в зал суда, Блум, казалось, лишился энергии. Через Джеральдин Стрейнис он установил, что Фрэнк Коломбо имел деловые отношения с фирмой «Малвихилл Мотор Сервис», но она не знала, был ли у него личный интерес в этой фирме.

Потом многолетнюю начальницу канцелярии Фрэнка Коломбо отпустили, а слушание дела перенесли на день.

В пятницу, 27 мая, на свидетельское место вышел тринадцатилетний мальчик по имени Гленн Миллер. Он жил по адресу Брэнтвуд, 53, по соседству с домом, где были совершены убийства, и был лучшим другом Майкла Коломбо.

За одним из двух столов защиты краска сошла с лица Патрисии Коломбо, когда она смотрела на мальчика. Руки у нее задрожали. В какой-то момент она повернула голову и посмотрела на Фрэнка Делуку, сидящего со своим адвокатом за другим столом защиты. Делука на нее не взглянул. На молодого свидетеля он тоже не смотрел.

Через опрос нервного мальчика Патти Бобб ненавязчиво подтвердила, что днем во вторник, 4 мая 1976 года, примерно в четыре тридцать, он и Майкл Коломбо катались на скейтбордах взад и вперед по гаражу Коломбо. Это был последний раз, когда они с Майклом вместе играли.

Следующей свидетельницей была Джуди Димартино, официантка в ресторане «Эраунд зе Клок» в Арлингтон-Хайтс. Она сказала, что Коломбо были постоянными клиентами, и она их хорошо знала. Они ужинали там с семи тридцати до девяти часов вечера вторника, 4 мая. Они все ели фаршированный болгарский перец, Фрэнк и Майкл запеченную картошку, Мэри – нет. Как позже покажет вскрытие, это была последняя трапеза семьи.

Мартин Макколи, двадцати лет, жил с родителями через дорогу от Коломбо, в доме 57 по Брэнтвуд. Он показал, что дома, в своей спальне наверху, около одиннадцати тридцати в тот вечер пытался смотреть телевизор, и периодически возникали помехи при приеме. Он знал, что Коломбо использовали в своем доме любительский радиопередатчик, и позвонил им, чтобы пожаловаться. По его словам, линия была занята, а перезванивать он не стал. Необычного шума из дома Коломбо он не слышал.

Теперь пришло время свидетельств об автомобилях Коломбо. Первым давал показания следователь Рассел Сонневельд, который описал, как он с напарником, следователем Ричардом Криббеном, встретили эвакуатор с заправочной станции «Виллидж Стандард» и отвезли «Тандерберд» Фрэнка Коломбо из района Саут-Виппл-стрит, 140, в Чикаго и отбуксировали его в полицейский гараж Элк-Гроув-Виллидж, где его поставили на огороженной территории.

Заместитель шерифа Джин Гаргано свидетельствовал, что «Олдсмобиль» Коломбо был обнаружен на Саут-Спрус, 121, в Вуддейле, следующем к югу пригороде от Элк-Гроув-Виллидж. Гаргано обработал машину в доме Коломбо, снял в ней скрытые отпечатки, вычистил пылесосом подушки и ковровые покрытия, собрал все в машине, упаковал и пометил все собранное как улики. Сколько отпечатков ему удалось снять? Пять. Откуда? С внутреннего правого переднего окна, внутреннего окна правой задней дверцы, передней пассажирской дверцы рядом с замком, с водительской дверцы рядом с зеркалом заднего вида и с окна задней дверцы с левой стороны.

Задавала вопросы Патти Бобб. Показания носили технический характер, а ее вопросы были методичными, направленными на установление фактического положения дел, отвечал Гаргано прямо и деловито. Затем мисс Бобб подсунула ручную гранату.

– Было ли опознано содержимое пепельницы?

– Да, – ответил Гаргано. – В ней были сигареты «More».

– Что такого особенного в сигаретах «More», что позволяет отличить ее от других?

– Это марка, которую курит Патти Коломбо.

– Есть ли что-то во внешнем виде сигареты…

Билл Мерфи вскочил на ноги.

– Возражение, судья!

– …Что позволяет вам ее отличить? – закончила свой вопрос Патти Бобб.

– У нас есть возражение! – выкрикнул Мерфи.

– Не принимается, – сказал судья Пинчем.

– Да, есть, – ответил Гаргано на вопрос.

– Что это? – спросила Патти Бобб.

– Судья, я бы хотел, чтобы меня услышали! – настаивал Мерфи.

Пинчем подозвал адвоката на беседу. Мерфи был в ярости.

– Это своего рода подстава! Это слухи!

– Вы не слишком долго ждали, чтобы возразить? – спросил его судья.

– Потому что вопрос ускользнул! – возразил Мерфи.

– У вас было право возражать, – указал Пинчем, – и ходатайствовать о его исключении, чего вы не сделали. Вы ждали, пока будет задан другой вопрос и дан ответ.

– Но, судья!

Это был Билл Свано, соратник Мерфи.

– Подождите, – сказал Пинчем Свано. – Я слышал, что произошло, – указывая на Свано, – вы сказали ему, – указывая на Мерфи, – возразить, а во время второго вопроса он промолчит, и возразите вы, – к Свано, – вы сами имели право на возражение. Я прав?

Конечно, он был прав. Почему Свано сказал Мерфи возразить вместо того, чтобы возразить самому, так и не было объяснено. Не то чтобы это имело большое значение: присяжные все же услышали ответ Джина Гаргано, вычеркнутое из протокола нельзя вычеркнуть из чьего-то сознания. Но Свано и Мерфи так настойчиво спорили по этому поводу – это слухи, ответ дан слишком поздно, он не соответствовал вопросу, – что судья в конце концов согласился проинструктировать присяжных не принимать во внимание последний ответ. Он бросал защите кость, на которой не было ни крошки мяса. Когда возобновилась дача показаний, Патти Бобб просто перефразировала вопрос.

– Можете ли вы описать жюри разницу между сигаретой «More» и другими сигаретами по внешнему виду?

– Сигарета «More» очень тонкая, – ответил Гаргано, – намного тоньше обычной сигареты, и завернута в коричневую бумагу. Она похожа на маленькую сигару.

И какой марки сигареты, по наблюдениям Гаргано, курила Патти Коломбо? Конечно, «More».

Несмотря на яростные протесты защиты, в коллективном сознании присяжных закрепился один факт: окурки Патти Коломбо были найдены в машине ее убитой матери.

В этот момент прокурор Патти Бобб пожаловалась судье Пинчему, что Стэнтон Блум за столом защиты смеялся. Блум это отрицал.

– Я не смеялся. Я думаю, что это просто игра, в которую они играют, потому что я поймал их в последний раз…

– Теперь вы квиты, – терпеливо сказал судья Пинчем со своего места.

– Нет, мы вовсе не такие, – возразил многословно Блум. – Я этого не делал. Это просто маленькая игра, потому что я их поймал, а они меня поймать не могут. Они хотят сделать это каждый по одному разу, но это просто неправда. Я не смеялся. На самом деле сегодня утром я не в настроении смеяться. У меня другие проблемы, физические проблемы. Я не хочу смеяться.

– Кто бы ни смеялся, – твердо приказал судья Пинчем, – прекратите.

Перекрестный допрос Джина Гаргано провел Билл Свано. Сколько окурков было найдено в пепельнице «Олдсмобиля»? Пятнадцать. На некоторых была помада? Да. Но на некоторых не было? Да.

В полдень суд сделал перерыв на обед.

Когда в два часа судебный процесс возобновился, адвокат Тоомин