с Ольгой Кузнецовой и сказать, что как раз на завтра освободился стол. Слышу, как Дина четко рассказывает, что именно нужно сказать — типа, это эксплозивное предложение, и ответ нужно дать сразу, потому что если она не готова забронировать стол прямо сейчас, они отдадут его любому другому желающему из длинного списка важных клиентов.

— Засекай время. — Дина откладывает телефон. — Максимум — пять минут, но я думаю — около трех.

Даже не собираюсь спорить, и вместо этого досыпаю в вазочку еще печенья.

Из клуба Дине перезванивают ровно через три минуты. Она пару раз отвечает что-то односложное, потом снова убирает телефон и смотрит н меня с видом человека, ни на секунду не сомневающегося в своей победе.

— Кузнецова будет там завтра в двадцать ноль ноль. Так что теперь твой ход, подельничек.

Она наливает полную чашку, берет пригоршню печенья и, бросив небрежное «до завтра», уходит.

Ладно, надо признать — Дина в мой план влилась так же гармонично, как в него влилась я сама на правах его создателя.

Грей перезванивает около десяти, когда я уже валяюсь в кровати с книгой, почищенными зубами и пытаюсь сделать вид, что лежать здесь одной, когда каждый сантиметр постельного белья насквозь пропах Владом — это вполне посильная задача. Так что его имя на экране телефона моментально запускает мои безумно скучающие эндорфины куда-то в космос

Он звонит по видеосвязи, но я соображаю это уже только после того, как принимаю звонок. Начинаю лихорадочно поправлять волосы, мысленно ругая себя за жутко не сексуальную косичку.

— Мне нравится, что даже по телефону ты встречаешь меня в постели, — сходу дразнится Влад, немного болтая телефоном в поисках лучшего ракурса.

А у меня просто в очередной раз отнимает дар речи, потому что сейчас на его голове очень по-бандитски завязана черная с кривыми красными молниями бандана, белая футболка идеально оттеняет смуглую кожу, и в таком виде его можно хоть сейчас на сцену — покорять миллионы фанаток.

— Нарядный какой, — ворчу, как старушка, хотя не сказать, чтобы меня снова сильно одолевала ревность.

— Ага, для тебя старался. Нравится? — подмигивает, пальцами свободной руки поглаживая губы.

— Не знаю, надо побольше рассмотреть.

Влад над моими попытками быть вредной просто в очередной раз заливисто, очень по-грейски хохочет, а потом предлагает составить ему компанию. Рассказывает, что делает проект для одного крупного итальянского винодела, и тот напрочь отказался принимать Влада в гостинице, вместо этого предоставив один из гостевых домов на территории его личной виллы.

— В общем, во мне бурлит кровь предков и я решил спиздить лошадь. — На лице Влада улыбка от уха до уха.

— Я даже не знаю, что на это сказать, — чувствую, что это далеко не первый раз, когда Грей заставляет меня чувствовать себя полностью не понимающей, что вообще происходит.

— Ну, например: «Молодец, все в семью, и коня тоже!»

Я замечаю, что пейзаж за его спиной постепенно сменяется на небольшие пристройки, где-то на фоне ночного неба видны фонари и раздается тихое лошадиное ржание. Пока Влад рассказывает, что тут где, появляется длинная пристройка, по виду как раз напоминающая конюшню. Грей заходит внутрь, переключает видео на внешнюю камеру и устраивает мне настоящую экскурсию по просторным загонам, в которых я насчитываю минимум шестерых лошадей. Для каждой Влад находит пару приятных слов, не боится протягивать руку, чтобы погладить по морде. У него, блин, даже пальцы не дрожат, когда большой серый жеребец не очень дружелюбно задирает губы, как будто пытается предупредить, что зубы у него не только для того, чтобы жевать морковь и яблоки.

— Смотри, какой красавец! — Влад останавливается около загона в котором стоит стройный черный, лоснящийся жеребец. Протягивает ладонь и мягко, кончиками пальцев, поглаживает его около ноздрей. — Tu si ramoso… vero viento…[6]

Я прислушиваюсь к словам, которые не понимаю, но, кажется, это примерно так же сексуально, как и то, что мы делали прошлой ночью на кухне.

— Грей? — Мне даже почти неловко, что приходится перебивать его в тот момент, когда он так увлеченно нежничает с лошадью.

— Я весь внимание, shukarča[7].

— Я, блин, начинаю завидовать коню! — В шутку, но и немного с досады, стучу ладонью по одеялу. — Вернешься — будешь меня так же гладить, пока мое величестве не скажет «хватить». И не по носу, Грей, если вдруг ты собирался об этом пошутить!

Влад снова переключает телефон на фронтальную камеру, отходит куда-то в сторону и прям у меня на глазах заваливается на кучу сена.

— Мелкая извращенка, — дразнит, растирая большим пальцем нижнюю губу. — У меня, блядь, целый день член стоит, когда о тебе думаю.

Он снова такой красивый, что у меня непроизвольно сжимаются колени.

Я никогда не теряла голову от мужчин. Вообще никогда в жизни. Ни разу. Просто были парни, которые нравились чуть больше, а какие-то нравились меньше, но чтобы мое тело так ярко реагировало просто на то, что один цыганский Король просто гладит пальцем губу — никогда. Мне даже было страшно, что однажды в моей жизни случится кто-то такой, из-за кого я настолько потеряю голову. Но вот — именно это и происходит.

И хоть я каждый раз думаю, что достигла своего пика чувств, что мое глупое и, наверное, ужасно наивное сердце уже до отказа наполнено Греем, каждый наш новый контакт добавляет туда еще немного любви.

От этого ужасно приятно и, почему-то, щекотно до икоты.

И я, конечно, икаю. Но на этот раз просто закатываю глаза с видом человека, уставшего извиняться за все свои недостатки.

— Ну и как тебе Италия? — перевожу разговор в безопасную плоскость, потому что если он скажет еще хоть слово про член, я точно сегодня не усну.

— Даже не знаю, что тебе сказать, Нимфетаминка. — Влад сует в рот соломинку, перекатывая ее из одного уголка губ в другой. — Я приехал работать, мне не интересно смотреть по сторонам. Не интересно одному.

Я жмурюсь, чувствуя себя невероятно счастливой. Меньше всего на свете мне бы хотелось услышать, что он там отлично проводит время, даже если с моей стороны это чистой воды эгоизм.

— Я уже бывал здесь, Ань. Колизей хорош, но это просто камни. Виноградники и лошади — мне нравится. Но мне по душе дом, в котором ты. — Он полностью запрокидывает голову назад, поднимает телефон практически горизонтально. — Меня впервые кто-то провожал в дорогу, прикинь? И впервые будет кто-то встречать. Хуйню говорю сопливую, да?

— Блин, Грей! — Я рассерженно дую щеки. — Четыре последних слова были лишними! Все