я отвечал отрицательно. Где мог я проверил, а где не мог, тупо не знал. Даже по телефону пытался отследить, она его будто специально дома оставила. Издевательство, да и только.

— Я не виноват Жека, — с чего-то решил он, что надо ещё раз меня уверить в своей непричастности.

— Проехали, прости меня за всё это вот… — обвёл я глазами его будущий синяк на щеке и всё остальное.

— Но ты прав, — огорошил меня Соловьёв. — Выслушай, не бей сразу. Я хотел отомстить тебе. Ты не далек от истины. Сначала я пытался снова стать друзьями лишь для того чтобы расположить тебя к себе. А потом передумал. Мы снова стали общаться, и я словно в детство вернулся.

Он замолчал. Я тоже. В квартире воцарилась тишина, обещающая предстоящие откровения. Мне, конечно, стало неприятно слышать правду, но отчего-то я понял Стаса, и бить совсем расхотелось.

— Помнишь, как мы поссорились?

— Сложно забыть, дурацкая ссора, — кивнул Стас. — Мы всего-навсего были детьми. Ты стал общаться с моим личным врагом, — рассмеялся он, — меня это выбесило и мы поругались. А потом вы всей толпой чуть не прикончили меня.

— Да, — пришлось признать мне, вспоминать такое сейчас казалось неприятным, — я был мелким лохом. Но ты в курсе, что этот чувак меня задавил своим бестолковым авторитетом? Да-да, не смейся, я поддался на провокацию. В тот день, когда мы избили тебя, он наговорил мне всякой чуши по типу: Стас говорил о тебе такое и вот такое. В подробностях не помню, но мне стало жуть как обидно. А потом в разговоре с тобой ты не отрицал.

— Хотел тебя разозлить, а ты повёлся, — откинулся он на спинку стула, и резко схватился за бок, — вот блин. Прихватило, так прихватило.

— У меня тяжёлая рука, сорян, — ощущал я вину за содеянное. — Чем могу, помогу.

— И чем ты мне собрался помогать? Массаж делать станешь? Нет уж Бекетов, я предпочитаю фигуристых девиц, ты конечно фигуристый, но на девицу не смахиваешь, — пошутил по-своему Стас.

Мы оба рассмеялись. Поговорили на отвлекающие темы, вроде как помирились, и даже по-братски обнялись, закрепив так сказать результат. Простили друг друга за все детские ошибки и пообещали не поддаваться на чужие уловки.

Когда Соловьёв рассматривал остатки кофе в бокале, вдруг подскочил.

— Ты чего? В больничку поедем? — всё ещё переживал я насчёт нанесённых ему травм.

— Отвали ты со своей больничкой. Я тут вспомнил кое-что. А ты везунчик Жека, — усмехнулся Стас, и снова скрючился. — Вот же зараза! Теперь и посмеяться нельзя.

— Что вспомнил? — оживился я.

— На днях мне звонил Антон.

— Чё за Антон? — не врубился я.

— Брат твой. Предлагал сотрудничество.

Мои глаза загорелись праведным огнём. Возможно, у меня появился конкретный шанс вмазать ещё и Тохе, который, несомненно, заслужил, и с ним я церемониться точно не стану.

Глава 3

Разборки с родней

Я загорелся новой надеждой, однако не ожидал ничего хорошего. Антон человек пренеприятный и наверняка замешен в чём-то незаконном, самым страшным была возможность того что этот чмырь может быть замешан в исчезновении моего ангелочка.

Ни разу за все прожитые мною года, мы не разговаривали с двоюродным братом спокойно. Виделись не сказать, чтоб часто, но нам обоим хватало сотворённых вместе отрицательных воспоминаний надолго.

Сейчас я чувствовал себя более спокойно, чем тогда когда ехал к Стасу. Раскрошить все кости братцу хотелось меньше обычного. Соловьёв кстати увязался со мной, надменно заявив:

— Убьёшь его, так и не узнав правды. Я поеду с тобой, стану так сказать твоим предохранителем. И не надо ржать извращенец!

Да посмеялся я с него знатно. Умеет же пошутить, так что неловко становится всем вокруг, но у меня иммунитет. Услышь его какая-нибудь милая леди, сочла бы такие мерзкие словечки домогательствами.

Доехали мы без эксцессов, поднялись, на хрен пойми какой по счёту этаж, и оказались напротив железной двери. "Да, она ему пригодится, чтобы защищаться от меня, когда я начну хлестать падлюку по ногам, жаль крапиву не сорвал" — подумалось мне, и я невольно ухмыльнулся.

— Что представляешь, какой на вкус будет его правая почка? — заметил изменение в моём настроении Стас.

— Как ты угадал?

— Я просто знал, хватит трепаться Бекетов звони!

Дозвониться до Антона оказалось довольно не посильной задачей. Сначала я терпеливо дал ему шанс со своего барского плеча, и названивал, пока тот не оглохнет. Когда Соловьёв выдал свой вердикт: мол, нет братка, заедем позже. Я начал долбить по двери кулаком, а затем и ногой.

— Нет, эта гадина откроет мне или я тупо выбью дверь, — не отступал я, и начал долбить сразу и ногой и кулаком. — Нажми-ка на звонок Стас по-братски.

— Ты решил его до смерти довести? А если дома его мама или сестра младшая, ты подумал о них? Возможно, обе перепугались думая, что к ним рвутся бандиты, — предположил Соловьёв, и я вдруг послушно отошёл от перепачканной пылью железной преграды.

— И как тогда до…

Ключ в отверстии повернулся, и мы оба повернулись на звук.

— Вот ты и добился своего.

— Помолчи, а то услышит нас и не откроет, — приложил я указательный палец к своим губам, прося тем самым друга быть тише.

На пороге появился Антон собственной раздражающей персоной. Он выглядел как обычно напыщенно, прямо павлин в зоопарке. Белая рубашка, тёмно-синее джинсы, часики на руке и как же павлин без прически, идеальная укладка. Сразу возникло желание его образ смешать с дерьмом. В прямом смысле отправить идиота братца нырять в навоз. Думаю, там ему и место. Свинью в свинью не превратить.

— Знаешь Евгений, а я почему-то сразу понял, что это ты явился, беспардонный лось, — одарил нас обоих своей яркой улыбкой Антон. И "яркой" не в смысле красивой, а реально ослепляющей. Похоже, кто-то переборщил с отбеливанием зубов.

— Ух, — скривил я лицо, будто ослеплён, — тебе бы в тёмных переулках фонарём подрабатывать на полставки.

— Ты как всегда остроумен, чего припёрся? — оставался спокойным брат.

— Да умом меня мать природа не обделила, а вот тебя кажется, обошла стороной, раз ты осмелился на похищение или что-то вроде того, — я хотел было оттолкнуть его, дать по щам, но Стас остановил. Друг мёртвой хваткой взялся за моё плечо, и строго взглянул. Явно намекая, что второй драки он не переживёт.

— Похищение? Ты ударился? Обкурился? Пьян? Объяснись, — скрестив руки на груди, и отперевшись о дверной косяк скептически оглядывал меня братец.

— А то ты не знаешь. Не ври у тебя не получается. Ты отстойный актёр. Что за сотрудничество ты предложил Стасу? Кто