выработке у человека положительных качеств характера, появлению в его сознании отрицательного отношения к неправильному поведению, пьянству, нарушению правил социалистического общежития...

Владимир Михайлович обвел глазами зал. Внимательные, сосредоточенные лица. Это ободрило, и он продолжал:

— Давайте посмотрим, что такое общественный опорный пункт? В него войдут товарищеские суды, домовые комитеты, добровольные дружины, детская комната на общественных началах, комсомольский оперативный отряд, группа участковых инспекторов милиции, депутаты городского и районного Советов. Они будут вести работу среди населения, брать на учет лиц, уклоняющихся от честного труда, пьяниц, семейных дебоширов, осуществлять контроль и шефство над «трудными» подростками, помогать родителям воспитывать их...

Когда Славин сел на место, он уже был уверен, что смог убедить присутствующих...

Наконец пришла настоящая весна. Улицы быстро очистились от почерневших сугробов.

У Славина было много работы. Приближались майские праздники, и приходилось много времени уделять подготовке к их проведению.

Владимир Михайлович был в кабинете, когда около шести часов вечера раздался телефонный звонок. Звонила жена.

— Жди гостя. Он только что звонил, и я ему дала номер твоего телефона, рассказала, как найти ваш райотдел.

— А кто он, этот гость?

— А вот это секрет, — засмеялась Маргарита Ивановна. — Скажу тебе только одно: можешь вечером пригласить его к нам домой, я приготовлю ужин.

— Ишь ты, секретница, — пошутил Славин, но настаивать не стал.

Спустя несколько минут раздался стук, и в кабинет вошел мужчина в светлом плаще, серой шляпе. В руках он держал маленький саквояж. Он молча подошел к столу и остановился.

Славин был несколько озадачен его бесцеремонностью.

— Что вам угодно?

— Мне угодно на вас посмотреть, товарищ подполковник.

Славин еще раз хмурым взглядом окинул его и вдруг, как ужаленный, вскочил со своего места. С грохотом опрокинув стул, он бросился к мужчине:

— Антошин! Вот это встреча! До чего же ты изменился!

Старые боевые друзья обнялись и поцеловались. Славин взволнованно говорил:

— Жена мне так и не сказала, кто звонил. Как ты меня нашел?

— Я знал, что ты в Минске, но найти тебя было непросто, — улыбнулся Антошин. — Здесь я проездом, еду в командировку. Прихожу к киоскеру адресного бюро, спрашиваю, где, мол, живет знаменитый разведчик и гроза всех бандитов Володя Славин. А мне вежливо отвечают, что в городе он, конечно, проживает, но, чтобы выяснить, где именно, мне надо пойти в городское адресное бюро. Решил я ехать туда, но по дороге вошел в будку телефона-автомата и позвонил в справочную, назвал твою фамилию, а они мне — номер твоего домашнего телефона. Позвонил, отвечает приятный женский голос. Спрашиваю тебя, говорят, ты на работе. Попросил рабочий телефон. Уточняют: кто я. Пришлось докладывать, а жена с твоих слов, оказывается, знает меня, рассказала, как тебя найти. Я решил не звонить, сел и приехал.