– Мне даже не нужно добивать тебя. Я могу просто наблюдать, как ты истечешь кровью. Жаль, что этого не увидит твой опекун и покровитель – Федоров. Он же вечно опекал тебя. Не пойму только – за что. Ведь ты всегда был слабее меня. Таким и остался.

– А ты, мразь, остался мародером, грабителем и убийцей, – теряя силы, выдохнул Евгений в лицо Осокину.

Глаза диверсанта злобно сверкнули. Ударом ноги он распластал руку Евгения и, наступив на нее, прижал к полу. Убийца уже замахнулся своим ножом, намереваясь вонзить его острие в горло Кудрявцеву, и в этот момент за его спиной раздался выстрел. Осокин вздрогнул всем телом. Его занесенная для завершающего удара рука бессильно повисла. Он медленно повернулся на своих подгибающихся ногах, и тогда Евгений увидел позади Осокина девушку, направившую на диверсанта его же собственный пистолет...

Юлю охватила нервная дрожь. Ее руки тряслись от напряжения. Костяшки пальцев побелели. За пережитый страх, боль и унижение – за все, что ей пришлось вынести, за гибель людей она изо всех сил мстительно давила на спусковой крючок. Девушка готова была расстрелять в спину мучившего ее бандита все оставшиеся в его пистолете патроны, но ее сведенный судорогой указательный палец намертво застыл на спусковом крючке. А бандит уже обернулся. Юля увидела его холодные, полные нечеловеческой злобы глаза и в ужасе закричала. Бандит шагнул к ней и, вытянув в ее сторону руку с ножом, прошипел:

– С-сука...

Юля увидела направленный на себя нож, с лезвия которого еще капала кровь. Одна капля упала девушке на ногу. Юля попыталась отползти, но ее парализовал страх. А убийца все ниже и ниже наклонялся к ней и вдруг... грузно упал к ее ногам.

Юля еще продолжала кричать, когда дравшийся с бандитом человек перевернулся на бок и подполз к нему. Он осмотрел спину бандита, пощупал что-то на его шее и произнес:

– Все кончилось. Он мертв.

– Мертв? – Юля не поверила услышанному. Страшный человек, в одно мгновение вырвавший ей ноготь, не мог так просто умереть.

– Мертв, – повторил Евгений. – Ты застрелила его.

У девушки задрожали губы. Евгений понял, что сейчас с ней случится истерика, и энергично потряс ее за плечо. Встряска подействовала. Во всяком случае, девушка не закричала, а взглянула на него вполне осмысленно.

– Что с машинистом? – Кивком Евгений указал на лежавшего без сознания железнодорожника.

– Не знаю. – Юля мотнула головой. – Он выстрелил ему в ногу, а потом ударил.

Евгений переполз к машинисту. Силы стремительно покидали его. «Похоже, перерезана вена», – мысленно заметил он, заставляя себя держаться. Машинист был жив. Во всяком случае, у него на шее прощупывался пульс. Евгений потряс его за плечо, после чего машинист открыл глаза.

– Как остановить тепловоз? – стараясь говорить внятно, спросил у него Евгений.

Несколько секунд машинист удивленно смотрел на незнакомого человека, потом произнес:

– Там, на консоли, кнопка экстренного торможения.

– Помоги мне встать! – крикнул девушке Евгений, понимая, что без посторонней помощи ему уже не подняться.

Та сейчас же бросилась к нему и, ухватив за здоровую руку, стала поднимать с пола. К удивлению Евгения, она оказалась довольно сильной и смогла поставить его на ноги. Евгений отыскал на приборной панели тепловоза кнопку аварийного тормоза и, дотянувшись до нее, нажал. В следующее мгновение инерция толкнула его на приборную панель, но девушка, обхватив его руками за грудь, помогла удержаться на ногах. Евгения оглушил металлический лязг заблокированных тормозными накладками колес тепловоза. Но сквозь этот скрежет он уловил едва различимый треск лопастей нагонявшего тепловоз вертолета. «Ну вот и все», – облегченно подумал Кудрявцев и, теряя сознание, упал на руки поддерживающей его девушки...

По лестнице в кабину тепловоза торопливо поднялся подполковник Федоров. Двое опередивших его бойцов «Каскада» старательно бинтовали раненую руку своего командира. Машинист тепловоза сидел на полу кабины, вытянув перед собой простреленную ногу. Он был в сознании, но невероятно бледный и прижимал к ране поданный ему кем-то из «каскадовцев» медицинский индивидуальный пакет.

– Быстрее заканчивайте перевязку и помогите машинисту! – приказал бойцам Федоров.

– Уже заканчиваем, Иван Захарович, – ответил один из них.

Федоров повернулся к Юле, которая стояла в углу кабины и нервно мяла пальцы рук. Между ним и девушкой на полу кабины, лежало тело Осокина. Пока не проявилось трупное окоченение, диверсанта следовало обыскать, но Федорову не хотелось к нему прикасаться. Он лишь мельком глянул на входное пулевое отверстие напротив левой лопатки Осокина и, брезгливо перешагнув через труп, подошел к девушке.

– Юля, – обратился к ней Федоров. – Вас ведь зовут Юля?

– Д-да. – Девушка кивнула.

– А меня – Иван Захарович. – Федоров попытался улыбнуться, но, заметив скомканную окровавленную повязку на левом мизинце девушки, так и не смог это сделать. – Вы молодец, Юля. – Вместо улыбки он подошел к девушке и обнял ее за плечи. – Вы все правильно сделали. Вы спасли жизнь многим людям, в том числе и себе.

Девушка вдруг всхлипнула и, уткнувшись лицом в его плечо, совершенно по-детски разревелась. Она долго плакала навзрыд, а Федоров все это время молча стоял рядом и гладил Юлю по волосам.

На этот раз начальник управления был в форме. Его генеральский китель украшали Звезда Героя и солидная колодка орденских планок. Глядя на сидящего за рабочим столом генерала Дементьева, Федоров поразился тому, насколько внешний вид меняет человека. Куда подевался тот усталый генерал с расстегнутой верхней пуговицей и снятым для удобства галстуком, каким запомнил его Федоров во время прошлого визита в этот кабинет? Сейчас начальник ГРУ предстал перед ним совершенно иным: волевой, целеустремленный взгляд, посвежевшее лицо, даже морщины на шее генерала поразительным образом куда-то исчезли. От удивления Федоров замешкался в дверях генеральского кабинета. Заметив это, начальник управления сейчас же встал из-за стола и направился ему навстречу.

– Рад видеть вас, Иван Захарович! – Дементьев протянул Федорову руку. – Прошу вас, проходите, присаживайтесь.

Он подвел подполковника к своему просторному столу для совещаний и, усадив в кресло, обошел стол и сел напротив.

– Я распорядился подготовить приказ о представлении всех сотрудников, участвовавших в розыске и задержании диверсионной группы противника, к правительственным наградам, – сообщил Дементьев. – Ну а пока примите мои поздравления.

Федоров сдержанно улыбнулся:

– Спасибо, товарищ генерал. Ребята старались на совесть.

– Да, мне доложили, командир штурмовой группы – майор Кудрявцев и его заместитель получили ранения в бою с диверсантами.