времени — тоже. Только перед Ветоггом похвалился: «У тебя какой уровень? 14-ый? А у меня смотри сам. И опять же, паря, здесь горы, а не степь!

Правда, и я не рассказал и не показал ему глаз хакариды. Но на вопрос про следующий зал: «Что там?» — «Змея», — ответил. «Такая же здоровая?» — «Длиннее». — «И вы хотите зажать её в тамбуре!» — сразу понял он. И опять спросил:

— Помочь?

— Что ты за это хочешь?

— Две вещи.

— Из хабара?

Он неожиданно рассмеялся:

— Я не так выразился. За свою услугу, я тоже прошу две услуги. Первое: там же тоже, — махнул он рукой в сторону змеиного логова, — есть гора золота?

— Да, — осторожно признал я.

— Вы даёте мне пятнадцать минут первым поваляться не ней.

— Э? — хором возмутились орки. — И ты набьёшь золотом весь свой рюкзак?!

— Не претендую ни на единую монетку. Хабар — ваш. А моё только право первой лёжки!

— Э? — удивился Оггтей. — Ты псих?

— Не наша забота, — заткнул я его. — Принимается. Что второе?

— Верёвку я вам протяну. Но дёргать за неё буду сам.

«— Убийца чудовищ, — тут же поняла Чи-сан. — он хочет отхватить достижение “убийца чудовищ”.

Орки промолчали и уставились на меня. Они поняли тоже. Да, без него ещё одна ступень этого навыка была бы моей. Я придумал, и я — командир. Вот только если без гнома, для этого, до этого надо было успокоиться, а значит, переночевать здесь. Чтоб с утра со свежими силами и холодной головой…

А я хотел провести ночь не с ними со всеми, а с одной Таррой. И в своей личной комнате таверны, а не в палатке. Чтоб в её окно шли шумы и запахи моря, а не храп орков и пыль гор. К тому же, я уже видел, как давят на орков тонны породы над головами. Вон, как после почти двух суток в подземельях начала срываться даже “лучшая”.

А ещё несколько процентов к навыку… Какие наши годы — заработаем ещё! Да и какая разница — тридцать шесть ихних процентов или сорок два?! Всё меньше наших пятидесяти!

— Согласен, — кивнул головою я. — Но учти: у змеи ментальная магия. Увидит тебя… Мне три ярда стены не совсем помогли, а его, — я кивнул, на Креттега, — она с одиннадцати обездвижила.

— Значит, меня она не увидит, — посерьёзнел он. — Верёвка у тебя отличная. Мягкая, но при этом не тянется. Работы эльфов?

— Думаю, дроу.

— Один шёлк. Длина?

— Семьдесят шесть точных ярдов.

— А коридора — шестьдесят. Хватит, — и он оглядел нас. — Моим подручным будет мальчишка. Из вас его руки — самые не заскорузлые. Леди, простите. У Вас тоже ничего, но я боюсь, в процессе, что-нить ляпну не то, и Вы мне голову снесёте.

— А не ляпать? — ухмыльнулась Тарра.

— Не-е! Ну, может, без этого и можно, но я тогда не тем башку забью и чё-нибудь напортачу. Вон, как Вы! — ткнул он пальцем на расколотый ею валун. — В общем, не хотится ли Вам, принцесса, пока чайку откушать?

— Леди желает! — встрял я. — Оггтей, тоже останешься, вдруг грубая сила потребуется. Но ты — молчишь, на гномьи идиомы не реагируешь.

— А “идиомы” — это от слова “идиот”? — заинтересовался орк.

— Где-то так, — не стал я вдаваться в подробности.

Тарра захихикала и, не оборачиваясь, никого не дожидаясь, зашагала в предыдущую комнатку, где ещё утром стояли статуэтки различных многоногих. Мы с Ветоггом переглянулись и двинулись за ней.

— Чур, без нас пива не пейте! — послышалось вслед. — Представляешь, у Кеттары в рюкзаке «Тёрское» — бочонками…

— Так не бывает… — поразился гном.

Дело мастера боится. Гаррот управился в полчаса, хотя, чтоб верёвки провесить, он даже специальные штыри в стену вбивал. Ещё полчаса мы эту конструкцию испытывали и с духом собирались. Гном нас всё поторапливал, но ему-то что — он ЗМЕЮ не видел. И, что существеннее, она не видела его, то есть как чувствуешь себя под её взглядом, он не знал. Хотя, думаю, за этот час и змея нервы расшатала тоже — её скрипучую калитку мы в процессе испытаний приоткрывали раза четыре.

В общем мы, мужчины, бегали по коридору, вешали камень, сбивали его, устанавливали порядок действий, нервничали, тренировали отход частичный — от прохода до прохода, отход общий — в следующий зал, если что пойдёт не так, а девушка устроилась на моём стульчике, вкушала чай и любовалась на статуэтки — и на свои и на резервные. Кстати, на чаевничание посуду она попросила у меня. Давать чашку с крокусом, я под вопли обеих корреляток ей отказался сразу, но у меня нашлась ещё чашечка с листком эталиса — от Рилль. Обещание, что она — Тарра — чашку вернёт, и вернёт в неповреждённом виде, взять с неё я не постеснялся.

— Не ожидал… — в конце всей этой тягомотины уважительно, глядя на неё пробормотал гном. — Что на неё говорили, что она на всю голову сумасшедшая? Вон, сидит и не путается под ногами. При всём-то её норове…

«— Да просто нормальная баба, — хмыкнула моя рыжая. — Мужчины охотятся за мамонтом? — пусть занимаются делом! Мясо в пещеру затащат, вот, тогда, кто на кухни хозяйка, она покажет. Начав с того что поворчит, мол, какой-то ныне костлявый попался, и, если тут поперёк её норова попрут — скалкой. Или кочергой. А для особо докучливых прибережёт жбан с кипятком. А уж если о спальне пойдёт… В ней — с кипятка и начнёт.

Я сразу вспомнил про русскую княжну — Анну Ярославну, которую отдали замуж на Людовика… не помню которого по счёту. Так молоденькая девушка взрослого мужчину, короля к тому же — к тому же в его собственном дворце! — пока тот не принял ванну, в спальню к себе после венчания не допустила! Это в глухое средневековье!

Да, орчанка усидела, зато орки… Когда я потребовал провести генеральную репетицию, они уже только не подпрыгивали.

Ориентировочная скорость движения змеи у нас была — её подсчитала Чи-сан, на основе перемещения той, когда она обвила своим телом комнатёнку. Скорость опускания шлюза — тоже. Повесить камень на рычаг и смыться гном успевал с запасом. Чтобы установить момент, когда змея просунет голову в приоткрывающийся проём, установили сигналку. Ещё шесть — через каждые десять метров. Длина змеи нам была известна, и на половине той величины — почти на середине прохода — мы установили третью из них.

Ну, а я должен был некоторое время находиться в поле зрения змеи — в качестве наживки. Она должна