дважды в день, мы «брали» солнце, и если его заслоняли тучи, то все душевно страдали. Само собой, у штурманов глаза не краснели и не болели.

Весьма сомнительно, что Пири утруждал себя многочисленными обсервациями на полюсе. Не могли вдруг проснуться в нем и понимание, и желание, и, главное, физические силы.

Хенсон

Как помнит читатель, главное отличие повествования Хенсона от рассказа Пири – жизнь на полюсе началась не утром 6 апреля, а поздно вечером.

Статья в World’s Work: «Арктическое солнце ярко светило, когда утром 7 апреля мы выбрались из наших иглу… Ожидание было написано на каждом лице, включая эскимосов, так как мы знали, что в полдень будут сделаны наблюдения и мы наконец узнаем, дошли мы до цели или нет».

Книга:

«Было около 10 или 10:30 утра 7 апреля 1909 года, когда коммандер отдал приказ построить снежный щит, чтобы защитить его от летящей поземки… Когда мы протянули ему сосуд с ртутью, был без нескольких минут полдень. Распластавшись на животе, он измерил высоту и сделал записи на обрывке папиросной бумаги… С глазами, ослепленными солнцем, он резко закрыл верньер… и по тому, как он решительно сжал челюсти, я понял, что он доволен и что путешествие закончилось. Чувствуя, что время пришло, я снял перчатку с правой руки и выступил вперед, чтобы поздравить его с успешным завершением нашей 18-летней работы, но порыв ветра что-то занес в его глаза или жгучая боль от того, что он долго смотрел на отражение солнца, заставила его отвернуться; и, закрыв двумя руками глаза, он велел нам не давать ему спать более четырех часов, так как… он намеревался осмотреть район в четырех милях впереди…

Я разгрузил сани и положил в них пару шкур, приборы и печку с достаточным количеством спирта, а также продукты для трех людей на один прием пищи. Затем я вернулся в иглу, где мои парни уже крепко спали… Я погрузился в сон без сновидений и спал, как мне показалось, одну минуту, когда был разбужен разговорами и шумом вернувшихся эскимосов и Пири».

Газета Boston American: «…на следующее утро [7 апреля] коммандер Пири отправился в путь с двумя эскимосами и одними санями, взяв банку пеммикана и приборы. Он оставил меня чинить сани и велел смотреть за лагерем… Примерно через час коммандер вернулся».

Хенсон снова повторяет, что 7 апреля утром он был оставлен в лагере, «но не на долгое время». И наконец: «после своего возвращения через час» Пири приказал начать торжественную церемонию с флагом.

Даже для инуитов Северный полюс представлял собой значимую ценность. Во-первых, они были рады тому, что оправдали доверие коммандера, ведь он выбрал для путешествия самых опытных и самых сильных охотников. Во-вторых, они предвкушали сказочные подарки. Наконец, полюс был отправной точкой для движения к дому. Но Хенсон был вполне цивилизованным человеком, и его мысли были более возвышенными. Он думал о себе как о посланце Америки и на вершине мира представлял свою расу. Будучи путешественником с колоссальной полярной практикой и отлично зная арктическую историю, он ощущал себя завоевателем всемирного приза. Чувства всех пятерых были предельно обострены, и трудно представить себе, что такие подробности, как две долгие поездки Пири на собаках, слились в памяти Хенсона в одну – совсем короткую. Мэтт Хенсон мог проспать какие-то важные события в буквальном смысле слова, но инуиты, с которыми у него были доверительные отношения, наверняка рассказали бы ему обо всем и во всех подробностях.

Скорее всего, двух длительных поездок Пири не было и они придуманы задним числом для практических навигационных выводов, убедительности и красоты.

В газете Boston American любопытный эпизод с поздравлением Пири Хенсон изложил так:

«Он выглядел серьезным и мрачным. Он не хотел говорить со мной…

“Ну, мистер Пири, – сказал я довольно жизнерадостно, – мы сейчас на Северном полюсе, не так ли?”

“Я не могу поклясться, что мы точно на Северном полюсе”, – уклончиво ответил он.

“Что ж, я следил за расстоянием на маршруте, мы прошли его с исключительной скоростью, – ответил я. – Мне кажется, что мы покрыли 132 мили с того момента, как капитан Бартлетт повернул назад. Если наше направление было неверным, это ваша собственная вина”.

Коммандер Пири промолчал, и, отойдя в сторону, сделал три отдельных наблюдения. Я сам тоже могу делать наблюдения, но, конечно, я не стал вмешиваться на этот раз».

На полюсе были подняты флаги.

Книга Пири:

…Я пожал руки всем участникам отряда – простая церемония, которую одобрят наиболее демократично настроенные люди.

Коммандер сочинил документ, заканчивающийся словами:

Сегодня я водрузил национальный флаг Соединенных Штатов Америки в этом месте, где, согласно моим наблюдениям, проходит северополярная ось Земли, и тем самым заявил права владения на всю эту и прилегающую область от имени и во имя президента Соединенных Штатов Америки.

В знак владения оставляю здесь эту запись и флаг Соединенных Штатов.

Роберт Пири. Военно-морские силы США

Сфотографировались. Пири написал письмо жене. Он пытался уснуть, но не смог, и 7 апреля в 16 часов группа покинула лагерь Джесуп, устремившись по своим следам к югу.

Возникает очередной вопрос. Если считать, что 7 апреля 16:00 – время достоверное, то люди на полюсе провели 30 часов, по Хенсону – 18 часов. Однако, сам Хенсон в Boston American говорит: «Мы оставались в лагере около 33 часов, после чего нам был дан приказ возвращаться». В таком случае крайне незначительное время, которое занимает обратный путь Пири, уменьшается еще на 15 часов.

Возвращение

Путь на север в изложении Пири выглядит невозможным, а с исправлениями Хенсона – крайне сомнительным. Рассказ коммандера о поездках на полюсе плохо придуман. Но самое ирреальное из истории 1909 года – это возвращение