студия зарабатывает много денег. Если у вас есть доход от трех здешних студий, тогда, возможно. Но это было бы большой авантюрой ”.

Они проехали через центр Эдинбурга и нашли парковку рядом с офисом Драммонда. Маири была на встрече, но ее секретарша попросила одного из своих сотрудников встретиться с ними. Грейс сделала подробные записи и утром проинструктирует Маири. Они направились обратно в магазин.

“Останься. Мэгги будет дома через 40 минут, и тебе будет легче, если ты будешь здесь ”.

Эндрю болтал со Стейси в магазине, пока Тони бродил вокруг, отвлеченный их находкой.

“У меня целую вечность не было возможности с тобой поболтать, Стейси. Мэгги говорила, что один из твоих друзей подумывает о съемках, но хочет сначала поговорить со мной. Это правда?”

“Гленис на год младше меня, двое детей сейчас учатся в средней школе. Она не питала никаких тайных фантазий, вместо этого она хочет сделать несколько фотографий сейчас, пока все еще думает, что у нее есть фигура. Она великолепно выглядит и хочет, чтобы у нее остались воспоминания ”.

“Я могу снимать в четверг, но не раньше следующей среды. Дай ей знать и узнай, когда мы сможем встретиться”.

Эндрю не волновался по поводу съемок. Он никогда не беспокоился ни о каких фэнтезийных съемках, потому что за это платили модели. Если они струсили и не смогли выполнить некоторые позы, то в этом не было ничего особенного. На самом деле это означало, что съемки были тем, чего они хотели, и были способны сделать, а не тем, что, по их мнению, они хотели. Эта леди Гленис могла решить, что он слишком молод. Он просто пожал плечами.

Мэгги Файф, несмотря на свою фамилию, редко бывала в Файфе. Эндрю это показалось удивительным, но она была за рекой только тогда, когда работала моделью в паре фотоклубов, базирующихся там. Она также выросла в семье рабочего класса, семья была бедной, и они переехали в одно из поместий бетонного совета, когда ей было восемь. То, что видели Эндрю и Тони, выходило далеко за рамки ее опыта. Но идея жить в отдельно стоящем доме на побережье с видом на Форт и Эдинбург, была плодом фантазии. И Эндрю знал о Мэгги и фантазиях. Она была влюблена в дом, в идею дома еще до того, как увидела его. В конце концов она успокоилась и сказала все нужные вещи, но с похмелья или нет, они с Тони собирались прийти посмотреть фильм в воскресенье утром.

По дороге домой Эндрю размышлял, может ли быть лучше обнаружить, что сайт ужасно загрязнен, чем наоборот. Мэгги мечтала о большем.

Том 15. Глава 11

После раннего заплыва в среду утром Эндрю проехал пару миль до Мортонхолла. Прошло более двух лет с тех пор, как он стоял в Саду памяти, где был похоронен прах Фейт. Возможно, прошло семь недель после годовщины ее смерти, но все еще дул холодный ветер, который пронизывал его насквозь. Он не разговаривал с Фейт, не то чтобы у него был односторонний разговор. Он просто думал о ней, о своем костлявом лысом друге, молодой женщине, которая помогла ему встретиться лицом к лицу со смертью, но так и не получила отсрочки, которая была у него. Это было более шести лет назад, но те 60 дней или около того в больнице все равно стали поворотным моментом в жизни Эндрю.

Сад воспоминаний - это место смерти, нарядное, но, тем не менее, место смерти. За пять семестров Эндрю видел, как исчезает бесчисленное количество детей в Addenbrooke's, вероятно, более 100. Это было его покаянием за вину выжившего. Эндрю стоял там в тот холодный ветреный день, думая о смерти; О Фейт в ту последнюю ужасную субботу; о Грэме, спрашивающем его, почему после того, как он разрыдался от отчаяния; о Роне, испугавшемся, что его гнев на мир и потерю сына в конечном итоге разлучит его семью. Три лица у более чем 100 погибших детей. Эндрю не понимал, что все это значит, он просто стоял в оцепенении. Он был повсюду. Фейт, ее родители, особенно Мэри, время, проведенное у Адденбрука, его собственное выживание. Все они мелькали в его голове и исчезали из нее. Возможно, так и должно было быть, возможно, женитьба Лесли кристаллизовала все эти разрозненные мысли. Постепенно разум Эндрю успокоился, и все утряслось. У него был один из тех моментов ‘что бы сделала Фейт?’, и это заставило его улыбнуться от того, что он все еще хотел услышать ее мысли все эти годы спустя.

Эндрю долго стоял, спокойный, думая о Фейт, о ее смехе, о том единственном случае, когда она покраснела так же, как и он, о ее сварливости, ее дружелюбии, обо всех своих воспоминаниях о тех двух коротких месяцах. Он разговаривал с Лесли сотни часов после смерти Фейт, то же самое и с Сюзанной. Они помогали ему в подростковом возрасте, но никогда не говорили о смерти. Проблема, которую никто не хотел решать ни за одного из них, была ядром их короткой дружбы. И поскольку никто не хотел говорить с ними о смерти, они не поделились ею. Продолжительность их дружбы измерялась всего неделями, но значение было не менее важным более шести лет спустя.

Эндрю не думал о перерождении, воскрешении или о чем-то подобном. Он больше думал о переменах и росте. Лесли и Джулиан поженились, Трасты расширились, Джулиан снова начал работать с компьютерами. Даже что-то такое простое, как Мэгги и Тони, взволнованные возможностью покупки дома. Жизнь продолжалась. Именно так Эндрю пытался жить своей собственной жизнью, своим способом исполнить предсмертное желание Фейт. У него были воспоминания, моменты, подобные этому, которые закрепили его жизнь, но Эндрю рвался вперед, временами почти безрассудно. Потому что у него все еще было две жизни, которые нужно было прожить. Он никогда не забудет Фейт. Но это была неделя Лесли, суббота должна была быть днем Лесли.

Когда он, наконец, вернулся к машине, то обнаружил, что простоял там почти два часа. На мгновение его охватила паника, когда он подумал, не думал ли он вслух, выглядя как мистер Безумец в Саду воспоминаний. А затем он пожал плечами. Он был не первым, кто заговорил там, но и не последним. Эндрю вернулся в квартиру и позвонил Хелене, подтвердив, что на следующий день все будет в порядке. Вечерний звонок Питу был улажен, поэтому он предпринял еще одну