снеся нас с Тацумаки. Пришлось психопортироваться, отдалившись на пару километров от полностью оплавившегося медного купола, на месте которого стоял океан из магмы. Зависнув в воздухе, я в ступоре посмотрел на героя, что хоть с трудом, но ступая по колено в лаве сумел выйти наружу.

— Как же горит нутро. Плохо, — он крепко держался за живот. В то же время его глаза заполыхали многократно сильнее. Он будто… питался от моего же пламени. Даже убрав источник пламени из недр недо-героя, он все равно увеличивал яркость своих глазок, развиваясь.

Столько деталей были недоступны для моего будущего, потому что…

— Вот оно как… он более совершенная эволюционная форма, адаптировавшийся к меди.

— … — Тацумаки решилась не высказываться, лишь окинула меня максимально странным взглядом. Проблема же зрела все больше, и от нее требовалось избавиться. Это Очень не безопасно.

— Наверх, — пришлось выбрать новое поле боя.

Это в измерении Бога мы могли свободно сражаться на планете, с большой радостью ту разрушая. Здесь же был достаточно высок шанс сильнейшего коллапса или наводнения, которое уничтожит все города и материки. Еще не хватало до ядра планеты добраться, а зная этого Бласта, не возникало почему-то никаких сомнений, что в случае проигрыша тот захочет так поступить. Вот почему, сжав пространство в сферы, что свободно летали вокруг себя, я секунду пронаблюдал, пока Тацу не создаст такие же.

И пока Бласт был в секундном потрясении, мы объединили силы, создав из этих сгустков пространства настоящее торнадо. Даже один подобный шар мог с весомой легкостью избивать мутировавшего Бороса, появившийся же смерч загнал ублюдка в безостановочный океан боли и избиения. Вскоре мы вовсе сжали смерч, и нанесли удар такой силы, что образовался огненный след… его унесло высоко в космосе, где его глазки наконец высвободили новую силу.

Образовалась вспышка уровня космического явления, прорезавшая рамки войда.

— Мать его… — это было плохо. Бласт определенно эволюционировал в своих силах — я отключил ему костюм дистанционным воздействием телекинеза и киберкинеза, но теперь он вновь стал противником планетарного уровня. Более того, он начал подавлять себя в инфополе. Прямо как… Сайтама.

— Надо вместе загнать его в…

— Нет. Ты посиди здесь… защити планету, в случае чего, — посмотрев на Тацумаки, я тихонько улыбнулся и пожухал ее головку. На ее лицо пала тень, в мыслях же вовсе сквозили мысли о том, что я считаю ее обузой. Но ничего не поделать. Так и есть.

Исчезнув без всяких эффектов, я материализовался уже в космическом вакууме. Мое тело плотно облегал барьер, но даже он плавился от температуры и радиации, заставляя закипать саму кожу. Лишь жемчужина Бороса позволяла регенерировать быстрее, чем успевала промелькнуть мысль — хоть я и держал ее для битвы с Сайтамой, но сейчас не менее важный случай.

Ошибка природы застыла на фоне луны, полностью окутанная красным светом. Он сам начал выделять столько же энергии, сколько я использовал для сжигания его внутренностей — коротко говоря, он сам стал средой, которая может подтолкнуть к развитию уже меня.

— Помнишь историю наших народов? Мегатанцы всегда эволюционировали быстрее Идитидов, но в конце концов мы равнялись в возможностях. Хотя есть одна неувязочка… я и так совершенен.

Бласт лишь дернул пальцем, как выпустил ударную волну вперемешку с сильнейшим энергетическим лучом. Пространство ревело, находящаяся позади меня планета могла быть попросту уничтожена от такого… но сначала над планетой образовался гигантских размеров барьер — напитанный псионикой Тацумаки, сумевшая защитить сектр, над которым мы сражались — а потом уже я выставил руки, в попытках подчинить настолько нестабильную реальность.

Ударная волна начала быстро рассеиваться, многократно ослабевая по мере сближения; луч дестабилизировался, начал искажаться и пытаться поменять траекторию, пока попросту не пронзил меня. Подавить не получилось, испарив кожу и мышцы. Но я оставался на месте, понижая мощность пламени. Достигнув планеты, многократно ослабленный луч вызвал вдоль всего барьера гигантский каскад взрывов.

— «Сзади!»

Связался я по ментальной связи с Бластом, заставив пусть и на совершенно незначительный отрывок времени, но развернуть голову. Мне было достаточно, чтобы он прекратил бить своим лучом, и полностью отклонил атаку в просторы космоса. Оказавшись же рядом, восстанавливая огромные дыры в своем теле на совершенно невиданной скорости, наставил на героя руку с психопортировавшейся механической перчатке. Как говорится, Илитиды славятся в первую очередь умом, вот мне и не составило труда создать маленькое устройство для развития псионики.

Вжу-у-ух*

В моей руке материализовалась сама сила разреза. Я много у кого копировал навыки мечника, последним под раздачу попал даже сам Атомный Самурай, но состоятельной в боевом плане способность она стала только сейчас. Мощь телекинеза и технологий воплотила в руках световой режик.

Оставленный в пространстве разрез полностью разделил еще один луч, который тот попытался выпустить. Энергия сжатого пространства пронеслась от моего меча, и вонзилась в чудовищно прочную шкуру этого животного. Мгновение… вокруг Бласта образовалось десятки, сотни разрезов, что одновременно обрушились на тело, испустив по сторонам фонтан крови.

Вот если бы он еще попал под все атаки… увернувшись от подавляющей части, червь выкрутился. Изломал себе руки, спас шею, сумел выбраться и оказавшись опять передо мной, зажег свет в глазах.

— «Я не оставлю от тебя даже пыль», — сказал он про себя, прекрасно понимая, что я читаю его мысли. А вот он мои — нет, а потому явно не ожидал, что мои пальцы резко воткнуться в его глаза. Пронзил даже мозг, повреждение которого не помешало Бласту остаться в живых.

— Токсик, — я сдавил его полыхающие зреньки, выложив максимум от развивающегося пирокинеза, чтобы не сгореть. А двумя лезвиями так вовсе пронзил каждое из глазных яблок.

— Агх! — герой заскрипел, и мимолетным взмахом рассек мою руку. Разрезал бы вообще все тело, но самой полезной способностью до сих пор можно было считать психопортацию. Оптимизировав применение навыка, я