ляхи. Или исо, Большой, как называют такого правителя квены. Этому конунгу вы и ваши люди должны будете подчиняться. Ему и нам, его верной дружине, будете платить дань. Под его руководством будет создано ополчение, в которое каждое из племен направит столько людей, сколько им будет предписано. Таковы наши требования и условия.

Из сказанного Адульфом жрецов и старейшин больше остального заинтересовала дань: сколько придется выплачивать, в каком виде, как часто. Тогда слово взял Ингемунд Звездочет, который сказал, что этот вопрос будет решен позже, после тщательного и справедливого расчета.

– Сначала надо такие вещи решить. А потом уже о других делах договариваться, – заявил шелонец Солян. И видно было, что другие не прочь с ним согласиться.

– Хорошо, – сказал Адульф Франк. – По имеющимся у нас сведениям, росы, шведы и гауты, объединившись с кривами, готовят совершить большой поход в ваши земли и отомстить за свое поражение на Заливе Финнов. Не хотите принимать наши условия – придется вам с ними самим разбираться.

Тут прибывшие стали качать головами. Первым на Соляна стал ругаться ловач Шумил: дескать, язык свищет, на себя ищет. А общее мнение, похоже, высказал ильменский жрец Сотко, который сказал:

– Мы согласны. А если шелонцам что-то не нравится, пусть потом на себя пеняют.

– Я разве сказал, что я не согласен?! – сердито воскликнул Солян.

Прекращая их спор, Адульф велел всем замолчать. И спрашивает:

– Кого из наших хевдингов вы хотели бы видеть вашим конунгом, или кнезем: Эйнара Справедливого (так назвал его Адульф) или Хельги Верного?

Они стали переглядываться между собой. И ильменский жрец ответил:

– Мы хотим Ингвара Сокола.

Адульф ему возразил:

– Мы сами его просили стать нашим конунгом. Но он отказался, сославшись на преклонные годы.

– Жаль. Он нам люб, – сказал жрец и добавил: – Он из трех ваших старейшин не притеснял нас и на нас не охотился.

– Мы передадим Ингвару ваши слова. А вам придется выбрать из двух других: Эйнара или Хельги. – Так сказал Адульф.

Тут среди пришедших возникло замешательство, и было похоже, что никто из них не хочет первым взять слово. Наконец, решился жрец Вадим, который сказал:

– Мы, волхи, хотели бы Эйнара Справедливого. Мы его лучше других ваших знаем. Привыкли уже.

Сотко-жрец промолчал. Вместо него от ильменей высказался Дудик, их старейшина:

– Мы его тоже знаем. Но не хотим больше привыкать ни к нему, ни к его справедливости. Если нельзя Ингвара, пусть будет Хельги.

– Мы тоже за Хельги, – сказал ловач Шумил.

– Хельги шелонцы готовы подчиниться. А если вы над нами поставите Эйнара, боюсь… – Солян сказал и не договорил.

– Мы, луги, ишора и невы, еще когда были в нашей земле, просили Верного быть нашим конунгом. Он в том бою был нашим главным защитником, – сказал луг Мийкуллан. И Парман-ишора и Густу-нев согласно кивнули.

Ильмерь Пеша, ладога Иро хранили молчание и смотрели на Сотко-жреца. Было легко догадаться, что они боятся высказываться.

Тогда Сотко сказал:

– Оба ваших старейшины люди достойные. Но ильмени, я думаю, первым назовут Ольги-воина. Потому что он люб почти всем из нас.

– Он и нам, волхам, люб, – всполошился жрец Вадим. – Потому что на его лодье изображение змея. А мы нашего предка-бога считаем ящером.

На этом разговор у Большой сопки на берегу Волховсау закончился.

43

Вернувшись в Алдею, Адульф доложил, что местные старейшины и жрецы своим конунгом видят Ингвара Ингмарссона и просят, чтобы он их возглавил.

Ингвар в ответ лишь покачал головой.

Адульф тогда сообщил, что из других хевдингов большинство назвали имя Хельги, отметив при этом достоинство обоих властителей.

Тут Ингвар, которого Эйнар и в этот раз попросил вести Главный стол, объявил:

– Теперь, когда я знаю, кого из двух моих братьев хотят видеть своим конунгом наши новые подданные, я наконец могу выбрать из них одного и сказать: свой голос я отдаю Хельги Верному. А вы, если хотите, можете заново обсудить кандидатуры.

Так сказал Ингвар и, глядя куда-то вдаль, стал оглаживать у себя на груди золотую подвеску, на которой был изображен сокол.

Лицо у Эйнара было гордое и суровое. И он сказал:

– Теперь, когда решение принято, я наконец скажу то, что давно хотел вам сказать. Я с радостью поддерживаю своего старшего брата и отдают свой голос за моего брата младшего, Хельги Верного сына Авальда.

– А я по-прежнему за тебя голосую, Эйнар Эйнарссон! – выкрикнул Логи. Но никто на него не обратил внимания.

Тогда заговорил Хельги, который сказал:

– Я не согласен с вашим решением, потому как самым достойным из нас считаю Ингвара. А сразу после него – Эйнара. Но вынужден подчиниться большинству своих товарищей и побратимов.

Улыбки не было на лице у Хельги, ни солнечной, ни грустной.

44

Когда Главный стол закончился и люди из других корабельных команд ушли, Эйнар велел собраться своим дружинникам и объявил им о принятом решении. Поднялся шум и начались споры. Сильнее других возмущались берсерки и среди них больше других Берси Сильный.

– Мы всегда только тебе подчинялись и никому другому подчиняться не станем, – несколько раз объявил он Эйнару.

На что Эйнар ему так ответил:

– Подчиняйтесь и дальше и, по моему приказу, подчиняйтесь теперь Хельги-конунгу.

Тут Эйнар своим грозным взглядом оглядел других берсерков и других недовольных и сказал:

– А если кто не желает меня слушаться, я никого у себя не держу на службе.

Один за другим люди Эйнара угомонились и разошлись. А Логи Финн остался и стал убеждать хевдинга в том, что решение никудышное, потому что Хельги будет плохим конунгом.

Эйнар, до этого суровый и гордый, вдруг ласково глянул на своего советника и сказал:

– А тебе, сыну ветра и лягушки, хотелось бы, чтобы над нами встал хороший и сильный конунг?.. Угомонись. И благодари своих финских духов за то, что Ингвар отказался стать нашим правителем.

45

На закате на берегу Волховсау возле трех боевых кораблей собрался херад. Сошлись все воины верингов, три корабельные дружины, и расселись по крутому склону.

Ингвар-годи им сообщил, что на Главном столе конунгом был назван Хельги Верный.

– Не объявлен, а избран, – уточнил Эйнар.

– Объявлен. Избрать его нам сейчас предстоит, – возразил Ингвар и предложил вставать в знак поддержки решения.

Первыми с радостными криками встали люди Хельги. За ними, без криков, встали люди Ингвара. Эйнаровы воины сначала остались сидеть. Но Эйнар на них строго глянул, и они один за другим стали медленно подниматься со щитов и плащей, на которых сидели.

Никто не остался