Мамина агония этим не окончится. Но я буду держаться выбранной линии, иначе мама увязнет в неоплаченных долгах с головой. Она дает в долг тем, кого жалеет, а сама занимает у других. В итоге деньги ей надо возвращать, а ее должники расплатиться с нею не торопятся. При этом ей не платят зарплату в школе, но она там не требует, а жалуется всем вокруг. Завралась перед мужем, который часть ее долгов уже погасил. Теперь без его ведома ввязалась в этот кредит и хочет, чтобы я врала тоже. Я, понятно, отказалась и согласилась с тем, что я предатель. В истерике мама орала, что раз я ей запрещаю, то сама должна дать ей эти деньги. Я отказалась и выразила уверенность, что она у меня умница – найдет как выкрутиться. Посетовала, что все мы вынуждены как-то выживать в рыночной экономике, что у меня это с трудом получается, но я уверена, что у нее получится. Она ведь хороший преподаватель – пусть начинает заниматься репетиторством. Мои мысли, конечно, пролетели мимо цели. Остались ее упреки и угрозы повеситься. Мама как вампир, который остался без источника подпитки, сейчас агонизирует. Это надо выдержать. А я выдержу. Пусть рассказывает правду мужу, и пусть ищут выход сообща.

* * *

Позвонила «дорогая» мама. Я уже как само собой разумеющееся воспринимаю отличное общение с ней. После того как она получила уверения в том, что я ее люблю, она меня не достает ни звонками, ни приездами и понимает, когда я работаю. Звоню для профилактики раз в неделю. И все. Поеду к ней с Валей на ее день рождения.

А один из последних разговоров мне запомнился особенно. Она начала возмущаться тем, что я не приезжаю, что она бедная-несчастная мать, не видящая свою дочь и внучку. На это я ей сказала, что знаю, что она не хочет, чтобы я переживала из-за нее и завалила этим свою работу. И что вообще у меня с ней трансцендентальная связь. Она приумолкла на незнакомом слове «трансцендентальная». Я пояснила: «Я чувствую, что хотя мы и находимся на расстоянии друг от друга, но мы вместе. Ведь и ты это чувствуешь, правда?» Моя замечательно внушаемая мамочка отлично проглатывает все эти крючки. Конечно, она согласилась. Ее напор иссяк. Именно из-за таких мыслей я с ней и продолжаю общаться все последнее время.

* * *

Вот уже два года, как у меня не только отличное состояние в душе во время всех ее звонков. Кроме того, мне удалось с помощью этой техники добиться дополнительного незапланированного эффекта: у мамы тоже хорошее отношение ко мне. Я ей раз в неделю по субботам по 5 минут объясняюсь в любви по телефону. На ее заходы и претензии к моему личному времени со вздохом сожаления отвечаю, что с радостью, если получится. Потом, конечно, «не получается». На обиды теплым голосом отвечаю, что я ее люблю, но, по-видимому, я не такая хорошая дочь, и повторяю все упреки, что она минуту назад высказала. Упреки иссякают ровно через минуту со словами: «Ну вот, ты всегда мои слова наизнанку выворачиваешь». А в последнее время она просто, без всяких объяснений, сразу начинает переводить тему на другую. Упреков почти не стало.

...

* * *

Закрыла агентство на два месяца. Предупредила клиентов. И отбыла в Москву к партнерам, которые позвали меня учиться дальше. «Галя, нельзя, заплатив такие деньги, как ты два года назад, только сводить концы с концами! Собирай манатки – поработаешь у нас. Мы тебе еще зарплату дадим». С этим приглашением от московских партнеров я приехала латать дыры в своем бизнес-рекламном образовании.

Работы – вагон с тележкой. Но… как-то сами собой сложились близкие отношения с Алексеем. Это мой московский клиент, которого я знаю уже несколько лет. В познании себя мне, по-видимому, еще много предстоит. Целая пятница и две ночи вместе со ставшим очень близким Лешей. Может, я сильно внушаема. Может, сказывается моя легкая истеричность. А может, я просто не знаю еще себя хорошо. Сейчас мне начинает казаться, что я все больше принадлежу к статистике, по которой большинство женщин хотят идти вслед за мужчиной (не надо путать с самостоятельностью в профессии!), хотят отдаваться в сексе и немножко мазохистки в этом.

Ощущение максимального доверия надежному человеку и полнейшей безопасности. Не покидало ощущение, будто я нахожусь в нирване. Полнейшее спокойствие рядом с ним и какая-то отрешенность сродни пустоте. Не знаю, как точнее выразить, но это неяркое и очень теплое положительное чувство вкупе с чувством полного покоя и отсутствия малейшей тревоги или настороженности. В сексе я дошла до степени, когда от полного покоя завожусь с пол-оборота. Начинаю отслеживать свои более тонкие ощущения. И получаю большее удовольствие от намного меньшей стимуляции. Может, действительно потому, что, как он говорит, я полностью доверилась ему. Захотелось, чтобы он всю меня обхватил руками и ногами, а я бы просто обмякла в его объятиях. Насколько раньше я сама любила активную роль, настолько сейчас мне хочется не то чтобы полной пассивности, но какой-то сверхпассивности: чувствовать себя в полной его власти; чтобы он делал со мной все что хочет; и делал как можно дольше и сильнее. Моя слегка демонстративная беззастенчивость в сексе, когда я подставляла для рассматривания все свои интимные зоны, сменилась на абсолютно спокойное и естественное чувство нестесненности.