связей А. Д. Меншикова с санкт-петербургским комендантом Я. X. Бахмеотовым, генерал-полицеймейстером А. М. Девиером и кабинет-секретарем А. В. Макаровым продемонстрировал три способа выстраивания и поддержания лояльных отношений с тремя различными по социальному статусу и политическому влиянию государственными деятелями. Так, отношения с комендантом Санкт-Петербургской крепости Я. X. Бахмеотовым строились на принципе прямой подчиненности. А. Д. Меншиков контролировал все направления деятельности коменданта, причем без каких-либо посредников и промежуточных управленческих звеньев (например, в лице ингерманландского обер-коменданта). Несмотря на то что Якову Хрисанфовичу удалось зарекомендовать себя перед князем как надежного, верного и ответственного работника, тесных личных (частных) отношений между ними не сложилось. Я. X. Бахмеотов не являлся самостоятельным игроком на политической арене: его связи с представителями элиты были крайне ограниченны, влияние незначительно, а при решении частных проблем и споров ему, как правило, требовалось вмешательство князя. Фактически коменданту нечего было предложить А. Д. Меншикову в обмен на лояльность. Поэтому их взаимодействие по частным вопросам сводилось к одностороннему информированию (по каналу от Я. X. Бахмеотова к А. Д. Меншикову) и мелким услугам хозяйственного или правового плана.

Отношения А. Д. Меншикова с генерал-полицеймейстером А. М. Девиером строились на совершенно иных основаниях. В силу особого положения полиции в системе управления Санкт-Петербургом деловые отношения А. Д. Меншикова и А. М. Девиера основывались на принципе сотрудничества. Оба государственных деятеля были заинтересованы в наиболее эффективном решении возникавших управленческих проблем, поэтому они нередко обращались друг к другу с просьбами о помощи, пытались избегать конфликтов, стремились выработать компромиссное решение. Положение А. М. Девиера среди политической элиты, его широкие социальные связи и нарочито высказываемая лояльность повлияли на то, что А. Д. Меншиков посвящал генерал-полицеймейстера в личные, иногда весьма щепетильные дела (например, в Почепское дело). В дополнение А. Д. Меншикова и А. М. Девиера связывали родственные узы, которые обязывали поддерживать стабильные контакты внутри одной семьи. Тем не менее умело конструируемые лояльные отношения генерал-полицеймейстера с князем не выдержали испытания политической борьбой в последние месяцы правления Екатерины I. Государственные деятели очутились по разные стороны политических баррикад, и личные интересы стали превалировать над государственными.

Отношения А. Д. Меншикова и А. В. Макарова представляют собой третью схему поведения князя в попытке обеспечить себе лояльность и поддержку. Кабинет-секретарь занимал одну из ключевых должностей в системе государственного управления, обеспечивавшую более эффективный и более быстрый путь принятия политических решений. А. В. Макаров имел прямой доступ к фигуре монарха и его бумагам, располагал устойчивыми деловыми связями со всеми государственными учреждениями, пользовался практически неограниченным ресурсом царского доверия, что делало его особенно привлекательным союзником на политической арене. К рубежу 1710-1720-х гг. А. В. Макаров фактически полностью монополизировал посредническую функцию, благодаря которой осуществлялась связь правителя с другими деятелями и институтами. Более того, если для царских фаворитов, для того же А. Д. Меншикова, вытекающая из доверительных отношений с Петром I посредническая роль может быть расценена как проявление неформальной власти, то для А. В. Макарова осуществление посредничества являлось вполне формальной функцией, входившей в его должностные полномочия и ожидаемой от него. Надо полагать, А. Д. Меншиков как никто другой понимал политическую значимость А. В. Макарова (поскольку сам выполнял подобные функции) и, соответственно, пытался выстроить с ним взаимовыгодные отношения. Попадая в трудности, он использовал А. В. Макарова в качестве посредника, который наиболее быстро и надежно передавал информацию государю, мог оказать влияние на мнение Петра I, ускорить процесс принятия решения или облегчить государственное бремя. Как представляется, кабинет-секретарь был практически единственным петровским соратником, кто не только засыпал князя многочисленными обещаниями и словами поддержки, но и предпринимал для этого реальные шаги. Заметная ограниченность посреднических возможностей А. В. Макарова определялась волей монарха, поскольку он, как и Александр Данилович, был полностью зависим от благ, даруемых Петром I, и не спешил принимать ни одно значимое решение без ориентации на мнение государя[1399]. Поэтому никакие лояльные связи с А. Д. Меншиковым не могли заменить Алексею Васильевичу ценность царского расположения.

Таким образом, анализ отношений А. Д. Меншикова с санкт-петербургским комендантом Я. X. Бахмеотовым, генерал-полицеймейстером А. М. Девиером и кабинет-секретарем А. В. Макаровым наглядно показал, что в основе могущества князя лежали не только властные и материальные ресурсы, но и тщательно выстроенные социальные связи с другими представителями петровского окружения. Князь имел возможность эти связи устанавливать во многом благодаря доверительным отношениям с государем и включенности в его ближний круг; более того, он умел их поддерживать, выбирать такие стратегии поведения, которые позволили бы извлечь наибольшую выгоду. Бесспорно, рассмотренные в настоящей работе социальные связи А. Д. Меншикова являются лишь малой частью большой социальной системы, сформировавшейся вокруг князя. Тем не менее уже их анализ позволяет аргументированно доказать, что модель государственного управления в петровское царствование основывалась не столько на формально институционализированных, нормативно регламентированных структурах и процедурах, сколько на системе взаимосвязей внутри политической элиты. Функционирование властных институтов могло быть успешным или неуспешным в зависимости от эффективности и устойчивости сетей доверия в правящей среде, изменять вектор развития в зависимости от частных мотивов и инициатив, демонстрировать черты «ручного управления», отчасти компенсировавшего лакуны законодательной базы и кадровый дефицит учреждений.

Список сокращений

АВИМАИВ и ВС – Архив Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи

НИА СПбИИ РАН – Научноисторический архив Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук

ОР РГБ – Отдел рукописей Российской государственной библиотеки

ОР РНБ – Отдел рукописей Российской национальной библиотеки

ПСЗ РИ-1 – Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое

РГАДА – Российский государственный архив древних актов

РГАВМФ – Российский государственный архив военно-морского флота

РГВИА – Российский государственный военно-исторический архив

РГИА – Российский государственный исторический архив

Сб. РИО – Сборник Императорского Русского исторического общества