– Так точно, – чётко ответил Георгий Константинович.

– Тогда я попрошу вас продолжить, – сказал Сталин, – разумеется, применяясь к уровню технического образования тех, кому предстоит принимать организационные решения.

Кто-то в дальнем конце стола, не сдержавшись, сдавленно прыснул.

Из дальнейшей оживлённой беседы «технарей» Маркову удалось понять, что Лихарев имеет ответы на все вопросы разработчиков. После некоторых объяснений инженеры, которые давно вышли из-за стола и сгрудились вокруг Лихарева, хватались за блокноты, быстро что-то вычисляли, кто-то особо эмоциональный даже хлопнул себя по лбу.

– А если всю конструкцию поставить на шасси «ЗиСа» или быстроходного танка… – услышал Сергей голос Лихарева.

Представить себе установку для реактивных снарядов «в деле» генерал не мог, потому просто следил за процессом работы профессионалов.

Когда завершили обсуждение установки залпового ракетного огня, Лихарев сказал:

– А теперь я хотел бы предложить некоторые другие разработки на той же основе реактивных снарядов. Это – развитие идей Бориса Сергеевича Петропавловского…

Как понял Марков, «группа инженеров» предлагала реактивный снаряд, который мог запускать пехотинец. По утверждению Лихарева, подобный снаряд прошибал броню любого танка с расстояния в несколько сотен метров. Если бы это оказалось правдой, батальон гранатомётчиков легко остановил бы танковую дивизию любой армии мира[24]. «Пожалуй, это всё же красивая сказочка…» – подумалось Сергею.

Следующая картинка поразила генерала ещё больше. Речь шла о всё тех же РС-82 и РС-132, установленных на направляющих сразу по двадцать четыре, тридцать два и даже сорок восемь. Для отражения вражеского наступления, а также собственной артподготовки это оружие могло оказаться ужасающе эффективным. То же, что одновременный залп по одной цели четырёх артиллерийских полков «трёхдюймовок».

И Сталин подумал примерно об этом же. В сражении под Царицыном красным удалось остановить неудержимое наступление врангелевцев, именно массировав на одном направлении всю наличную артиллерию фронта. Пушки стояли колесо к колесу и палили по «золотопогонникам» шрапнелью прямой наводкой.

Инженеры что-то строчили в своих блокнотах, генералы вполголоса переговаривались. На их лицах читалось явное недоверие. Представитель «группы инженеров» всё понял.

– Товарищ Сталин, – непринуждённо, почти как к равному, обратился он к Вождю, – может быть, всё же проще и нагляднее организовать полигонные испытания образцов предлагаемого вооружения?

– А они у вас есть? – подыграл своему порученцу Вождь. – И когда вы будете готовы?

– Немедленно.

Хозяин вопросительно поглядел на Ворошилова, Тимошенко, Жукова, потом перевёл глаза на Маркова:

– Распорядитесь. Полигон – это ваше хозяйство.

На полигон в Бронницах выехали через два часа, полным составом. По приказу командующего округом были подготовлены корпуса списанных лёгких танков «Т-26», «БТ», а также среднего трёхбашенного «Т-28». По броневой защите они соответствовали линейке немецких основных танков, от Pz-IIc до Pz-IV, причём «Т-28» последний даже превосходил.

Люди Заковского из лично преданного ему подразделения были прикомандированы к Лихареву и обеспечили скрытную доставку образцов к месту испытаний. Пятитонки «ЗиС-6» с образцами «изделий» и кортеж из черных «ЗиСов» и «Эмок» подъехали к расквашенному от тающего снега полю одновременно.

Лихарев достал из багажника своей машины предусмотрительно прихваченные тёмный брезентовый плащ и высокие резиновые сапоги, быстро переоделся и принялся сноровисто руководить выгрузкой непривычных для взгляда военного человека предметов: длинных труб, свежеокрашенных в зелёный цвет; сооружений из обрезков рельсов, похожих на железнодорожные, но тоньше и короче. Рельсы были поставлены параллельно друг другу. Всё вместе походило на игрушку для одуревших детей великанов.

Дул холодный влажный ветер, пробирал до костей, не спасало даже маленькое бесцветное солнце, равнодушно взиравшее на непонятную суету людишек на краю большого чёрного поля, кое-где ещё сохранившего грязные сугробы. Военачальники поёживались, косились на маленькую фигуру Вождя, неподвижно застывшего в ожидании. Только Глухарёв и Шварц подошли поближе к «образцам». Было видно, что инженерам хочется потрогать железо, может быть, тут же его разобрать, чтобы увидеть, как всё устроено.

Наконец Лихарев доложил:

– Всё готово. Разрешите начинать?

Сталин молча кивнул.

– Первым покажем реактивный противотанковый снаряд, предназначенный для вооружения пехоты, – сообщил он и пошёл, с трудом вытаскивая ноги из грязи.

Когда до ближайшего «Т-26» оставалось метров семьдесят, Валентин вскинул трубу на плечо и почти тут же выстрелил, как на бекасиной охоте. Звук выстрела был столь оглушителен, что кое-кто из зрителей даже присел от неожиданности. Из устройства ударила назад струя огня, потом дымно-огненная стрела рассекла влажный весенний воздух и ударила в башню танка. И – ничего! По крайней мере, так показалось наблюдателям. Только через пару минут всматривавшийся в мишень маршал Тимошенко коротко выматерился и протянул бинокль Сталину.

Иосиф Виссарионович посмотрел, куда указали. В башне танка красовалась круглая, сантиметров десять в диаметре дырка с оплавленными краями.

– В момент попадания температура в танке должна бы превысить три тысячи градусов. Так что от экипажа – только пепел, – прокомментировал этот выстрел бригинженер Глухарёв. Сталин и свита растерянно молчали.

Глухарёв с восторгом посмотрел на Шварца. Тот развёл руками.

Лихарев с трубой гранатомёта в руках вернулся к высокой комиссии. Когда он подошёл, Жуков подчёркнуто громко произнёс:

– Противотанковое ружьё бьёт дальше.

Лихарев иронически посмотрел на начальника Генштаба и ничего не ответил.

По взмаху его руки люди Заковского развернули станок из рельсов, стали укладывать на направляющие тяжёлые снаряды. Ворошилов, оскальзываясь, подбежал к Сталину:

– Иосиф Виссарионович, вдруг эти хреновины рванут не вовремя, испытания же. Давайте отойдём подальше.

Хозяин сделал нетерпеливый жест, мол, уйди, Клим. Тогда первый красный офицер подчёркнуто встал между Вождём и странным сооружением Лихарева.

Изобретатель громко попросил:

– Товарищи, при пуске произойдёт выброс раскалённых газов. Прошу всех отойти шагов на десять в стороны. – Сталин послушно зашагал от установки. Ворошилов гордо оглядел золотозвёздную толпу и двинулся за руководителем. Генералы разбились на две кучки по сторонам от устройства. Валентин усмехнулся и что-то сделал – не то дёрнул какой-то рычаг сбоку, не то нажал незаметную кнопку.