Тишина стала давящей.

— Марила… — с какой-то почти что приторной ласковостью начала вампирша, — а ты кому-нибудь ещё показывала, как сюда попасть?

— Не-а! — отозвалась сумасшедшая.

— Может быть, говорила?

— Не-а!

— Вспомни… может, человечку какому забавному?

— Зачем ты так говоришь?! — обиделась Марила. — Никому я ничего не говорила! Я только дружочку показала! Потому что он скучает без меня! Я же знаю, что нас убивать придут! Что я, совсем дура, что ли?!

— Убивать?! — нехорошим голосом спросил Мюр. — Убивать моя Марил?!

— Тихо ты! — прикрикнула Вейма.

Послышались шаги, дверь снова отворилась и на этот раз комната осветилась пляшущим светом факела.

— Что у вас стряслось, дети мои? — спросил приор. Врени заморгала, привыкая к свету. Монах, похоже, не ложился спать, одет был как и днём. А вот на вампирше и оборотне были только тонкие сорочки, видимо, вскочили с постелей, не тратя время на одежду.

— Полюбуйтесь, отец, — недовольно произнесла Вейма. — Этот человек пробрался сюда ночью.

— Как интересно, — ничуть не разделяя раздражения вампирши, произнёс приор. — Сын мой, ты непременно должен мне показать тот путь, которым ты воспользовался.

— Что нам с ним делать? — нетерпеливо спросила Вейма, раздражённая тем, что приор так спокойно отнёсся к новости. — Я не могу допустить, чтобы по Сетору разгуливал человек, который…

— Моя должна вернуться! — запротестовал Мюр. — Моя не сказать господин, куда моя уходить! Моя господин терять меня! Господин думать, моя умереть! Господин сердиться! Он думать, моя сбежать! Моя не моги принять позор! Моя должен вернуться! Ваша отпустить меня! Моя не хотеть дурного!

— Замолчи! — зашипела вампирша. — Ты пробрался ночью, как вор, в дом баронессы цур Фирмина и обесчестил одну из девушек её свиты!

— Моя не трогать Марил! — возмутился нагбарец. — Моя не нарушать её честь! Моя честный! Моя чтить закон! Моя хотеть только поговорить!

— Замолчи!

— Юноша, несомненно, виноват, — примирительным голосом произнёс приор. — Но, наверное, он не откажется искупить свою вину?..

Вопрос повис в воздухе. Мюр часто заморгал, пытаясь сообразить, что от него требуется.

— А! — догадался он. — Моя жениться на Марил! Моя жениться бы на ней хоть сейчас, но между нами война и моя не моги на ней жениться! Моя хотеть просить её рука! Моя…

— Дочь моя, — повернулся к Вейме приор, — завтра, я слышал, совет. Ты сможешь уговорить свою госпожу послезавтра устроить помолвку Марилы с этим прекрасным юношей?

Вейма улыбнулась такой улыбкой, что Мюр попятился.

— Уверена, она не откажется.

— Я поговорю с её братом, — предложил Вир.

— У меня брат знаешь какой? — влезла Марила. — Он ух! Ты глазом моргнуть не успеешь!

— Моя просить твоей руки! Моя просить у твоя барон! У твоя брат! Моя ничего не боись!

— Храбрость тебе понадобится, — зловеще предсказала Марила.

Она обняла нагбарца и звонко его расцеловала.

— Идёмте, — предложил приор и толкнул дверь.

— Мюрлейн же с нами ляжет? — наивно спросила Марила. — У нас в кровати места хватит!

Врени набрала воздуха, чтобы высказать всё, что она думает по поводу этой затеи.

— О, нет, — покачала головой вампирша, схватила юношу за руку и потащила к двери. Хрупкая на вид, она была сильнее двоих мужчин и нагбарец побледнел от боли. — Твой жених пойдёт с нами и останется в нашем доме до самой помолвки.

— Но моя… — запротестовал нагбарец.

— Мы пошлём человека в ваш лагерь, — пообещала Вейма, — и предупредим, что скоро твоя помолвка. Твой господин не будет возражать?

— Моя… я… не знать… моя не говорить с ним… моя не знать… а если война?..

— Успокойся, дружочек, войны не будет, — заверила его Марила. — Он не даст, правда?

Она ткнула пальцем в приора. Тот засмеялся и осенил её благословляющим жестом.

— Пойдём-пойдём, — вытолкнула нагбарца в дверь Вейма. — Всё будет хорошо.

Мюр повернулся к оборотню.

— Твоя женщин, да? Твоя её муж?

— Муж, — усмехнулся Вир.

— Твоя такой храбрый! Если б я был вполовину такой храбрый, я б не знал страх! Если война нет, моя уйти от господин, моя кидаться твоей в ноги, взять меня в оруженосцы!

Вейма засмеялась.

* * *

Наутро в Сеторе как-то само собой расползлись слухи, что добрая волшебница вот-вот откроет баронам убийцу нагбарца, причём самые смелые даже заявляли, что она заставит его явиться в зале перед лицом баронов. Ещё говорили, что баронесса цур Фирмина сошла с ума вслед за своей дурой и завтра справляет её помолвку, а другие возражали, что молодой нагбарец обесчестил девушку и у баронессы не было другого выбора. Откуда-то люди знали, что на праздник не позовут ни одного барона или рыцаря, кроме тех, которые входят в свиту баронессы, зато там будут нагбарские оруженосцы, родня девушки — здоровенный кузнец со своей женой, — а также шателен Гандулы, который, хоть и рыцарь, да всё баронессе не чужой: он старший брат её мужа.

По поводу шателена Гандулы шептались особо. Он только вчера прибыл в город и поселился у своего отца, графа цур Вилтина. Про юношу говорили, что он объездил весь Тафелон, разыскивая какого-то разбойника, которого поклялся найти и передать в руки правосудия. Говорили, что юноша сумасшедший, раз отказался от наследования графства отца, а другие возражали, что взамен он приобрёл весь Корбиниан, а третьи возражали, что там только и есть, что небогатые деревни, да развалины, а четвёртые…

Врени немного знала, почему шателен Гандулы отказался от графства. Она тоже считала, что он сумасшедший. Подумаешь, оборотень! Что, из-за такой ерунды отказываться от тёпленького местечка?

А, впрочем, это было не её дело.

Говорили ещё, что баронесса вечером отпускает всех слуг — вернее, всех тех, которые жили в Сеторе и ухаживали за домом баронессы в её отсутствие, — чтобы они могли отдохнуть перед предстоящим праздником.

Говорили, что кто-то устроил заговор против баронов.

Говорили, что в Сетор прибыл посланец от самого Святейшего папы и этот посланец неузнанным ходит по улицам, а потом отпишет папе, кого надо отлучить от церкви, а кому простить все грехи, и прошлые, и будущие.

Говорили, что в городе собираются злые волшебники, чтобы навести чары на совет баронов и они же отравят колодцы, поэтому воду надо запасать заранее, покупая у водовозов.

Говорили, что скоро сюда ворвутся полчища вампиров, которые высосут кровь у каждого, кто не успеет спрятаться под крышу.