– Хорошо. Я так и сделаю. Я так понимаю, мы должны отправиться как можно скорее?

– Да. Как только вы будете готовы. Не берите с собой много вещей. Его величество обеспечит вас всем необходимым. А за вашими личными вещами всегда можно будет выслать корабль.

– Отправлять целый корабль, чтобы забрать, к примеру, мою любимую подушку? – с ироничной усмешкой спросила Фелиция.

– Да. Ради любимой подушки императрицы и матери наследника империи можно и эскадру послать, – без тени улыбки ответил я.

– Я буду готова завтра.

Фелиция быстро вышла из комнаты, а я невольно залюбовался порывистыми, но изящными движениями девушки и ее гордой осанкой.

Я не знаю, о чем Фелиция говорила с моей дочерью, и тем более не знаю, о чем она говорила с членами своей семьи. Араэл мне никогда не рассказывала об этом разговоре. А я не спрашивал – знал, что она не ответит.

Но вечером, когда меня пригласили на семейный совет Серрано, я сразу понял, что решение девушка уже приняла, как и ее семья.

– Фелиция отправится в Райхен вместе с Маэлом Лебовским. Сударь, как вы собираетесь вернуться в столицу?

– Сам бы я вернулся на том же клипере, на котором прибыл сюда. Но раз Фелиция согласна, мы отправимся на военных кораблях из эскадры Шарля Малькольма.

– Ха! Не слабо, сестрица! – воскликнул Энрико. – В сопровождении целого флота отправишься!

– Безопасность будущей императрицы важна.

– Я согласен, – кивнул Эктор Серрано. – Но ваше предложение путает мне все карты. Я собирался сделать Фелицию своей наследницей.

По наступившей тишине я догадался, что эта новость неожиданна для всех.

– А теперь придется выбирать между этими двумя дураками. И честно сказать, даже вдвоем они не заменят Фелиции.

Энрико и Франко с кривыми ухмылками переглянулись, но спорить не стали. Фелиция молча смотрела в окно.

– Значит, так. Франко, ты берешь все дела на себя. С завтрашнего утра ты мой заместитель по всем вопросам. Ясно?

– Да, отец, – с поклоном ответил темноволосый Франко.

– Энрико, а ты соберешь сотню своих лучших и верных людей. Бери даже этих своих друзей, с которым ты напиваешься каждую пятницу. Вместе с ними ты отправишься в Райхен на «Клавдии». И если понадобится, с боем заберешь Фелицию и привезешь ее обратно. Ясно?

– Так точно, отец, – шутливо отдал честь блондин.

– Сударь Маэл, люди Энрико и он сам в вашем распоряжении. Они не знают столицы, но могут пригодиться.

– Я найду для них барак и дам им помощника из числа своих людей.

– Насколько полна казна империи?

– Почему вас это интересует?

– Я готов предоставить его величеству беспроцентный кредит в размере двадцати миллионов империалов.

Я задумался. В масштабах империи это были копейки. Но на эти копейки можно было год содержать Императорскую гвардию и Тайную канцелярию, а это уже немало. И еще останутся деньги на свадьбу.

– Я передам его величеству ваше предложение.

– Кроме этого, в следующем месяце я переговорю с некоторыми своими знакомыми, и они тоже, возможно, окажут посильную помощь империи.

Я кивнул.

– У вас есть вопросы? – Эктор Серрано посмотрел на своих детей. – Тогда оставьте нас и плотно закройте за собой двери. И не болтайте!

Его дети, каждый из которых был выше отца, поклонились и вышли из комнаты.

– Вы действительно нарушили мои планы, но такова жизнь. Вы заметили, что Фелиция, Энрико и Франко не похожи друг на друга?

– Да, их внешность сразу бросается в глаза.

– Уж не знаю почему, но боги подарили мне замечательную женщину, но не дали детей. Фелицию я купил у крестьянки за пригоршню мелочи в голодный год. Она этого не знает. Энрико мой двоюродный племянник, а Франко вообще не принадлежит к семье Серрано, он Мартинес. Но их всех я воспитывал как родных детей, даже Франко, который помнит своих настоящих родителей. Не удивляйтесь, у нас усыновление и удочерение чужих детей обычное дело.

Я кивнул, внимательно слушая его.

– Я надеялся, что Фелиция полюбит Энрико или Франко. Так как они сводные братья и сестры, никаких помех для брака нет. Но – увы, они относятся друг к другу именно как братья и сестры. Я прямо намекал им на это, особенно Фелиции. Но она так и не сделала своего выбора. Что ж, это, наверное, и к лучшему.

Эктор Серрано с усмешкой, запрятанной глубоко в глазах, посмотрел на меня.

– Вас не смущает, что Фелиция дочь крестьян?

– Я маг, сеньор, а маги знают, что такое вырождение и что такое свежая кровь. Нет, меня это не смущает.

– Вы скажете об этом его величеству?

– Не вижу смысла. Главное – что она Серрано, а ее происхождение никому, кроме нас, известно не будет. Может быть, я и скажу об этом Аврелию, но могу вас заверить, его это мало заинтересует.

– Хорошо. Тогда я согласен, но последнее слово будет за Фелицией. И еще одно, сударь Маэл. – Он нахмурился и встал. – Хоть Фелиция и не моя родная дочь, я люблю ее. Я требую, чтобы вы поклялись мне защищать ее, пока она будет в Райхене.

– Меня прозвали цепным псом императора. А я никогда не считал это оскорблением. Это правда. Я буду защищать вашу дочь так же, как защищаю Аврелия. В этом я могу вам поклясться.

– А я могу вам пообещать любую помощь. Серрано всегда стоят горой за своих. И за зятя тоже, – усмехнулся он.

Да уж. Как все-таки разнится менталитет южных и западных дворян. На западе дворяне смотрят на императора как на рог изобилия. Выдать свою дочь – предел мечтаний многих кланов, потому что после этого можно на многое рассчитывать. А Серрано в первую очередь думают о том, что даже такому родственнику надо помогать.

Пока Фелиция собирала вещи и прощалась с родными, я навестил Шарля Малькольма. Несмотря на начавшуюся войну, он нужен был в Райхене. Молодой вице-адмирал не очень обрадовался приказу, но возражать не стал. Он лучше многих других понимал важность реформ флота и был готов выступить в Сенате и Ассамблее. К мнению героя войны люди прислушаются быстрее.

Малькольм серьезно отнесся к задаче как можно быстрее и безопаснее доставить Фелицию в Райхен. Он лично сел ночью продумывать маршрут, из-за секретности не сказав ничего даже ближайшим помощникам.

Араэл ушла к Фелиции. Тирион остался с Шарлем Малькольмом. А мы с Арьей пошли на пляж. Ночью там было пустынно и тихо. Только волны шумели при свете ярких звезд.

Я не сильно любил воду и поэтому остался на берегу. А Арья разделась донага и, немного смущаясь моего взгляда, с видимым удовольствием пошла купаться. Пока она плавала, я расстелил на песке покрывало и лег на него. Просто полежать и ни о чем не думать.