– Остановит, – пообещала Стерис. – Но на всякий случай надо эвакуировать ближайшие к заливу районы и приготовиться к затоплению. – Она указала на карту города. – Затем вот эти районы на случай, если у моего мужа не останется иного выхода, кроме как взорвать бомбу на подходах к городу.

– Но… если Рассветный Стрелок не справится…

– Справится. – Стерис взяла губернатора за руку. – Мне нужна ваша помощь. Не уезжайте. Оставайтесь. Варланс, вы можете стать героем.

– Но…

– Мой муж остановит корабль.

– Почему вы так уверены? – спросил он.

Ближайший поезд выпустил пар, раздался последний звонок. Губернатор Варланс шагнул к поезду, но затем оглянулся.

– В жизни нельзя быть готовым ко всему, – тихо сказала Стерис. – Варланс, мне непросто было с этим свыкнуться. Но я поняла одно: что бы ни случилось, Ваксиллиум Ладриан будет там, где должен быть. Непременно.

68

Мараси открыла последний засов и распахнула тяжелый металлический люк. Рука и нога по-прежнему болели, но силы понемногу вернулись.

Никакой армии из портала не появилось. После пленения Энтроуна солдаты из Пилигрима бросили сопротивление. Остальные по приказу лорд-мэра сидели по квартирам.

Все ждали, что будет дальше.

– Нам следовало догадаться, – прошептала Армаль, поднимаясь по лестнице в люк. – Они ведь сами признавали, что большое количество металла якобы привлекает «мутантов». Этот люк предназначался не для защиты от них, а для защиты от нас, чтобы мы не совались в наблюдательный пункт без присмотра.

Мараси влезла в комнату наблюдений, которая действительно отличалась от проекционной, где она побывала ранее. Это была простая круглая комната с одной прямой стеной – «окном», на котором изображался разрушенный город и падающий пепел. Судя по всему, система автоматически включалась при открытии люка.

Зная подвох, Мараси сразу заметила мерцание картинки – свидетельство, что та предзаписана, – но человека, никогда не видевшего ничего подобного, изображение могло вполне убедить. Оно каким-то образом транслировалось без проектора, и никакое вмешательство не нарушало его целостность.

Мараси помогла забраться Армаль и остальным. Всех четверых изображение зачаровало. Но в соседней комнате все-таки обнаружился проектор, направленный на обратную сторону экрана, транслирующего картинку в главную комнату.

Четверка бывших узников осмотрела аппаратуру и помахала руками между проектором и экраном. Мараси нашла и открыла еще одну крошечную дверь. Та вела на улицу. В открытый проем ворвался туман. Стало ясно, что они находятся в маленьком неприметном здании в складском районе. Отсюда был виден город, сияющий огнями электрических ламп.

Армаль и ее друзья смотрели разинув рот. Мараси могла лишь гадать о том, что они чувствовали. Ей удалось убедить их выступить против Энтроуна и Круга, но теперь они увидели и узнали, чего были лишены несколько лет…

– Простите, – сказала Мараси. – Я…

– Ты потратила их с пользой? – прошептала Армаль.

Мараси в недоумении посмотрела на женщину.

– Эти семь лет, – уточнила Армаль. – Ты не прожила их впустую? Потратила с пользой? Я все это время мечтала хотя бы на день вернуться в прежнюю жизнь. Показать детям мир, полный жизни и света, вместо камня и сумрака. Пожалуйста. Скажи, что ты полной жизнью прожила эти семь лет свободы.

– Я… – начала Мараси.

Так ли это было? Большую часть времени она проводила с Алликом, и это было восхитительно. Она многого добилась на службе. Но этого ли ей хотелось?

Или ей не хотелось ничего, кроме этого?

Она многое повидала и узнала. Однако… эти несчастные люди, запертые под землей. Их ведь можно было спасти раньше, если бы Луносвет и ее компания не утаивали информацию. Мараси и Духокровники все эти годы шли к одной цели, а она о них ничего не знала.

Когда правда превращается в предмет торга, люди неизбежно страдают.

Она подняла голову и посмотрела сквозь туман, вглядываясь в далекие огни прожекторов. Это, кажется, верхушка «Рощи»? Она сияла в тумане, словно гигантский мифический маяк. Но вдруг там что-то вспыхнуло, как при взрыве, и огни погасли.

69

Веллиду понадобилось долгое время, чтобы понять – он ненавидит океан.

Он вызвался добровольцем в экипаж «Пьютернавта А16», следующего из Билминга в Элендель, решив, что так будет безопаснее. На борту гигантского стального корабля? Крупнейшего в мире? Защищенного от вражеских пуль прочной броней?

Очевидно было, что после начала войны он окажется на борту самого неуязвимого из существующих кораблей. Да, им придется атаковать Элендель, но уж лучше так, чем сидеть в Билминге под дулом этого бешеного законника.

И вот он вышел в море, а знакомые огни Билминга исчезали вдали. Корабль мчался по зыбучим волнам, а Веллид нес дозор на палубе. Для чего? Вокруг не было ничего, кроме бурлящей морской пены и клубящегося тумана. По выходе из бухты на корабле даже погасили все огни, ведь в открытом море не было риска столкнуться с другими судами.

Он думал, что в океане будет тишь да гладь, но вышло иначе. Волны оказались буйными, двигатели шумели. Откуда-то доносились еще какие-то… фантомные звуки. Плеск, не похожий на шелест волн. Вдали как будто кричали чайки… но чайки ведь не кричат по ночам.

Напуганный звуками, Веллид приоткрыл кожух фонаря. К сожалению, подсветить удалось лишь туман и самого себя – вокруг Веллида словно распустился яркий ореол. На воде ничего не получилось разглядеть; палуба была очень высоко. Когда он подписывался в рейс, то и подумать не мог, как страшно смотреть с палубы вниз. Он словно стоял на крыше трехэтажного дома, окруженного водой.

– Ты что вытворяешь? – окрикнул резкий голос. Габрия? Старший матрос схватила его за руку и быстро захлопнула кожух фонаря. – Приказов не слышал? Выйдя из бухты, гасим все. Или хочешь, чтобы в Эленделе нас засекли?

– Показалось, я что-то услышал, – оправдался Веллид, выдергивая руку. – Я дозорный. Мне положено наблюдать.

– Услышишь что-нибудь подозрительное, докладывай. Фонарь открывай только в случае крайней необходимости. Или ты весь инструктаж ушами хлопал?

– Не хлопал, – буркнул Веллид. Хотя стоило признать, отвлекался частенько.

– Ты чего спасательный жилет нацепил? – спросила Габрия. – Приказа не было.

– Так безопаснее. Габ? Скажи, что ты будешь с наградой делать?

С закрытым фонарем он не видел ее во тьме. Но чувствовал, что она неприлично долго таращится на него. Что-то не так?

– Наградой? – переспросила она.

– Ну да, – ответил Веллид. – Нам же обещали большое вознаграждение за это задание.

– Веллид, что мы, по-твоему, делаем?

– Везем груз в Элендель. Какое-то оружие, верно? Мы должны сгрузить его там и возвращаться?

Еще одна неловкая пауза.

– Да, – сказала Габрия. – Возвращаться. Именно так. Но я здесь не ради награды.

Этого следовало ожидать. Другие члены экипажа были несколько… фанатичнее.