Федоров вновь кивнул:

– У Кудрявцева была серьезно повреждена рука, но его вовремя прооперировали. И сейчас, по словам лечащих врачей, он уже идет на поправку. А вот у капитана Бондаренко ранение более тяжелое. Задето легкое. Он до сих пор в реанимационном отделении. И хотя жизнь Бондаренко уже вне опасности... – к горлу подступил комок, и Федоров вынужденно сделал паузу, – врачи сомневаются, что ему вообще удастся вернуться в строй.

– Не будем опережать события! – довольно резко прервал его начальник управления. – И вообще, хватит о грустном.

Дотянувшись до своего рабочего стола, Дементьев взял в руки плоскую пластиковую шайбу, в которой Федоров сразу узнал блок памяти от ультразвукового сканера, обнаруженный среди прочего диверсионного снаряжения Осокина.

– Эксперты изучили магнитную ленту... точнее, проволоку, – поправился Дементьев. – Она содержит информацию о начинке головной части ракеты «Тополь-М». Как вы думаете, Иван Захарович, провал последней акции остановит американскую разведку в ее стремлении получить необходимые сведения о нашем перспективном ракетном комплексе?

– Думаю – нет, – уверенно ответил Федоров.

– Вот и я того же мнения, – вздохнул Дементьев. – И чтобы упредить последующие акции американской разведки, руководство Генерального штаба поставило перед нами задачу по дезинформированию противника о боевых и технических возможностях данной ракетной системы. Как, Иван Захарович, возьметесь за проведение активного мероприятия?[20]Подумайте, я не тороплю вас с ответом.

– Есть, товарищ генерал. Я подумаю, – ответил Федоров.

Что он еще мог ответить? Операции по дезинформированию противника – высший пилотаж разведки. Проведение таких мероприятий доверяют лишь сотрудникам, доказавшим на деле свое оперативное мастерство. Поэтому предложение начальника ГРУ само по себе говорило о многом. И подполковник Федоров был готов оправдать оказанное ему доверие.