– У нас в руках были четыре пакаля! – шепотом сообщил Светлане Орсон. – Четыре пакаля за один квест! Причем один – чистый. Да еще этот камень!

Англичанин приподнял и снова положил на стол черный камень Ики.

– Чистый пакаль, это хорошо или плохо? – спросила Светлана, только чтобы поддержать разговор.

На самом деле все эти пакали были ей глубоко безразличны. В первую очередь потому, что она не понимала, какой в них прок. Вроде бы просто металлические пластинки с рисунками. Тогда какой смысл ради них подвергать себя смертельной опасности?

– Даже и не знаю, – ответил на ее вопрос Орсон.

При этом вид у него был такой загадочный, что можно было подумать: точно знает, но не говорит.

– Вообще, в Гватемале было здорово, – решил поддержать разговор Осипов. – Даже несмотря на чупакабр.

– Я только сегодня утром провел анатомирование одной из тех особей, что мы привезли с собой! – воодушевился Орсон.

Это была близкая ему тема, которую он мог развивать почти до бесконечности.

– Не сейчас, Док! – осадил его Камохин.

– Почему? – удивленно вскинул брови англичанин.

– Мы за столом, – объяснил стрелок.

– Да, – согласился биолог.

– За столом не принято говорит об анатомировании.

– Почему?

– Док, мне только кажется или ты действительно меня троллишь?

– Я говорю вполне серьезно. Гистология внутренних органов этих тварей привела меня сначала в замешательство, а затем в полнейший восторг! Я в жизни не видел ничего подобного!..

– Давай на этом остановимся, Док! – предостерегающе поднял руку Камохин.

– Я хотел показать несколько снимков. Это, скажу я вам, нечто совершенно уникальное! Потрясающее воображение!..

Орсон повернулся к свободному стулу, на который положил свой планшет. И с удивлением обнаружил, что на планшете сидит кот. Серый, зеленоглазый, стройный. С настороженно вздернутыми ушами. Не похожий на зажравшихся ленивцев, что обычно прихлебательствуют возле кухни.

– Это еще что такое? – недовольно осведомился Орсон.

– Кот, – ответил Вадим.

– Спасибо, капитан! – отсалютовал ему вскинутым ко лбу пальцем англичанин.

– Его зовут Канди, – сказала Ирина.

– Уже лучше, – одобрительно кивнул Орсон. – А разве в Центре водятся коты?

– Коты, они повсюду водятся, – философски изрек Камохин.

– Но я не видел в Центре котов! – стоял на своем Орсон.

– Да что ты привязался к коту, Крис? – Осипов протянул руку и почесал кота за ухом.

Кот наклонил голову и довольно зажмурился.

– Откуда он здесь взялся? – непонимающе посмотрел на остальных англичанин.

– Он сам пришел, – ответила Ирина.

– Вот просто так взял и пришел?

– Нет, – очень серьезно посмотрела на биолога девочка. – Канди пришел, когда понял, что настало время.

Орсону был знаком этот назидательный тон. Когда Ирина начинала говорить таким голосом, с ней лучше было не спорить. Потому что права все равно окажется она.

– Ну ладно, пришел так пришел, – с деланым безразличием пожал плечами биолог. – Только пусть с моего планшета слезет!

Девочка поступила иначе – вытащила из-под кота планшет и протянула его Орсону. Но биолог, к счастью, уже забыл, зачем ему был нужен планшет. Убедившись, что с планшетом все в порядке, Орсон положил его на другой стул.

Разговор за столом на время угас.

Ира решила, что пришло ее время.

– Виктор Николаевич, – она положила папку с рисунками на колени и открыла ее. Сверху лежала разработанная ею схема игры без правил, отдалено напоминающая одну из работ Джексона Поллока. – Я сделала то, что вы просили.

– Да? – немного удивленно посмотрел на девочку Осипов.

За ураганом событий последних нескольких дней он совершенно забыл, о чем именно просил Ирину.

– Схема Игры, – напомнила девочка.

– Ах да! – оживился ученый. – Хочешь сказать, у тебя получилось?

– Надеюсь, – загадочно улыбнулась Ира и потянула из папки рисунок.

– А у меня для тебя есть подарок!

Камохин поднял руку. Между большим и указательным пальцами была зажата цепочка, на которой висел серебристый шарик, изъеденный многочисленными неровными отверстиями.

– Что это? – зачарованно замерла девочка.

– Ну, вообще-то, я думал, что ты мне это скажешь, – он протянул шарик девочке. – Держи.

Ира осторожно взяла странную вещицу за цепочку и подняла на уровень глаз. Оказалось, что внутри первого шарика прячется еще один дырявый шарик. А в нем – третий. В третьем – четвертый. И так – до бесконечности! И все шарики одновременно вращаются в разных направлениях. Стоило только на время задержать взгляд на этом удивительном и необъяснимом движении, как создавалось впечатление, будто ты держишь в руках целую Вселенную.

– Человек, подаривший мне эту вещицу, сказал, что она называется ассоциатор. И вроде бы она способна пробуждать спящие воспоминания. – Сказав это, Камохин улыбнулся, давая понять, что сам он не очень-то в это верит.

– Спасибо, Игорь Валерьевич, – произнесла Ирина, не отрывая взгляда от ассоциатора. – Мне очень была нужна эта вещь.

– Ну, я рад, что она попала в нужные руки, – довольно улыбнулся Камохин.

– Так что ты собиралась мне показать? – напомнил девочке Осипов.

Кот Канди, взявшийся неизвестно откуда, перепрыгнул на другой стул, зацепив при этом лапой лежавший на нем планшет Орсона. Планшет включился, и на экране появилось изображение красного пакаля с пауком.

– Слушай, ну кончай! – обиженно посмотрел на кота англичанин.

Взяв со стула планшет, он положил его на стол. В надежде, что уж там-то зловредный кот до него не доберется.

Ирина посмотрела на фотографию пакаля, на черный камень с изображением паука, лежавший на столе рядом с планшетом, перевела взгляд на разбегающуюся по полированной поверхности стола сетку мелких трещинок… Еще раз посмотрела на ассоциатор. Достала из папки рисунок, который собиралась показать Осипову, и разорвала его пополам. Сложила две половинки вместе и снова разорвала их.

– Ира! – удивленно вскинула брови Светлана. – Зачем ты это сделала!

– Это было неправильно. – Ирина кинула обрывки в папку и улыбнулась Осипову. – Каждый может ошибиться. Так ведь, Виктор Николаевич?

– Ну, в общем, да, – не очень уверенно кивнул Осипов.

Он не понял, что произошло. К тому же ему было жаль, что он так и не увидел рисунок девочки. Хотя Ирина в последний момент и сочла свою схему Игры ошибочной, взглянуть на нее все равно было бы чрезвычайно интересно. Но если Ирина приняла решение, настаивать было бесполезно.