снова глубоко задышал, отер лицо платком.

Хозяин снял с полки большую конторскую книгу в кожаном переплете.

— Эк, парень, запыхался ты.

— От Фрейзербурга педали крутил.

Старик замер над полуоткрытой книгой.

— Фрейзербург? Да это ведь сорок миль! И бо́льшая часть — по горам…

— Я уже знаю. Собственными ногами выяснил. Второй день отпуска всего… кажется, я малость переусердствовал. Но у меня всегда так: гоню до упора.

Хозяин покачал головой:

— Ну что же, зато спать сегодня будешь отлично. А завтра уж не гони, расслабься.

— Думаю, по-другому и не получится. — Эстерхази замолчал, задышал глубоко и шумно. — Кстати, я видел паб по соседству. Наверно, там можно пообедать?

— Угу, и притом чудесно! И если ты не прочь запить чудесным чудесное, я бы посоветовал местное солодовое виски, «Глен»… — Хозяин умолк, видя гримасу боли на лице гостя. — В чем дело-то?

— Не знаю, — растерянно ответил Эстерхази, запинаясь. — В груди вдруг сдавило… боль такая…

Старик встревожился. Чуть не подбежал к гостю, взял под руку, провел в небольшую комнату, смежную с вестибюлем, усадил в кресло, изготовитель которого явно переборщил с набивкой.

— В руку стреляет… Боже, больно-то как… — проговорил Эстерхази сквозь стиснутые зубы, прижав правую руку к груди.

— Выпить чего-нибудь? — озабоченно спросил хозяин, склоняясь над гостем.

— Нет… врача, скорее…

Эстерхази обмяк и закрыл глаза.

Глава 12

Подъездная дорожка, ведущая к портику дома 891 по Риверсайд-драйв, теперь выглядела гораздо лучше. Когда Винсент д’Агоста впервые пришел сюда, двор был усыпан мусором, высаженные вдоль дорожки кусты барбариса и айланта пребывали в жалком состоянии, чахли и сохли. Сам особняк в стиле боз-ар, разваливающийся и заброшенный, испещряли граффити уличных банд. А ныне и окрестности, и сам дом выглядели чистыми, ухоженными. Четырехэтажное каменное строение полностью восстановлено, крыша с мансардой, башенки и площадка на крыше возвращены к первоначальному состоянию. И все-таки, даже не ступив за порог, лейтенант ощутил странную холодность и пустоту.

Вообще-то, Винсент д’Агоста не совсем понимал, зачем приехал сюда. Не раз он уговаривал себя не быть параноиком, не тревожиться по пустякам, будто старая баба. Но визит Кори Свенсон оставил глубокое — и неприятное — ощущение беды. Он и подтолкнул в конце концов поддаться порыву и навестить особняк Пендергаста.

Лейтенант постоял с минуту, переводя дух. Он доехал по первой линии до 137-й улицы, пешком добрался до реки — и этот короткий переход забрал все силы.

Черт, как же Винсент д’Агоста ненавидел свою немощь, ненавидел пулю, заставившую заменить клапан сердца на свиной. Медленное, мучительное выздоровление, слабость, бессилие. Одно хорошо: сбросил вес. Но это поначалу. Теперь жир снова накапливался, причем быстро, а тренировками его не сгонишь — как сейчас тренироваться?

Отдышавшись, д’Агоста подошел к дубовой парадной двери, взялся за бронзовый дверной молоток, грохнул хорошенько.

Тишина.

Он выждал минуту, другую. Наклонился к двери, прислушиваясь, но толстые стены и двери не пропускали звуков. Лейтенант грохнул снова. Возможно, особняк и вправду пустует, ведь Констанс Грин в психиатрической больнице. Нет, невозможно. Пендергаст держит прислугу и здесь, и в «Дакоте».

Тихо зашелестел ключ, поворачиваясь в хорошо смазанном замке, и массивная дверь открылась. Коридор за нею был погружен в сумрак, но д’Агоста узнал Проктора, работавшего у Пендергаста шофером и временами изображавшего дворецкого. Обычно бесстрастное и непроницаемое лицо Проктора выглядело теперь суровым, почти неприязненным.

— Мистер д’Агоста, сэр, не хотите ли зайти?

Лейтенант шагнул за дверь, и шофер сразу тщательно ее запер. Затем предложил:

— Не изволите ли подняться в библиотеку?

Лейтенант ожидал ощущения жути — и не удивился ему, идя по длинному коридору, где звук шагов возвращался эхом, в гостиную со сводчатым потолком бледного серо-голубого цвета. В тусклом свете виднелись ряды шкафов с дверцами узорного стекла, за которыми угадывались весьма любопытные предметы.

— Пендергаст дома? — осведомился полицейский.

Проктор замер, обернулся:

— Мне очень жаль, но его здесь нет.

— А где он?

Невозмутимое лицо шофера чуть дрогнуло.

— Сэр, он умер.

Комната поплыла перед глазами лейтенанта.

— Умер? Как??

— Отправился на охоту в Шотландию. С доктором Эстерхази.

— С Джадсоном Эстерхази? Своим зятем?

— Да. Они охотились на оленя. На болоте. Доктор нечаянно застрелил мистера Алоизия. Тот утонул в болоте.

Д’Агоста не поверил своим ушам. Может, ослышался?

— Да что за чушь вы городите?

— Три недели назад мистер Алоизий погиб.

— А как с похоронами? Где Эстерхази? Почему меня не известили?

— Сэр, тела так и не нашли. А доктор Эстерхази исчез.

— Боже правый… вы говорите мне: Эстерхази случайно застрелил Пендергаста, тела нет, а Эстерхази взял и так запросто исчез?

Винсент д’Агоста вдруг понял, что кричит во весь голос. Ну и черт с ним!

Проктор ответил невозмутимо:

— Местная полиция искала много дней. Тралили болото, обыскивали окрестности. Не отыскали ничего.

— Тогда почему вы говорите, что Пендергаст мертв?

— Потому что так говорил доктор Эстерхази на следствии. Он выстрелил и попал в грудь. Потом видел, как мистер Алоизий утонул в топи.

Лейтенант почувствовал, что задыхается.

— Эстерхази сам рассказал вам это?

— Нет, сообщил по телефону инспектор, расследовавший происшествие. Хотел задать мне пару вопросов о мистере Алоизии.

— И больше никто вам ничего об этом не говорил?

— Нет, сэр.

— Где это случилось?

— В охотничьем домике поместья Килхурн в шотландских горах.

Винсент д’Агоста стиснул зубы и процедил:

— Люди просто так не исчезают. Скверно пахнет от этой историйки.

— Простите, сэр, это все, что мне известно.

Лейтенант несколько раз глубоко, до боли в груди, вдохнул.

— Господи боже… ладно. Спасибо, Проктор. Простите, я наорал тут. Уж очень разволновался.

— Не хотите ли зайти в библиотеку? Угостить вас стаканчиком шерри напоследок?

— Шутите? Ну, это нельзя просто так оставить, точно!

— Что вы намерены делать, сэр? — спросил Проктор, пристально глядя на полицейского.

— Еще не знаю. Но можете ставить сто против одного, уж что-нибудь да сделаю.

Глава 13

Инверкирктон

Джадсон Эстерхази сидел у исцарапанной стойки бара в пабе «Полумесяц», уныло потягивая пинту «Гиннеса». Паб был крошечный, под стать деревушке: три стула у стойки, четыре стола, по паре с каждой стороны. Пока в пабе никого не было, кроме Эстерхази да хозяина, старика Макфлекно, но пять часов вечера не за горами, а там и посетителей прибавится.

Эстерхази допил «Гиннес», и старик тут же предложил:

— Еще кружку, сэр?

Гость изобразил сомнение.

— Почему бы и нет? — проговорил он задумчиво. — Надеюсь, доктор Роскоммон будет не против…

— Само собой, ведь мы ему