– Как интересно, – прокомментировал тот. – Только я не в курсе. Чем дело кончилось?

– Произошла катастрофа. Охранное заклинание сработало немного не так. Были разрушения и… увы, не обошлось без жертв, – сухо проинформировал ректор. – Погиб прежний декан факультета некромантии. Виновным был назван Марин Дар. Ему грозил суд Инквизиции, но накануне ареста он покончил с собой. Его любовница, эта самая Любка Сбыхова-Грозницкая, пыталась добиться пересмотра дела, но кто станет слушать ту, которая сама проходит по делу, как соучастница? Она исчезла.

– На двенадц-сать лет, – прошипела библиотекарша.

– Что вы хотите этим сказать? Что это…она? Что на вас напала…бывшая аспирантка?

– Да!

– Но…вы уверены?

– На память я пока еще не жалуюс-сь, – библиотекарша с достоинством расправила плечи, выпятив подбородок.

– Так, – подытожил пра Михарь, – значит, мы знаем, кого искать. Осталось решить, где.

Двое стояли над бесчувственным телом.

– Вы уверены, что все получится? – с сомнением протянул Арчибальд фон Лютц.

– Милый мой, – «пра Добраш» откинул со лба волосы новым, каким-то игривым жестом. – Я столько лет занимаюсь экзорцизмом… Ты еще читать не научился, когда мне довелось изгнать своего первого демона! Десять лет практики, из них три года преподавательской деятельности – это что-то да значит!

– Я не о том, – богослов прикусил губу. – Ведь вы же…

– Женщина? – серые глаза холодно блеснули. – И что с того? Считаешь, что удел женщины – сидеть в четырех стенах, готовить обеды, вышивать бесконечные гобелены, рожать детей и ждать распоряжений супруга? Если вы, благородный слушатель фон Лютц, до этого общались исключительно с недалекими девочками, целью жизни которых является выйти замуж за принца на белом коне, мне искренне вас жаль! Беда нашего общества в том, что оно недооценивает женщин! Мы даже наследовать имя и титул можем только при отсутствии наследников по мужской линии! К вашему сведению, уж если на то пошло, то этот Колледж – единственное в мире учебное заведение, куда можно поступать девушкам! Частные школы для благородных девиц я не считаю, – отмахнулся экзорцист. – Там больше учат быть домохозяйками и светскими дамами, чем дают настоящее образование! А если бы общество по-другому посмотрело на женщину, мир стал бы лучше, чище, добрее…

– То-то вы в жертву назначили эту девушку, – усмехнулся богослов. – Могли бы замордовать мужчину…

– Настоящих мужчин я тут не вижу! – бесстрастно парировал «пра Добраш» и властным жестом протянул руку: – Нож! Быстро!

– С чего вы взяли, что он у меня есть? – попятился богослов.

– Ты шел убивать Рихарда Вагнера с пустыми руками? Чем, в таком случае, собирался сразить некроманта? Уболтать насмерть цитатами из учебников? Или отчитывать молитвами по всем правилам экзорцизма? Учти, из нас двоих специалист по изгнанию злого духа я! Отдай нож!

Внезапно Арчибальд сорвался с места, кинувшись в драку. Кулак его врезался в скулу противника… то есть, должен был врезаться, но в последний момент рука богослова дрогнула, и костяшки пальцев скользнули по уху экзорциста. Тот успел вовремя уклониться от удара, перехватив руку Арчибальда и вывернуть так быстро и ловко, что тот полетел вверх тормашками, приземлившись спиной на груду старой мебели.

– А! Бес! Т-ты…

Неловко повернулся, пытаясь вскочить, но «пра Добраш» ударил сверху, ногой, задрав подол рясы. Богослов вскрикнул, пропустив удар в бок, но сумел откатиться в сторону, вставая на ноги. На сей раз ему повезло – между ними оказался разломанный стол, на который были навалены груды старых одеял. Экзорцисту понадобилось несколько секунд, чтобы обогнуть его, и Арчи успел за это время достать нож и отступить, стараясь держать противника на расстоянии. Бок болел – удар вышел серьезный. Спина и кисть правой руки – тоже.

– С ножом? На женщину? – усмехнулся «пра Добраш».

– Вы – не женщина! Вы – демон!

– Демон мести, тут ты прав! – в ответ раздался хохот. – Но и в таком виде я остаюсь женщиной! И у меня есть ряд преимуществ…

Экзорцист еще не договорил, а Арчибальд уже снова кинулся вперед, на сей раз замахиваясь ножом.

Он держал его прямо, как шпагу или палаш* и замахнулся точно также, как на уроках фехтования, проводя классическую прямую атаку. «Пра Добраш» попытался остановить лезвие, но немного не рассчитал, и острый край распорол ему ладонь.

– Ай!

Богослов отпрянул, двумя руками сжимая рукоять ножа. Его противник схватился за порезанную руку.

– Ты, – губы его прыгали, пытаясь сложиться в улыбку, – ты пустил мне кровь. Ты знаешь, что я сейчас смогу с тобой сделать?

Окровавленная ладонь взлетела вверх. Пальцы напряглись, словно пытаясь нащупать что-то невидимое, отыскали, потянули на себя…

И Арчибальд вдруг почувствовал боль в груди. Он знать не знал, где у него сердце, но сейчас вдруг ощутил, что оно встрепенулось, задергалось суетливо, сбиваясь с ритма, замерло и пошло скачками. В глазах потемнело. «Смерть! Неужели это смерть?»

– А ты как думал? – словно издалека донесся насмешливый голос. – Неужели тебе могло прийти в голову, что простой смертный может остановить некроманта? Обученного некроманта? Что мне стоит еще потянуть – вот так! – и вовсе остановить твое глупое никчемное сердечко?

Боль усилилась, и Арчибальд упал на колени. Нож выпал из ослабевших пальцев. Слабость овладела его телом.

– Глупый мальчишка, – прозвучал над ним голос. – Мы могли бы вместе делать одно общее дело…таковы все мужчины. В любой момент могут предать, бросить все ради какой-то глупости или по нелепой случайности и оставить женщину одну. А нам приходится потом доделывать то, что вы начали… И мы доделываем. И в этом наше отличие.

Арчибальд попытался возразить, пытался сказать, что не все таковы, но с губ сорвался только хрип. Он скорее угадал, чем увидел, как его противник нагнулся и поднял выпавший из руки нож.

– А знаешь, – после короткой паузы послышался тот же голос, – в чем еще отличие женщины от мужчины? Вот в этом.

Последовал быстрый резкий удар в промежность, после которого Арчибальд фон Лютц упал, окончательно теряя сознание.

– Вот, Марин, мы и остались с тобой одни! Эти двое нам не помеха. Теперь мы сможем, наконец, отомстить за то, что они с тобой сделали. Мы сровняем этот Колледж с землей, посеем страх и ужас. Пройдут годы прежде, чем новые студенты рискнут переступить порог этого заведения… да и будет ли оно существовать – вот в чем вопрос?

Короткий сухой смешок сорвался с губ. Как все-таки хочется пить! Горло совсем сухое, порой накатывает дурнота.

– Но для начала мне надо отсюда выбраться. Выбраться вместе с тобой. Ты думаешь, я оставлю тебя и дальше прозябать в этой комнатенке? Нет! Мы выйдем из нее вместе!