Эрин слишком хорошо знала, каково было Кармел.

– Хорошо, – сказала она. – Завтра увидимся.

Они договорились пообедать в ресторане на Риджент-стрит. На Кармел лица не было.

– Как он только мог так поступить, Эрин? Мы были помолвлены целых восемнадцать месяцев, и вдруг за месяц до свадьбы он заявляет, что недостаточно меня любит и поэтому не может на мне жениться. Ведь все уже было организовано и оплачено. Мои родители места себе не находят! – Она внезапно перешла на крик. На них стали оглядываться. – Как ты думаешь, может, у него начался роман с другой девушкой? После того, что ты пережила из-за этого гадкого Энди Стэнфорда, ты должна знать признаки неверности…

За соседними столиками уже шушукались. А Эрин готова была залезть под стол.

– Кармел, ты можешь не кричать? Говори тише, – с сарказмом предложила Эмма.

– Извините. – Кармел зарыдала, прикрываясь носовым платком.

– Пожалуй, зря мы пришли именно сюда, – сказала Эмма и окинула взглядом многолюдный ресторан.

Эрин позвала официанта и заказала три порции коньяка.

– Ты ведь знаешь, я не пью спиртное, – всхлипнула Кармел и без всякого изящества высморкалась в платочек. Она говорила почти как ее мать, известная ханжа. Прежде Эрин никогда не замечала этого за своей подругой.

– Сегодня ты выпьешь, – решительно заявила Эрин.

– Может, ей станет еще хуже после этого, – озабоченно сказала Эмма, когда официант принес коньяк.

– Вряд ли, – отмахнулась Эрин. Она заставила Кармел выпить весь бокал, и та сделала это с гримасой отвращения.

– Ну? Лучше стало?

– Да, – ответила Кармел и вздохнула полной грудью. – Эта… эта штука… отвратительная. – У нее зарумянились щеки, ноги отяжелели, а голова вдруг стала совсем легкая. – Но… но спасибо.

– Пожалуйста. А теперь соберись. Хватит рыдать. Мы пообедаем как цивилизованные люди, не привлекая к себе внимание.

Кармел виновато посмотрела на подруг.

Эмма пыталась объяснить ей, что Фрэнк, вероятно, обнаружил, что у него прошла влюбленность и что они стали скорее как брат с сестрой. Что это другой тип любви. Без страсти. Кармел не понимала разницы – в отличие от Фрэнка, который не хотел прожить жизнь в браке без физического влечения.

Прежде Эрин с родителями часто бывала на вечеринках и прочих домашних мероприятиях, куда приглашали и Морриса, отца Фрэнка. Моррис был приятным, низкорослым человечком с хорошими манерами, но очень любил выпить. Увы, говорил он тоже много и регулярно заставлял смущаться своего сына, поскольку его темы касались чаще всего интимной жизни с женой Айви либо отсутствия таковой. Любому слушателю он рассказывал такие вещи, о которых лучше было бы не говорить вообще. Итогом его долгих речей было признание, что их отношения с женой были чисто платоническими. Там были преданная дружба, огромная верность, но не было ни следа страсти.

Фрэнк был единственным ребенком, произведенным в первую брачную ночь Морриса и Айви. На одной из новогодних вечеринок Айви внезапно огласила эту информацию, и на ее лице отразилось неприкрытое отвращение к «акту», как она это называла. Все гости терялись в догадках. Значит, у Морриса после той первой ночи не было больше никакой физической близости в их браке. И, возможно, теперь Фрэнк обнаружил у его невесты сходство с его матерью.

Эрин выпила свой бокал. Утром она почти ничего не ела, и коньяк сразу ударил ей в голову.

– Мужчинам нужна полноценная плотская любовь, – сказала она Кармел. – Для них это очень важно.

– Что, разве я не знаю? – сквозь слезы возразила Кармел. – Ведь мы живем в пятидесятые годы, и я не такая… невежественная.

– Так ли это, Кармел? Или у Фрэнка были причины думать, что может быть и по-другому?

– Я… я не понимаю, что ты имеешь в виду, – пробормотала Кармел.

– Ты его когда-нибудь отталкивала, когда он хотел интимности с тобой? – откровенно спросила Эрин. Она знала, что Кармел чувствовала себя неловко, когда речь заходила о сексе.

– Нет. Фрэнк был всегда настоящим джентльменом. Разумеется… я настояла на том, что мы до свадьбы не… Ну, ты понимаешь. Так поступают все порядочные женщины. Но, конечно, я выполню после свадьбы мой супружеский долг, – прошептала она.

– Вот в этом-то и дело, Кармел. Эти отношения никак нельзя считать долгом, – сказала Эрин. – Времена изменились. Возможно, Фрэнк подумал, что ты в сексе будешь всего лишь исполнять свой долг, чтобы доставить ему радость, а сама не получишь удовольствия, и это его отпугнуло. – Вообще-то, Эрин не собиралась говорить так прямо, но сейчас у нее было не то настроение, и ей было не до такта. – Я пока не могу опираться на свой опыт, но ты можешь спросить у Эммы, ведь она только что вышла замуж.

Эмма покраснела, но усмехнулась.

– Она права, Кармел. Мужчины ждут от своих жен… готовности чуточку поэкспериментировать.

Кармел глядела на подругу широко раскрытыми глазами. Потом разрыдалась и выбежала из ресторана. Эрин и Эмма были ошеломлены, но сразу поняли, что снова стали предметом любопытства для остальных посетителей.

Эрин простонала.

– Вероятно, мы показались бедной Кармел недостаточно порядочными.

– Едва ли. Но она, конечно, слишком уж чувствительная, – сказала Эмма.

– Не могу поверить, это невероятно, но прежде мне это никогда не бросалось в глаза… Ну, что она так зациклена на порядочности. Совсем как мать Фрэнка, такая же ханжа. Кажется, мы с тобой ранили ее нежную душу. – Эрин скорчила гримасу, потом они рассмеялись.

– Я думаю, что мы с тобой не ошиблись, – заметила Эмма. – У Кармел мало шансов стать в спальне обворожительной самкой. Поэтому бедный Фрэнк и сбежал до свадьбы.

Эрин хотелось громко расхохотаться и сбросить с себя все проблемы, но тут она почувствовала, как на нее снова надвигается мрачное облако.

– Что с тобой, Эрин? Ты здорова?

– Да, все хорошо. Ты лучше разыщи Кармел, пока она не закрылась от мира в монастыре. А я выпью еще порцию коньяка.

– Сначала поешь что-нибудь, – посоветовала ей Эмма. – А пообедаем мы как-нибудь в другой раз. Даю тебе честное слово. – Она вышла из ресторана и побежала по улице, намереваясь догнать Кармел.

Эрин заказала еще порцию коньяка, потом долго сидела и смотрела в окно. На улице было ветрено и холодно, но коньяк согрел ее и частично приглушил боль. Мимо окна шли люди в зимних пальто, шляпах и сапогах. Неподалеку виднелись верхние этажи отеля «Лэнгем», возвышавшегося над другими зданиями. Ей стало не по себе от такого соседства.

– Привет, Эрин, – услыхала она знакомый мужской голос. На долю секунды ей показалось невероятным, что она видит отель «Лэнгем» и слышит этот голос. Потом она вернулась к реальности.

Эрин даже не понадобилось поднимать взор, чтобы понять, что возле нее стоял Энди. Вероятно, он сидел где-то рядом в многолюдном ресторане, потому что входная дверь была у нее на виду, и Эрин не видела, чтобы он в нее входил. Скорее всего, он слышал, как и все окружающие, слова Кармел. Его тон был ледяным, как погода за окном. Да и как могло быть иначе?