на положительный исход нашей погони, когда вор вдруг замедлился, перейдя сначала на быстрый шаг, а затем и на медленный. Мы были еще слишком далеко, но теперь начали стремительно сокращать расстояние. Из-за полуголых деревьев появилось несколько темных силуэтов. Разумные.

— Фил, враг! — предупредил я.

— Вижу, — отозвалась девушка, готовя арбалет с ледяными болтами.

Мы ускорились из последних сил, еще не совсем понимая, что происходит. Фил сделала выстрел на ходу, но вышло паршиво — болт улетел куда-то совсем мимо.

— Стой. Ты так в него попадешь.

Фрезия кивнула. Тем временем на наших глазах продолжалось нечто непонятное и от того еще более страшное. Несколько секунд Терми стоял перед окутанными мраком фигурами, затем встал на колени, укрыв лицо в ладонях, после чего медленно встал и одну из них начал.. обнимать?

Мы были уже совсем близко и фрезия резко остановилась, чтобы взвести арбалет и на этот раз сделать прицельный выстрел, однако необходимости в этом не нашлось. Тьма заполненного сумрачными страхами леса расступилась, и из нее выступила четверка, освещаясь сквозь взвесь облаков тусклым солнечным светом.

Я схватил друга за ворот кольчуги и грубо дернул, заставив упасть на землю. Следом в ход пошла регенерация. Нефтис, еще бы чуть-чуть.

Ледяной болт вошел точно по центру «лба» деревянного чучела, истыканного тонкими древесными шипами. Быстро смекнув в чем дело, я на всякий случай наложил еще и снежную белизну — сначала на вора, а затем и на нас с Филин.

— Охренеть! Что с ним? Что с его глазами? — испуганно спросила девушка, поняв, что никакой непосредственной угрозы сами по себе гуманоидные фигуры не представляют.

— Вытекли, — я тяжело вздохнул и добавил к регенерации с очищением остальные целительные бафы — касание, оберег и включил облачную ауру. — Не волнуйся, я уже умею такое лечить.

— Но как..?

— Какой-то морок или яд, не знаю. Скорее всего эти чучела как-то выбирают одну цель и заманивают к себе, а потом сама видела — добровольные счастливые обнимашки, и жертва сама насаживается на колья. Посмотри, здесь повсюду полно костей. Правда я видел пока только животных.

— Да, но в чем смысл? Это ведь не живое существо, а какая-то ловушка? Значит, сюда кто-то должен приходить и забирать пойманную дичь, верно?

— Верно, — кивнул я, тоже задумавшись. — Но зачем тогда бросать здесь кости? Выходит, они едят прямо на месте?

Ответ мы получили мгновенно. Филин вдруг резко выгнулась, попыталась закричать, но вышел лишь сдавленный всхлип, а затем фрезия просто выхватила из-за пояса свой клинок и со всей силы ударила по своей ноге, перерубая конечность.

Фил повалилась на землю в лужу быстро принявшейся натекать крови. Полоса здоровья быстро поползла вниз от потери крови. Я протянул руку с посохом в сторону подруги, запоздало активируя целебные чары, но та нисколько не меняясь в лице ткнула пальцем в отрубленную ногу:

— Убей!!

Причина истерических ноток в голосе Фил стала понятна в следующее мгновение, когда из обрубка вытянула лицо небольшая тварь, что-то вроде угря или змеи. Прежде чем я что-либо успел предпринять, змея сама выбрала меня своей главной целью и устремилась вперед по воздуху, изгибаясь, словно ползучий гад по песку.

Долина отчаянья.

Сила пустоты вырвалась из дыры в моей душе, сея вокруг меня панический ужас. Следом в опешившее создание вошли зубы пустотной длани, прерывая её жизненный путь.

Получен новый уровень. Текущий уровень — 46.

— Во имя трех лун, что это было такое? — подал голос с трудом приходящий в себя вор. Я влил в него достаточно целительной магии, чтобы восстановить весь запас жизни, но психологически отойти от произошедшего было не так просто.

— Хрен его знает. Я даже уровень увидеть не успел. Но опыта отвалило прилично.

— Вижу. Не зря же ты весь светишься. Как нога, Фил?

— В гробу я видала такие приключения, — с ноющими интонациями принялась жаловаться фрезия.

— О, твои посмертные видения дивно похожи на мои собственные. Может, это судьба?

Фрезия усмехнулась. Регенерация уже охватила форму ее новой ноги, готовясь перейти из воды в плоть.

— Кстати, как тебе в голову вообще пришло отрубить себе ногу? — спросил я. В голове всплыл момент, когда она точно так же храбро бросилась навстречу кипящему слайму, наплевав на купание в раскаленном пару. А ведь это чертовски больно! По идее, даже больней, чем нам, фрезии уязвимы к теплу куда больше нашего.

— А что? У тебя же реген. Это же лучше, чем если оно меня сожрет изнутри и тебе придется кастовать реставрацию, нет?

— Да не, отличное решение, — я примирительно поднял руки и решил зайти издалека. — Только это, наверное, очень больно?

— Не особо, — хмыкнула Фил. — Считай, что это одна из способностей авантюристов вроде меня. Я могу в любой момент поменять уровень чувствительности. После встречи с теми слаймами, стараюсь перед боем снижать боль. Сейчас, к примеру, поставила 10%. Чтобы понять, что тебя лупят, этого с головой хватает, а дойдем до мирной локи, верну к сотне.

Что ж, это многое объясняет. Не только странные моменты в бою, но и многие другие, более бытовые моменты. Здорово быть пленником мира-темницы, если каждому из них по-умолчанию выдают подобные плюшки.

Каждый шаг вглубь черных земель был сродни шагу в на незнакомую враждебную тебе планету. Пустотное чутье окончательно отказало нам всем. Страх и ненависть стал испытывать даже воздух. В нем появились тускло подсвеченные клубы лилового марева, повышавшего синхронизацию с проклятой стихией просто за то, что мы прошли мимо. Встряла, по традиции, Фил, поплатившись семью процентами синхры.

К счастью, кроме этого и легкой тошноты с усилившимися дурными предчувствиями, у девушки ничего из последствий не наблюдалось.

Тогда мы снова сменили маршрут. Новый выбранный путь был чуть спокойней. Солнечный свет практически не проникал сюда за кроной высоких черных деревьев. Росшие здесь растения тоже были подобны хвойным, но почему-то сейчас все черные иглы росли исключительно вниз, свисая сосульками.

За рядом чернеющих стволов показалась хижина. Обросшая черным мхом с фиолетовыми вкраплениями света проклятой стихии, она вызывала лишь одно единственное желание — держаться как можно дальше. От времени и гнили она сама практически почернела, но главное, что бы там не произошло, хорошего в том ничего точно не было. Сейчас ее остов порождал подле себя лишь естественный ужас.

Обследовать это место мы, конечно же, не стали.