Варвара тоже оглянулась, но тут же бросилась по мостику вниз, в котловину, с криком:

– Ладушка! Доченька! Олег!

– Не стреляйте, – сказал русоволосый незнакомец, – мы на вашей стороне. Помогите им, и побеседуем.

– Кто вы? – оскалился Анатолий Романович.

– Я их видел, – озабоченно проговорил Виктор. – В Монголии… и в Москве.

– Кто вы? – требовательно повел стволом автомата подполковник.

– Мы из другого времени, – спокойно ответил черноволосый, снимая с плеча ПЗРК.

В котловине послышались выстрелы.

Мужчины подскочили, оглядываясь.

– Я туда! – выдохнул Виктор, бросаясь на помощь Варваре.

Николай тоже метнулся в котловину вслед за ним. Анатолий Романович посмотрел на незнакомцев, оставшихся на месте, попятился, косясь то на них, то на мостик.

– Мы подождем вас здесь, – улыбнулся русоволосый.

Улыбка у него была открытая, дружелюбная, располагающая, и подполковник больше не колебался, отправляясь помогать своим.

Затрещали выстрелы.

Через несколько минут от команды Крушельницкого не осталось в живых никого.

Северцеву удалось спасти Ладу и выжить самому, несмотря на два ранения – в спину и в плечо. Раны были легкими, хотя пули застряли в тканях тела, и Николай пообещал прооперировать раненого нехирургическим путем.

Поймал пулю – бедром – и Виктор, хотя это не помешало ему поучаствовать в бою. Пуля прошла по касательной, и особого ухода за раной не требовалось. Варвара хотела перевязать актера, но наблюдавшие за ними незнакомцы, неожиданно вмешавшиеся в схватку, предложили всем пройти на борт яхты и там без спешки подлечиться и отдохнуть. Мужчины, чувствующие себя неуютно в такой ситуации, согласились, и вскоре по ущелью потянулась процессия: незнакомцы впереди, за ними Северцев с Ладой на руках, Варвара, державшая дочь за руку, Анатолий Романович, Николай и последним прихрамывающий Виктор.

Позади осталась задымленная котловина и шахта, прогрызенная не то самими глубинниками, не то их горнопроходческими комбайнами для связи с «небожителями» – людьми. Велиарху так и не удалось осуществить свою мечту – договориться с будущими иерархами СКонС, идущими на смену человеку.

* * *

Яхта оказалась абсолютно пустой, ни одного члена экипажа на ней отыскать не удалось. По-видимому, это было делом рук таинственных союзников, но спрашивать их о судьбе матросов никто не решился.

После лечения раненых и выведения Лады из шокового состояния, длившегося больше часа, все собрались в кают-компании судна на средней палубе, чтобы обсудить положение дел. Все понимали, что победа, одержанная ими, явление временное и что СКонС имеет достаточно средств для уничтожения противника. Узнав о гибели экзома, система должна была послать более мощные силы для ликвидации отряда, и передышка долго длиться не могла.

– Где наши неожиданные соратники? – осведомился вошедший в кают-компанию последним Виктор. – Их нигде нет.

Варвара, не отходившая от бледной, осунувшейся, но уже повеселевшей, отошедшей от стресса Лады, оглянулась на Северцева, и тот на мгновение прижал обеих к себе, как бы успокаивая: мол, все будет нормально.

– Они сказали, что они из другого времени, – проворчал Анатолий Романович, сидевший на диванчике с жестянкой пива в руке.

– Как это понимать?

– Как хотите, так и понимайте.

– Может быть, они из какого-нибудь отдела внутренних расследований СКонС? – предположил Николай.

– Я такого отдела не знаю.

– А вы, Варвара Леонидовна?

– Я тоже не знаю.

– Кстати, место велиарха теперь вакантно, – сказал Виктор со смешком. – Я видел, как пуля влипла ему прямо в лоб.

– А он не оживет каким-нибудь колдовским способом?

– Вряд ли. Все носители Подпрограммы – люди, хотя и с некоторыми дополнительными возможностями, но внедренные в мозг пси-импланты не могут функционировать в мертвом теле, а тем более в разрушенном мозге. Так что ты теперь можешь занять его место. – Виктор посмотрел на Северцева. – Как тебе перспектива?

– Спасибо, – улыбнулся Олег. – Я как-нибудь обойдусь без этой перспективы. Есть задачи поважнее.

– Это какие же?

Северцев бросил взгляд на Ладу, встретил ее ответный благодарный и нежный взгляд и подмигнул девочке. Виктор тоже посмотрел на дочь Варвары, покачал головой.

– СКонС нас в покое не оставит. Системники будут преследовать всех, пока не настигнут и не ликвидируют. В отличие от нас, времени у них – бездна.

– Ну, это мы еще посмотрим. Да и несерьезно это – предлагать мне место велиарха.

– А я серьезно. Только так и можно выиграть жизнь и обезопасить себя от новых преследований. Я могу быть твоим советником или на крайний случай телохраном. Да и другие, думается мне, согласятся. И у нас будет классная команда.

Северцев хмыкнул, с недоверием посмотрел на Красницкого, оглядел лица присутствующих.

– Мужики, у меня действительно другие планы.

– Представляешь, какая у тебя будет власть? – добавил Виктор.

– Мне не нужна власть!

– Власть власти рознь, – негромко сказал Николай. – Есть власть мирская, а есть духовная. Первая служит актуальному времени, вторая – вечности.

– Тогда уж я лучше выберу вечность!

– Иного услышать я от тебя и не ожидал. Хотя этот путь далек и труден.

– Ничего, я буду не один. – Северцев снова прижал к себе тихую неулыбчивую Варвару и Ладу.

– Разрешите? – раздался из-за двери вежливый голос, и в кают-компанию вошли недавние союзники беседующих.

– Оставаться здесь долго не рекомендуется, – проговорил тот, что был повыше. – Система контроля S-трафика продолжает работать, и на яхту скоро заявится проверяющий, чтобы выяснить причину невыхода велиарха на связь.

– Кто вы все-таки? – строго спросил Анатолий Романович, в котором продолжал жить сотрудник милиции.

– Меня зовут Игнат Ромашин, а это Павел Жданов. И мы действительно из другого времени.

– Почему вы помогли нам?

– Так получилось, что мы стали свидетелями вашего конфликта с ситемой контроля реальности и остались, чтобы выяснить ваши потенции.

– Ну и как, выяснили?

Ромашин и Жданов обменялись беглыми улыбками.

– Вы нас приятно удивили.

– Скажите, – внезапно вмешался в разговор Николай, – та прозрачная колонна за горизонтом, которую кое-кто называет «хроноклювом», случайно не является каналом связи с вашим временем?

Гости снова обменялись быстрыми понимающими взглядами, как это часто делали Анатолий Романович и Николай.