— Все на колени! — распахнув дверь, вошел Асар.

— Ягуар! — в один голос выдохнули Мухв и Шарахифа и, упав на колени, коснулись лбами пола. За Ягуаром в комнату вошла длинноногая брюнетка в темных очках. Стоявшие на коленях, подняв глаза, замерли.

— Закрыли глаза! — заорал Ягуар.

— Пусть смотрят, — усмехнулась женщина.

Арабы, узнав голос Фатхи, приподняли головы. Их округленные удивлением и вспыхнувшим мужским желанием глаза как бы срывали с нее европейскую одежду. Фатха села в кресло и положила ногу на ногу. Сунула в губы сигарету. Ягуар, щелкнув зажигалкой, дал ей прикурить.

— Что узнали о немце? — выдыхая дым, спросила Фатха.

— Ничего, — с трудом выдавил из себя Мухв. — Мы даже…

— Что сообщили Сахифу? — перебила его она.

— Правду, — ответил Шарахифа.

— А тут есть присланные повелителем воины? — быстро спросила она.

— Только Хуштаф, — ответил Ягуар. — Латур и его вестники смерти погибли. Мы навели на них полицию, — усмехнулся он. — Они заживо сожгли себя, облившись бензином. Поступили, как требует правило боя с неверными на их территории. И тогда души попадут в рай, где вернутся в возродившуюся оболочку, и они будут наслаждаться всеми благами, — насмешливо посмотрел он на Фатху. — Слуга Смерти сумел, убив двоих, уйти, — недовольно закончил он.

— Что будете пить? — заглянул в комнату хозяин.

— Холодную воду, — ответила Фатха.

— Сей момент, ханум, — поклонившись, вышел тот.

— Он нам более не нужен, — спокойно проговорила она. — Они тоже, — посмотрела она на Ягуара. Мухв и Шарахифа, переглянувшись, вскочили. Два ножа, брошенные одновременно двумя руками Ягуара, вошли им в горла. — А ты в форме! — усмехнулась Фатха.

— Хозяина и всех, кто в доме, убить, — проговорил тот. Двое загорелых крепких мужчин в камуфляжах песочного цвета отошли от двери.

— Мы покидаем Лондон, — докуривая, сообщила Фатха. — Сахиф скоро получит гнезда для камушков бессмертия, и тогда, получив еще два, мы будем диктовать условия остальным. У нас будет три камушка, и есть возможность получить еще три, — засмеялась она.

— Подожди, — не понял Ягуар, — шесть? Откуда?

— Один у повелителя, — начала перечислять Фатха. — Два у американца, полковника Грейси. Два у русских, которые скоро будут у полковника, — весело засмеялась она. — И у мадам Леберти. Эта надменная француженка тоже отдаст свой камушек, точнее, поменяет с доплатой, — фыркнула Фатха. Ягуар явно недоверчиво смотрел на нее. — Все будет так, как ты слышал, Асар-Али! — Она чмокнула его в щеку. — И заодно я покончу с этой Нулишей, — блеснув глазами, процедила она.

— Она в США, — напомнил Ягуар.

— Знаю, — недовольно буркнула Фатха. — Но ее не могут найти ни мои люди, ни полковник. Кто-то помогает этой дряни! — сузила она глаза. — Но мы найдем ее!

«Откуда она все знает? — удивленно подумал Ягуар. — Собственно, теперь понятно, как и почему она окрутила этого пустоголового осла Сахифа», — усмехнулся он.

— Надо найти и покончить с Хуштафом, — заявила Фатха. — Слуга Смерти — верный пес повелителя, и он может помешать нам.

— Он сдохнет, госпожа, — прижав левую ладонь к груди, склонил голову Ягуар.

— Ты мой ручной, но опасный для других зверь, — улыбнулась Фатха. — И некоторое время ты будешь мне очень нужен.

— Все, Ягуар! — вошли в комнату двое и бросили три головы в целлофановых мешках.

— Хозяин, его жена и ребенок, — спокойно сообщил один.

— Кровь замыли? — спросил Ягуар.

— В ванной резали этих собак, — презрительно ответил второй.

«Жаль, но и этих придется убрать», — подумала Фатха.

Койот, сидя в кубрике, варил на спиртовке чай. Замер и, накрыв кружку крышкой, выхватил пистолет и бесшумно метнулся в выходу. Затаил дыхание. Услышал короткий стон, шум падающего тела и проклятие по-арабски. Качнул головой и бесшумно лег на пол. Подтянувшись чуть вперед, выглянул. Увидел сидевшего на полу худощавого мужчину с седой бородкой. Около его правой ноги лежал пистолет. Руку он прижимал к середине груди. Левое плечо было перемотано окровавленной тряпкой. «Обезвредили группу террористов, — вспомнил недавно прочитанное в вечерних новостях Койот. — Но на террориста он не похож».

— Я не причиню боль ближнему, — по-арабски, почти без акцента проговорил он.

Раненый бросил правую руку на пистолет, но, вздрогнув, бессильно повалился влево и стукнулся головой об пол. Отто с пистолетом в руке, поднявшись, подбежал к лестнице, ведущей наверх. Прислушался и осторожно, перехватываясь левой рукой, правая с оружием была вытянута вверх, начал подниматься к открытому люку. Остановившись, подтянул ноги к заднице, чтобы можно было выпрыгнуть, и, прислушиваясь, замер. Выпрыгнув, приземлился на корточки и, упав на бок, откатился за большую железную бочку. Осторожно осмотрелся. Этот проржавевший сверху, но в целом неплохой баркас Отто нашел в двух километрах от Бетхона, где была квартира Марка, которого он вызвал из Берлина. И неплохо обосновался тут. Уходя, он заметал следы, а когда возвращался, определял по нетронутому песку, что к судну никто не подходил.

— Как этот сюда попал? — непонимающе пробормотал он. Поднявшись, осмотрел палубу. Пожав плечами, тряхнул головой. — С неба, что ли, спустился? — буркнул Койот. — Но на лестнице тоже крови нет. Странно… — Он спустился вниз и закрыл люк. Раненый был без сознания. — Пуля в левом плече навылет, — оценил рану Койот. — А вот в груди сидит. Как ты сюда попал? — поинтересовался он. Подошел к приоткрытому окну и кивнул: окно и пол под ним были в крови. Койот выглянул. — По цепи поднялся, — увидел он кровавые следы на якорной цепи. Посмотрел на раненого. — Жить хочешь, полезешь, — усмехнулся он снова.

— Ты кто, человек? — послышался тихий голос на английском.

— Лучше по-польски, — подойдя, присел рядом От-то. — С английским у меня проблемы. Кто ты?

— Ты Койот, — открыв глаза, прошипел по-арабски раненый. — Тебя ищут люди повелителя, чтобы помочь, если ты отдашь алмаз, и люди принца, чтобы убить, но заставив сначала отдать камушек бессмертия… Но эти семь камушков приносят только смерть и делают людей шакалами, — прошептал он.

— А ты кто такой? — повторил Койот.

— Хуштаф Ошенер, — проговорил тот. — Слуга Смерти. Она, смерть, правит в этом мире. Все знают, что умрут, — закрыв глаза, тихо произнес он. — И подобные мне приближают день ее власти для многих… — Он застонал.

— Пошли в каюту, — кивнул Отто. — Давай помогу.

— Я нашел тебя, человек-волк, — поднимаясь с помощью Койота, прошептал Хуштаф.

— Не знаю, кому хуже от этого, — криво улыбнулся Торман. — Но поговорить с тобой интересно. Чувствую, я узнаю много полезного.

«Где же он оставил алмаз? — уже в который раз, стоя у окна и глядя на место, где забор подходил к дому, думал Шонри. — А может, он просто проглотил его?.. Хотя его бы все равно нашли у него, — вздохнул он. — Его проверяли всего. Значит, алмаз где-то рядом. Может, я даже смотрю на него, — усмехнулся шотландец. — Собственно, я даже помогу Койоту, если он попадется. Мне нужен не алмаз, а Маргарет, — вздохнул он. — И я очень надеюсь, что он придет за ним. Она в городе, но найти ее не могу. Кто-то ей помогает. Хотя ее знакомых «бобби» проверили, но не нашли. Однако кто-то есть еще. И она придет сюда, — кивнул он. — Все знают, что алмаз где-то тут, но никто не знает, где точно. Мы проверяли здесь все, и не раз, но безрезультатно. Черт бы побрал этого немца!.. Точнее, все эти легенды. Бессмертие им, видите ли, дадут эти камушки. Денег они стоят, но деньги — это зло, и не дают они бессмертия. Наверное, наоборот, обидно умирать богатым, — усмехнулся он. — Вроде есть все и можешь купить что хочешь. А оказывается, не все можно получить за деньги, — вздохнул Шонри. — Ради них убивают и погибают, сидят в тюрьме, молодые девчонки отдаются похотливым жирным боровам, чтобы погулять в шикарном ресторане. А ведь многие платят за приближение смерти. Миллионер по пьяному делу купит понравившуюся ему девушку, а она его наградит СПИДом. Вот и все, купил себе медленную смерть. Маргарет бы найти… И тогда бы я думал, что все-таки не зря перенес все это. Собственно, я уже не верю, что камушек этот где-то здесь, — качнул он головой. — Сколько раз мы его искали, так что просто не могли не заметить. Даже технику какую-то использовали. Нет его тут скорее всего. Может, немец его в канализацию бросил? Но тогда какого дьявола он тут крутится? — подумал шотландец. — Все уверены, что он алмаз оставил где-то возле дома. А если дома?! Сунул в горшок с цветком. Или за картину на стене возле лестницы. Или еще куда… И что ж теперь, акулья пасть, — сплюнул он, — все обыскивать? Надо мной и так уже посмеиваются, — вздохнул Шонри. — Да, что-то мой новоявленный друг не приходит! — фыркнул он. — Здорово я тогда его отшил!»