Женя тут же отправилась в кладовую. Мешки и ящики стояли на полу и на кровати, от которой упрямая тетка отказалась. Евгения отобрала овощи и рассортировала их. Картофель в ведро, капусту в сетку, отборную морковь в коробку из-под обуви, найденную тут же. Потом она сложила свои запасы отдельно в угол, закрыла дверь, а в каюту отнесла мясные консервы и еще некоторые деликатесы. Жучка, заметив, что в тумбочку что-то прячут, тотчас подбежала, и, ткнувшись носом в одну из банок, принюхалась.

– Это тебе не по зубам, – улыбнулась Женя и потрепала собаку за шею.

Выйдя на палубу, она посмотрела в море, довольно спокойное. Кроме воды, зацепиться взглядом было не за что, она посмотрела, как волны, разбиваясь, скользят уже пенными шлейфами вдоль борта и за кормой расстилаются белой широкой полосой, в которой приплясывал моторный бот, тот самый, на котором Женя с председателем отыскивала попавшее под обстрел судно. Капитан взял его, на случай, если оборудование придется завозить с разных причалов.

Почувствовав, что голова начинает кружиться, Женя вернулась в каюту.

Она едва дождалась, когда Василий освободится от своих забот и явится, наконец, к ней. Перешагнув порог, он явно удивился и заявил, что даже не представлял, что железную коробку можно превратить в такое уютное гнездо. Хотя Жене и лестно было услышать его отзыв, она заявила, что сейчас эти мелочи не актуальны. Куда важнее подумать о безопасности, чтобы не пойти на дно. Капитан, вместо того, чтобы насторожится, напомнил ей, что, когда-то, ее такой исход не пугал.

Женя вспомнила, что, да, действительно, тогда у берегов Швеции ее не пугала опасность остаться с этим беспутным капитаном в одной каюте навечно. Но там была совсем другая ситуация. Одно дело, когда на такое решаешься добровольно, а совсем другое, когда тебя пытаются замочить. Кто пытается, она пока не знает, потому что не знает даже, кого он набрал в команду. Они даже толком не знают какого водителя имел в виду Леша.

Василий приобнял жену и пытался утешить ее тем, что, страхи ее – от пережитых кошмаров. С водителем он все выяснил, и рассказал, что нашел в Архангельске Лешу. Тот уже был в аэропорту и ждал посадки вместе с новобранцами. Там, на летном поле Леха рассказал, что королем бизнеса был вовсе не Барсик, а водитель маршрутки – тот самый нагловатый парень в кожаной куртке. А Барсик второе лицо. Его роль была отводить на себя опасность. Он ее и выполнил, погиб и сам хозяин, но, похоже, случайно – в особняке Барсика, куда он сунулся, взорвался бытовой газ. От взрыва рухнуло перекрытие.

Женя слушала, открыв рот, потом удивилась.

– Ему что же денег не хватало, что он промышлял еще и на маршрутке?

– Черт его знает. Наверное, хобби…

Женя с любопытством посмотрела на мужа.

– А отчего утечка газа?

– Экспертиза установила, что были открытыми краны.

– И кто их открыл, они тоже установили?

– Конечно, нет. Кто же признается. Так, подозревают…

– Кого же?

Василий, мельком взглянул на Женю и по выражению ее лица все понял. И с изумлением открыл рот.

– Это вы, что ли с Гелей?

– Мы. Только не думали, что залетит такая жирная Птица и все так получится.

– И ничего не сказала мне…, – возмутился Василий.

– У тебя учусь! – с удовольствием вернула накопившиеся долги Женя.

Василий, вдруг, оглянулся по сторонам и, понизив голос, предупредил:

– Только никогда и никому не брякни об этом. И забудь сама. Все это у тебя от переутомления. Глюки, понимаешь?…

Женя с удивлением округлила глаза.

– Капитан, что с вами? – насмешливо спросила она.

– Я тоже не слишком знаю каждого. Кто еще знал, что ты там была?

Женя подумав ахнула и осела на кровать.

– Кира все знала!

– Что именно?!

– Что я могу оказаться у него. Она даже просила…ну я же тебе рассказывала!

Василий задумался, потом махнул рукой.

– Кира сама от них скрывается. Смоталась же с их деньгами…Но ты помалкивай. Кому-нибудь еще размазала?

– Я нет. А тетя Геля?

Василий от неожиданности фыркнул. Расколоть Гелю?!

Женя вдруг насторожилась.

– Что?! – спросил он, заметив, как Женя изменилась в лице.

– Как будто кто-то за перегородкой… Стукнул дверью.

Еще не договорив, она вскочила и в несколько прыжков обогнула надстройку. Так и есть. Дверь кладовой приоткрыта, в то время как она хорошо помнила, что закрывала ее плотно и запирала на задвижку.

Женя быстро прошла на камбуз и пытливо посмотрела на тетю Гелю рассеяно пересчитывающую алюминиевые миски и вилки.

– Пора готовиться к ужину, – пробормотала она, заметив Женю.

– Тетя Геля, ты сейчас в кладовую, где твоя каюта, не ходила? – растягивая слова, спросила Евгения.

Тетка отрицательно мотнула головой и только потом подняла воспаленные глаза. – Сперли что?

– Да нет, не знаю. Открыта. Я, вроде, запирала.

– Уверена?

– Да,… уже не очень.

Вернувшись в каюту, Женя еще застала капитана собиравшегося выйти.

– Будь всегда рядом с Гелей или в каюте. Обязательно закрывайся, – предупредил Василий.

Жене последняя фраза показалась подозрительной и она остановилась.

– Не поняла?! А ты где будешь?

– На вахте.

– Что же, и днем и ночью?

– Ночью, прежде всего… И не забывай о спасательном жилете. Он всегда рядом с кроватью. Жучку я забираю с собой, на службу.

– Какая с нее служака?! – хмыкнула Женя. – Она же не овчарка!

– Я ее тренировал. Мы с ней прошли курс молодого и перспективного бойца.

Расклад Жене не понравился. Она с таким нетерпением ждала отплытия, чтобы вспомнить счастливые денечки, снова пережить те запредельные ощущения какие испытала на шхуне, и вот, тебе, сюрприз! Все ночи одна? Конечно, этот рейс даже близко не сравнить с тем путешествием, да и корабль – близко не стоял, но, все равно по морю, возможно, даже штормящему. И еще это смутное ощущение опасности, хотя все еще непонятно, отчего. Может быть, как-раз из-за вероятности попасть в шторм? Судно, не то, что шхуна, да и умелых матросиков тут нет. Так в чем дело, стареет она, что ли?

Оставшись одна, Женя попыталась разобраться, кто из команды может оказаться лазутчиком но, сколько ни прикладывала трафарет к каждому из окружающих, никто не тянул на шпиона, даже Гена с кривым носом, которого устраивала, любая власть.

Остальные, кого она знала вообще не выделялись никакими сторонами – усердно делали свое дело, никаким боком не прилипая ни к каким течениям. Накормить свору от безделья наструганных детей было их основной и единственной задачей. И повиноваться воли капитана, которому они доверяли как посланнику с небес. Ведь только он дал им возможность зажить по-человечески.